Среди биологов ходит такая история. В те времена, когда плоды генной инженерии только начали входить в нашу жизнь, трансгенная картошка каким-то образом попала в руки сотруднику Института животноводства в Подольске. Как истинный экспериментатор, тот решил испытать ее на собственных грядках. Посадил через ряд - нормальный картофель и генно-модифицированный. К осени, когда поднялась ботва, отличить одну от другой было невозможно. Разве что кто обладает нюхом кабана. А в тех краях их водится много. Зверье не прочь иной раз подхарчиться на чьем-нибудь огороде. Добрался один и до экспериментальной делянки. Но проявил удивительную разборчивость: аккуратно выел все ряды с обычной картошкой, оставив хозяину заморскую. Как зверь отличил нормальный овощ от трансгенного и почему не тронул последний, остается загадкой.
Поиски черной кошки в черной комнате
ПРОФЕССОР из Киева, приехавший в Москву на экологическую конференцию, с упоением рассказывал коллегам о собственном опыте знакомства с трансгенным картофелем. Когда в их институт привезли этот чудо-овощ, они с женой выпросили 10 клубней. Глазки из них повырезали, чтоб побольше получить, и целую грядку посадили у себя на огороде. Урожайность превзошла все ожидания: и дождливая погода не помешала, и колорадский жук не повредил. Попробовали - картошка точно такая же на вкус.
Собственно, если человек хочет есть генетически модифицированные продукты - это его сознательный выбор. Такая продукция уже не редкость в наших магазинах и должна снабжаться соответствующей маркировкой. По вкусу, цвету и запаху трансгены не вычислишь. Даже лабораторные исследования не дают исчерпывающей информации о составе генетически измененной продукции.
- ДНК-диагностика может подтвердить, есть в продукте чужеродный ген или нет, а на все остальное просто анализов нет, - говорит заведующая лабораторией ДНК-технологий Всероссийского НИИ племенного дела, доктор биологических наук Любовь Александровна КАЛАШНИКОВА. - Вся экспертиза, существующая в мире до сей поры, рассчитана на нормальные продукты. В ней не предусмотрены биологические или биохимические исследования для продуктов необычных. Это похоже на поиски черной кошки в черной комнате. Трудно найти, если не знаешь, что искать. Ведь в трансгенах могут быть какие угодно "минорные компоненты", т. е. что-то такое, чего там никогда не было. К примеру, снижение толщины шпика на 1 см у трансгенной свиньи подается как величайшее достоинство таких животных. А о том, что состав его отличается по разным позициям в 9-15 раз от нормального, можно прочитать только в научных работах. У нормальной свиньи никто не смотрит жирно-кислотный состав шпика. Нет такого анализа. Он не предусмотрен ГОСТами. Должны быть методика, прибор по ГОСТу. На всю Московскую область есть только один жирно-кислотный анализатор - в Сергиевом Посаде. И сказать, что этот шпик можно есть... Это совершенно новый продукт. Он не такой. Представьте себе, чтобы вы что-нибудь такое инопланетное ели. Неизвестно, каковы последствия.
Оборотная сторона медали
МЕЖДУ тем на регулярных пресс-конференциях академики и производители высказывают удивительное единодушие во взглядах, стараясь создать положительный имидж пищевых продуктов из генетически модифицированных источников. С помощью журналистов биоинженеры пытаются вколотить в массовое сознание, что:
трансгенные растения устойчивы к вредителям и болезнетворным бактериям, следовательно, можно отказаться от применения опасных химикатов - пестицидов, инсектицидов, нитратов;
с помощью трансгенов можно увеличить производство продуктов питания с повышенной пищевой ценностью и прокормить миллионы голодающих;
ДНК из генетически модифицированных организмов безопасна, она не встраивается в генотип человека;
риска для окружающей среды нет.
В общем, одни исключительные преимущества трансгенов. Странно видеть такое некритичное отношение к новому у серьезных исследователей, когда даже о влиянии обычных продуктов на здоровье у специалистов нет единого мнения. (Вспомнить хотя бы, сколько существует всевозможных диет и теорий правильного питания!) Но эта однобокая позиция используется только для "обработки" потребителей. В самой-то науке все в порядке. Медаль, как и положено, имеет обе стороны. Есть факты как "за", так и "против". Причем негатива немало.
- Многочисленные данные (не только нашего института, такие работы есть по всему миру, и они публикуются в открытой печати, только до потребителя это почему-то не доходит) свидетельствуют о вредном влиянии манипуляций с генами на здоровье животных, - рассказывает Любовь Александровна. - У трансгенов иной обмен веществ, иммунный статус, гормональный профиль, биохимический состав органов и тканей. Но главное - трансгенные животные имеют сниженную жизнеспособность и фертильность - не хотят размножаться. Для биолога этих двух моментов достаточно, чтобы сказать, что животное ненормальное, больное. Кто захочет есть больное? Животное должно быть абсолютно здорово, чтобы можно было употреблять его мясо или молоко в пищу.
Ни одна из существующих ныне ДНК-технологий не гарантирует отсутствия мутаций. В геноме происходят множественные изменения. А если изменился хоть один нуклеотид, одна позиция, это может иметь роковые последствия как для животного, так и для человека. Поэтому я категорически против трансгенных животных в племенном деле. Десятки и сотни лет селекционеры вкладывали много сил и денег в то, чтобы освободиться от генетических дефектов. В ходе генетической экспертизы племенных животных мы старательно выявляем эти аномалии. Скажем, огромный бык-производитель, который страшно дорого стоит, но его выбраковывают без жалости за то, что у него всего один нуклеотид нарушен в нужном месте.
Что касается чужеродной ДНК, попадающей в наш организм вместе с пищей, то действительно она разрушается в желудке. Но считается, что не совсем, какие-то кусочки могут быть биологически активны.
Но опаснее не сама по себе ДНК, а тот продукт, который ею синтезируется: белок гормональной природы, инсектицид, все что угодно, смотря какой ген встроили. Например, введенный ген обеспечивает выработку инсектицидов в трансгенном картофеле, и колорадский жук его не ест. Бабочки тоже, кстати, не летают. Но вспомните, если вы опрыскиваете картофель инсектицидом от колорадского жука, потом, наверное, ждете, как положено по инструкции, когда химикат разложится, исчезнет, и до тех пор эту картошку вы не едите. Теперь представьте, что этот инсектицид внутри, в картофеле, находится там постоянно, за время хранения тоже никуда не девается. Вы хотите его есть? Хотите питаться антибиотиками, противовирусными препаратами, которые будут вырабатываться в самих организмах, чтобы те успешнее сопротивлялись болезнетворным бактериям, грибам и вирусам?
Конечно, экологическая опасность существует. О ней опять же в научном мире знают. Финский министр сельского хозяйства сказал так: "Если трансгенная корова убежит в леса, меня это не пугает. Финские охотники будут рады ее отстрелить". А если трансгенная рыба уплывет? Имея преимущества в природных условиях (повышенная устойчивость к холоду, болезням и т. д.), начнет вытеснять своих диких собратьев. А если трансгенная муха улетит, последствия вообще трудно предсказать. У насекомых эволюция идет очень быстрыми темпами. И какие они ниши займут, что с насекомыми произойдет?
Поэтому такие эксперименты требуют большой осторожности. В США на этот счет строгие законы. Все подопытные животные имеют юридический статус экспериментальных. Если ген у какой-то особи не встроился, то после многократных анализов, подтверждающих, что его там действительно нет и животное нормально, здорово, разрешается его убой в интересах производителя. За этим следит Служба инспекции и безопасности пищевых продуктов. Однако она до сих пор не разрешила убой экспериментальных животных с целью употребления в пищу. У нас ничего этого нет. Эксперименты проводятся просто в хозяйствах, бесконтрольно. Никто не уверен, что не ест трансгенную свинину, потому что в том же Кленове-Чегодаеве опыты проводятся, и куда поступают такие животные?
Зачем дурят потребителей?
ВОЗНИКАЕТ справедливый вопрос: если с трансгенными организмами так много нерешенных проблем, зачем выносить трансгены за рамки научных лабораторий, более того, навязывать нам, потребителям, в качестве лучшей альтернативы естественным продуктам? Ответ очевиден. Генно-инженерная продукция дешевле по себестоимости, т. е. выгодна производителям. Заинтересованные лица не прочь спекульнуть тем фактом, что нет ни одного научно обоснованного доказательства вреда трансгенов для здоровья человека. Директор центра "Биоинженерия" РАН Константин СКРЯБИН объявил о вознаграждении в несколько тысяч долларов тому, кто такие доказательства представит. Он знает, о чем говорит. Действительно, от трансгенов пока никто не заболел, не умер.
- Но откуда взяться доказательствам, если история трансгенеза такая короткая? - объясняет Любовь Александровна. - Вот, например, аллергия. Сейчас аллергики - каждый второй. Откуда она берется? Ничего не ясно. А снижение иммунной реактивности можно считать заболеванием? Изменения в здоровье могут быть неспецифическими. Вы их не свяжете с трансгенным продуктом. То и дело возникают скандалы. Лицензируют, испытывают, проводят всевозможные проверки, а потом через годы, а порой десятилетия выясняется, что препарат отнюдь не безопасен, а негативные последствия проявляются уже на детях.
Главное, что в трансгенных продуктах у потребителя нет нужды. Во всем мире нет проблемы увеличения молочной или мясной продуктивности. Есть проблема перепроизводства. В цивилизованных странах фермерам платят за то, чтобы они не производили лишнее молоко и мясо. У нас уничтожают нормальное сельское хозяйство - сокращение поголовья идет каждый год, площади не засеваются - и при этом предлагают такие авантюрные пути в решении продовольственной проблемы. Это просто отвлечение внимания, игры политические и финансовые, к науке не имеющие ни малейшего отношения. Зачем нам с вами трансгенные помидоры, трансгенная соя? Чем они лучше? Тем, что в них инсектицид? В них вводятся гены, которые нужны производителю, чтобы их было дешевле производить. В наших интересах получать нормальные, высококачественные продукты от нормальных животных, которые росли и содержались в комфортных условиях.
Человек за многие тысячелетия своего существования привык к определенным видам пищи. Вся его система пищеварения, весь метаболизм рассчитаны на переработку нормальных, традиционных продуктов питания. Лучше всего для нас то, что ели папа с мамой, бабушка с дедушкой и т. д. Такая пища наиболее привычна и не будет аллергенной. А трансгенные животные - это что-то совершенно другое. Все знают: не надо ребенку давать экзотические фрукты. Так зачем же нам нечто суперсуперэкзотическое, чего на земле никогда не существовало? Разве это полезно? Как врач по образованию, здесь я придерживаюсь сугубо традиционных взглядов, охраняя здоровье человека.
Кстати, не нужны трансгены и самой матушке-природе. Первое, что она говорит в этом случае: этот организм не должен оставить потомство. Заставить трансгенных животных размножаться очень трудно. И даже если родятся потомки, в течение нескольких поколений они погибают.
Нельзя остановить процесс распространения трансгенных продуктов, все равно производители будут этим пользоваться. Значит, надо строго маркировать такую продукцию, писать на упаковке: "Продукт содержит генетически модифицированные источники". Мы должны иметь право выбирать: покупать дорогой экологически чистый помидор или дешевый, но трансгенный.
Проблемы и перспективы
ГЕННАЯ инженерия - интересное и перспективное направление исследований. Запрещать их так же неразумно, как и говорить, что это панацея от всех бед. В них надо вкладывать деньги и ожидать больших результатов. Это как с атомной бомбой. Идут эксперименты, и никто не знает, какой еще практический вывод будет сделан. Может быть, он окажется неожиданным и очень полезным. Но не надо делать из этого решение продовольственной проблемы. Должны быть какие-то иные ставки. Скажем, на получение новых лекарственных веществ, лечение тяжелых наследственных заболеваний. Если ребенок родился с серьезным генетическим дефектом, почему бы не пытаться ему помочь, ввести нормальный ген вместо неработающего. Мы же не хотим получить суперребенка с улучшенными генетическими свойствами. Перспективным кажется способ прививать диабетикам клетки, вырабатывающие инсулин, что избавит их, хотя бы на время, от ежедневных инъекций. Еще вариант - использовать органы от трансгенных животных для пересадки человеку. Это все только пути, которые начинают разрабатываться.
Конечно, заманчиво было бы получить трансгенных животных в качестве биореакторов, продуцирующих нужные вещества. Но пока с этим делом очень туго. Например, с овцами вышел большой конфуз. Решили создать особи, которые бы продуцировали с молоком химозин, сычужный фермент, основной компонент при производстве сыра. Вообще-то проблемы как таковой не существует. Способ получения химозина был описан еще 2 тысячи лет назад и применяется по сей день. Ну ладно, встроили ген. Три разные овечки получились. Они действительно вырабатывали фермент. Загвоздка оказалась в том, что из клеток молочной железы в проток этот химозин выйти не смог. Накапливался в клетках, и только.
С химерами не вышло
С ГЕНЕТИЧЕСКИМ аппаратом еще многое неясно. Мы научились выделять необходимые гены и переносить в нужный организм. Да только ген ведь не сам по себе, это не механическая часть, которую, как в детском конструкторе, можно переставлять в разные места и получать нужные картинки. Мы прекрасно знаем, как ген регулируется в своем собственном геноме. Но нам ничего не известно, как он поведет себя в чужом. Это слишком упрощенный подход: взять ген из одного организма, пересадить в другой и ожидать, что он там будет работать, как надо. Да не работает! В этом вся проблема в трансгенезе. Трансгенных животных очень трудно получить, потому что низка вероятность того, что ген вообще встроится, встроится, как надо, и ничего при этом особо не повредит. Ведь место для него в чужом геноме не предусмотрено. Это стрельба вслепую.
Смотрите также:
- Трансгенные свиньи - наши целители →
- Диоксины: страшно и без сенсации →
- Тайна генома еще не раскрыта →