РЕПЛИКА ЧИТАТЕЛЯ. Арифметика абсурда

Статья по теме
ЗА ГЛЯНЦЕВОЙ ОБЛОЖКОЙ. КОГДА МЕЧТАЮТ О КРЫШЕ...
   
   

ПО ЗАПАДНЫМ средствам массовой информации "гуляет" такая цифра: в Советском Союзе 4 млн. политзаключенных. Кто-то может спросить: почему, собственно говоря, четыре? Почему не восемь? Или не пятнадцать?

Но и четыре миллиона, если вникнуть, - совсем неплохая цифра. Давайте прикинем. Нас 277 миллионов. Если для простоты дальнейших расчетов округлим до 280 (что не за горами), то на каждые 70 граждан СССР; включая грудных младенцев, приходится один политзаключенный. В переводе на среднюю семью из четырех человек получаем одного за решеткой от каждых 17,5 семей. Опять-таки простоты ради, примем для дальнейшего, что один политзаключенный приходится на 20 семей.

Я живу в сравнительно небольшом 45-квартирном доме, но худо-бедно, а свою парочку политзаключенных, оказывается, мы имеем. Но если вы живете в стоквартирном доме, у вас их уже пять. То, что вы этого не заметили, ровно ни о чем не говорит. Политические противники нашего строя распределены по домам неравномерно. Их распределение скорее подчинено закону случайных явлений. И здесь надо оперировать методами, которые дает нам в руки теория вероятности. Эта вполне научная теория в данном случае утверждает: если вы в своем доме не можете отыскать пяти политзаключенных, не расстраивайтесь, потому что по соседству, в другом доме, их обязательно будет в компенсацию 10.

А если, к примеру, 19 стоквартирных домов подряд не вносят свою лепту по части репрессированных, так уж в 20-м по счету все сто семей имеют в тюрьме по своему представителю.

Важны не частные случаи, а средние величины. Скажем, каждое село на 2000 дворов может в среднем уже иметь собственную небольшую тюрьму на 100 человек. Как говорится, хоть маленькая, а своя. Села и деревни поменьше вынуждены, правда, кооперироваться.

Но зато в городе - проще. Например, в Октябрьском районе Кишинева, где я живу, с его 140 тысячами населения, уже получается 2000 политзаключенных!..

...Французский журналист задал свой вопрос в Москве, но для Франции. В этой связи хотелось бы спросить: французы и француженки, народ Рабле, Руссо и Вольтера, Бальзака и Гюго, Мориака и Моруа, Барбюса и Роллана, народ великих ученых, мыслителей, философов, писателей, за кого вас принимают ваши газеты?

А. ВАССЕРМАН, пропагандист, Кишинев

Смотрите также: