КАПИТАЛИЗМ КАК ОН ЕСТЬ. Невеселое новоселье

Статья по теме
Символ неблагополучия
   
   

МАНККАА - еще не окраина финского города Эспоо, город сюда не дошел. И вряд ли когда-нибудь дойдет. Многоэтажные новостройки обходят его стороной, а владельцы роскошных вилл предпочитают селиться вдоль побережья, сполна оплатив и красивый пейзаж, и морской воздух, и тишину, которую нарушают только осенние штормы.

Кустаа Аксели Ханнула обосновался в Манккаа между свалкой и гнилым болотом. Сюда не доходит шум прибоя, а запах моря теряется в облаках пыли, пропитанной гарью. И все же Кустаа не жалеет, что выложил тысячу марок за свою будку. Лачуга, как он называет домишко, собранный из кусков фанеры и досок, невелика: три метра на два. Все удобства на дворе. Там же на костре готовит он себе еду.

Летом тут жить можно. Труднее приходится зимой, когда ледяной ветер насквозь промораживает лачугу. Самое страшное для Кустаа в такое время - заболеть, не встать утром с топчана. Кто тогда вспомнит о бездомном старике, умирающем на свалке?

Полиция в Манккаа не заглядывает. Значит, в отличие от бездомных собратьев, Кустаа может быть уверен, что проживет в своей лачуге до последнего своего часа.

НА ОБОЧИНЕ ЖИЗНИ

Какие ветры занесли бывшего каменщика Кустаа на окраину Эспоо? Вопреки бытующему мнению, что все бездомные в Финляндии или алкоголики, или тунеядцы, он не пьет. В свои 68 лет берется за любую работу. Начинал Кустаа в послевоенные годы в северных губерниях, потом перебрался поближе к Хельсинки. Северяне всегда страдали от безработицы. Так что Кустаа не единственный, кто в последние десятилетия оставил родные места в поисках заработка. Среди домов Хельсинки и Эспоо есть и те, что строил он. "Вот только с новосельем меня обошли", - говорит старик с горечью.

Была работа - снимал квартиру, вышел на пенсию - оказался на улице. Полторы тысячи марок "народной пенсии" едва хватает, чтобы прокормиться. Он это понял и не стал ждать, когда хозяин позовет полицию и выставит его вещи за порог. Вначале Кустаа устроился в ночлежку, потом переселился в Южный порт на скамейку, а позже освоил заброшенный сарай. Будка в Манккаа была для него счастливой находкой...

Многие, кому я рассказывал о судьбе старика, посочувствовав, непременно добавляли: жаль-жаль, но если бы он... Если бы повезло с работой, если бы накопил деньжат и обзавелся собственным жильем... Этот перечень можно продолжить. На склоне жизни у каждого человека есть возможность пожалеть об упущенном шансе, который, кажется, изменил бы его жизнь. Но та ли это плата, которую платит сегодня Кустаа, проработавший всю жизнь и доживающий свой век на свалке?

КТО ПОЗАБОТИТСЯ О НИХ?

Напрасно я листал справочники. В статистических бюллетенях сведений о бездомных нет. Газета "Хювюдстадсбладет" считает между тем, что только в Хельсинки их насчитывается более 3 тыс., а в целом по стране - от 8 до 11 тыс. В это число входит и Кустаа, справивший "новоселье" в Манккаа. Бездомные - это вечные обитатели ночлежек, старожилы заброшенных сараев.

"Кто позаботится о них?" - спрашиваю я у Юхани Питкенена. "Кустаа может рассчитывать на помощь таких же бедолаг, как и он". Генерального секретаря "Союза жильцов" в равнодушии не упрекнешь.

Прошло больше 10 лет, как возникла в Финляндии эта организация. У Юхани и его коллег не было ни средств, ни власти. Но было желание помочь тем, кто не имеет постоянной крыши над головой или же вынужден отстаивать свои права в борьбе против домовладельцев. Сегодня в их союзе 25 тыс. членов. Вопреки оптимистическим прогнозам число бездомных в Финляндии не уменьшилось, а выросло. Ведь в стране с пятимиллионным населением более 350 тыс. живут ниже "черты бедности".

Больше стала и опасность для квартиросъемщиков оказаться на улице. Причин много: хозяина может не устраивать, что у вас родился ребенок или что вы женились, его может не устраивать плата и он предпочтет более обеспеченного клиента. Чаще всего человека ставят перед выбором: выплачивай всю стоимость квартиры или съезжай. Фирмы, строящие жилье, теперь предпочитают продавать квартиры, а не сдавать их в аренду. Выложить 300 тыс. марок за обычную двухкомнатную квартиру не по карману не только пенсионерам и молодежи. Семьдесят процентов членов союза Юхани Питкенена - это люди с месячным доходом менее 4 тыс. марок. Перспективы у них безрадостные.

Юхани Питкенен не ждет перемен к лучшему. Частных квартир строят все больше. И все меньше так называемых "социальных квартир", которые предоставляются внаем муниципалитетами в построенных ими домах семьям с низким доходом. Конъюнктура благоприятствует предпринимателям: стоимость квадратного метра жилья в последнее время в Хельсинки выросла в 2,5 раза. Одновременно резко увеличилось число пустующих квартир: за 20 лет почти в 14 раз! Как свести воедино эти цифры - 3 тыс. скитающихся по ночлежкам, и 37 тыс. пустующих квартир в Хельсинки? Существует ли между ними какая-нибудь логическая связь, на каком принципе построено это головоломное уравнение?

О ЧЕМ МЕЧТАЮТ ХЕЛЬСИНКСКИЕ БЕЗДОМНЫЕ

За последние два десятилетия в Финляндии построено более 1,2 млн. квартир. Строят тут много, красиво и удобно. На недавней выставке в Ювяскюля финские архитекторы представили такой ассортимент жилья, такое разнообразие проектов, что заслужили высшую похвалу зарубежных коллег. В расчете на тысячу человек в Финляндии сдали квартир больше, чем в любой другой стране Западной Европы. Вот только Кустаа и ему подобные странным образом оказались за скобками этих расчетов. Не думаю, что их можно за это винить.

Не уменьшается работы у генерального секретаря "Союза жильцов", не уменьшается ее и у Кауки Кускюнена, директора домов приюта в Хельсинки. Еще три года назад он мог приютить более 2 тыс. бездомных. Теперь в его распоряжении только 1800 коек. Зимой бездомные стоят перед ночлежкой с утра, надеясь заполучить освободившееся место.

Раз шесть, пока я говорил с Вейя Куйтуненом, владельцем одного из приютов Хельсинки, в окошко стучали просители, и каждый раз, не поворачивая головы, он бросал короткое "нет". В его ночлежке давно уже нет свободных мест. Состав жильцов здесь никак не соответствует обывательскому представлению о такого рода заведениях. Из живущих здесь 100 человек работают, 30 - пенсионеры, столько же безработных. Жилье без удобств, койки в два этажа, в коридоре металлический контейнер для вещей. В таких условиях люди живут здесь по 10 - 20 лет, со страхом думая о том, что могут лишиться и этого пристанища. В 10 вечера Куйтунен запирает дверь. Опоздал - будешь коротать ночь на свежем воздухе. В молодости он занимался боксом и выше всего ценит установленный распорядок. Его здесь побаиваются. Уже прощаясь, спрашиваю: "Не задерживают ли жильцы плату?" Он смотрит на меня недоуменно. Его могучее рукопожатие красноречиво и говорит о многом. Я бы заплатил ему за месяц вперед.

Выходим на улицу. Бездомные все еще толпятся, рассчитывая, что им повезет. "Мест нет, - отрубает Вейя. - Шагайте на "турбину". "Турбина" - турбинный зал столичной электростанции - последнее прибежище лишенных крова. Спать приходится на полу, зато тепло, светло и стоит всего 15 марок.

Теперь начинаю понимать: не ради красного словца назвал себя Кустаа счастливым новоселом. Многие из хельсинкских бездомных мечтали бы провести ночь на топчане в его лачуге.

Смотрите также: