Во многих тысячах "расстрельных" приговоров, вынесенных в период "большого террора", присутствуют абсурдные утверждения об участии в подготовке покушения на советского вождя. Это дало повод считать, что против Сталина вообще никогда не готовилось террористических актов, а все страхи "кремлевского горца" - лишь плод его болезненной подозрительности.
Недавно Центральный архив ФСБ рассекретил ряд материалов, позволяющих судить, от кого исходили действительные угрозы для жизни первого лица Советского государства.
"Ком грязи" от фон Риббентропа и Гиммлера
ЛЕТОМ 1944 года министр иностранных дел Германии Йоахим фон Риббентроп поделился с главой службы внешней разведки СД бригадефюрером СС Вальтером Шелленбергом родившейся у него идеей. Руководитель нацистской дипломатии предложил Шелленбергу подумать, как бы заманить Сталина на какую-нибудь международную конференцию, скажем в Стокгольм, и там уничтожить.
Шелленберг про себя подумал, что Риббентроп сильно переутомился - начал строить воздушные замки. Тем более что около года назад похожая попытка закончилась оглушительным провалом: главный диверсант Третьего рейха, начальник спецподразделения арийских коммандос "Ваффен СС Ягдфербанд" оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени был благословлен фюрером на операцию "Длинный прыжок" (убийство в Тегеране лидеров антигитлеровской коалиции), но едва унес ноги с Переднего Востока. Всю же его агентуру в Иране и сопредельных государствах перебили советские и английские контрразведчики...
Однако когда Шелленберг с большой долей иронии пересказал содержание беседы с Риббентропом своему начальнику, рейхсфюреру СС Гиммлеру, тот с жаром ухватился за идею организации очередного покушения на Сталина и мобилизовал лучшие силы Главного управления имперской безопасности (РСХА). Вскоре из секретной лаборатории СД, где разрабатывались и изготавливались новинки шпионско-диверсионной техники, в VI Управление РСХА (контора Шелленберга) была передана портативная радиоуправляемая мина, замаскированная... под комок дорожной грязи.
Осенью 1944 года на парашютах в советский тыл были выброшены два агента СД. Каждый имел при себе по комплекту спецмины. Один из диверсантов до войны был знаком с механиком из гаража Сталина. Предполагалось, что, пробравшись в Москву, он восстановит знакомство, после чего удастся как-нибудь незаметно для охраны прикрепить мину к днищу автомобиля Верховного главнокомандующего. Но с момента заброски за линию фронта, как признавал Шелленберг, он ничего больше не слышал о "суперагентах".
"Панцеркнакке" и стреляющая авторучка
ЧТОБЫ "достать" Сталина, инженеры секретной лаборатории разработали "панцеркнакке" ("прожигающий броню") - короткоствольный облегченный фаустпатрон (предтеча современного противотанкового гранатомета РПГ), настолько компактный, что, прикрепив к руке с помощью специального манжета, его можно было спрятать... в рукаве пальто. Вылетавший из ствола реактивный 30-миллиметровый снаряд прожигал на испытаниях броню толщиной в 45 мм с дистанции в 300 метров! Вот из этой игрушки (причем не одноразовой, а рассчитанной на 9 выстрелов!) и замышлялось ударить по бронированному автомобилю Сталина.
Впрочем, это был запасной вариант покушения. А основной предполагал использование миниатюрного пистолета, смонтированного в пишущей ручке и стрелявшего разрывными отравленными пулями.
Специалисты абвера и СД долго подыскивали кандидата для выполнения сверхсложного задания. Выбор пал на курсанта разведшколы Петра Таврина, перебежавшего к немцам в ночь на 30 мая 1942 года.
Собственно, настоящая фамилия этого человека была Шило. Тавриным он стал в 1932 году. Тогда, будучи инспектором саратовского горсовета, Петр Иванович проиграл в карты крупную сумму и расплатился казенными деньгами. Когда преступление вскрылось, его арестовали. Но он сумел бежать из бани следственного изолятора, а потом по подложным справкам обзавелся паспортом на имя гражданина Таврина. Под этой фамилией накануне войны с Германией даже закончил курсы младшего комсостава.
Но на фронте командиру роты Таврину "сели на хвост" контрразведчики. 29 мая 1942 года его вызвал на беседу уполномоченный особого отдела полка и огорошил вопросом: не носил ли Петр Иванович прежде фамилию Шило? Беглый картежник клялся и божился, что Тавриным был с пеленок. Особист не слишком ему поверил, пообещав рано или поздно вывести на чистую воду. В ту же ночь старший лейтенант перебежал к немцам...
Несколько месяцев он был на положении военнопленного. Гитлеровцы, подозревая в нем агента НКВД, перебрасывали его из одного лагеря в другой, подвергая различным проверкам. Но однажды Таврин попался на глаза Георгию Жиленкову - бывшему секретарю райкома ВКП(б) в Москве, ставшему в фашистском плену одним из ближайших подручных генерала Власова и занимавшемуся вербовкой кадров для Русской освободительной армии (РОА). Жиленков убедил гитлеровское командование поверить Таврину и направить его на учебу в разведшколу абвера.
Химеричная затея
ИЗ ОБВИНИТЕЛЬНЫХ материалов по делу Таврина выстраивается такая версия готовившегося покушения. Террорист под видом высокопоставленного сотрудника СМЕРШ проникает в Москву, устраивается на частной квартире и устанавливает связь с руководителями антисоветского подполья, членами организации "Союз русских офицеров" генералом Загладиным из управления кадров наркомата обороны и майором Палкиным из штаба резервного офицерского полка. (Фамилии военнослужащих подлинные, а вот организация, которую они якобы представляли, - легендированная, созданная Лубянкой.)
Совместно с "заговорщиками" Таврин ищет способ проникнуть на торжественное собрание в Кремль, на котором ожидается Верховный. Улучив момент, он стреляет в него отравленной пулей. Смерть Сталина послужит сигналом для высадки на окраине советской столицы десанта, который захватит "деморализованный Кремль" и поставит у власти "русское правительство" во главе с генералом Власовым. Если случай пальнуть из авторучки не представится, Шило-Таврин воспользуется "панцеркнакке", устроив засаду на пути следования сталинского кортежа в Кремль.
Трудно сказать, до какой степени немецкие фюреры и генералы верили в осуществимость столь химеричной затеи. Но летом 1944 года, после чуть было не удавшегося покушения на Гитлера, ареста Канариса, Лахузена и других руководителей абвера, Гиммлер и Шелленберг вспомнили план Жиленкова...
Пальто с рукавами разной ширины
В НОЧЬ на 6 сентября 1944 года на пост, выставленный на проселочной дороге от деревни Карманово на Ржев, заступил начальник местного райотдела НКВД старший лейтенант Ветров, одетый в милицейскую форму. Около 6 часов утра он остановил для проверки мотоцикл с коляской, на котором следовали двое: мужчина в кожаном пальто с погонами майора госбезопасности и миловидная женщина. Протягивая чекисту документы, майор как бы случайно распахнул пальто, и на груди его засиял иконостас наград (два ордена Красного Знамени, ордена Ленина, Александра Невского, Красной Звезды), увенчанный золотой звездочкой. Начальник райотдела подчеркнуто спокойно отнесся к этой демонстрации и стал внимательно изучать офицерское удостоверение личности.
Согласно ему, перед ним стоял заместитель начальника отдела контрразведки СМЕРШ 39-й армии, майор ГБ Петр Иванович Таврин. В связи с развившимся в результате тяжелого ранения заболеванием он направлялся в столицу для медицинских обследований. В удостоверение была вложена вырезка из центральной газеты о присвоении Таврину П. И. звания Героя Советского Союза. Не вызывали на первый взгляд сомнений и документы его спутницы - жены Лидии Ивановны, носившей фамилию Шилова.
На том можно было и расстаться. Но Ветров спросил, откуда едут в Москву майор и его супруга. Тот назвал одну деревню. От нее до Карманова километров двести - за 5 часов, хоть в темноте и по раздолбанному проселку, можно доехать... Однако Ветров прикинул, что всю ночь лил дождь, он сам, простояв на посту около трех часов, вымок до нитки, а на майоре и его спутнице одежда была сухой, словно те путешествовали не на мотоцикле! Не меняясь в лице, постовой предложил проехать с ним в райотдел, чтобы поставить отметки о выезде из прифронтовой зоны.
"Майор Таврин" еще не знал, что встреча на проселке вовсе не была случайной: ночных гостей ждали. Накануне с поста наблюдения за передвижением в воздушном пространстве поступило сообщение: обнаружен вражеский самолет, идущий на Можайск. Около 3 часов ночи - новое донесение: самолет засечен над Кубинкой, совсем рядом со столицей. Зенитчики открыли плотный огонь, заставив немецкого пилота повернуть назад. Получивший повреждения самолет совершил посадку близ деревни Яковлево-Заовражье на Смоленщине.
Местные жители сообщили в райотдел НКВД, что видели отъезжавший от "Юнкерса" мотоцикл с коляской. После этого все силы НКВД и милиции в прифронтовой зоне были брошены на перехват мотоциклиста...
Пока супруги Таврины ставили в райотделе требуемые отметки в документы, Ветров обыскал коляску мотоцикла и три лежавших там чемодана. Он обнаружил: "панцеркнакке" с полным комплектом зарядов, магнитную мину с дистанционным управлением, 7 пистолетов, 5 гранат. Когда о задержанных обладателях столь внушительного арсенала сообщили в Москву, Главное управление СМЕРШ выслало за супружеской четой самолет. Оказывается, на Лубянке незваных гостей ожидали, причем знали наверняка, что кто-то будет наряжен чекистом...
От рижских подпольщиков советской разведке стало известно, что в одной из пошивочных мастерских столицы Латвии сделан странный заказ: респектабельный господин щедро оплатил пошив кожаного пальто по представленным им фасону (именно такой носили советские армейские контрразведчики) и мерке, которая была явно не его. Причем правый рукав он потребовал сделать на несколько сантиметров шире левого. Потом стало ясно - на правой руке закрепят "панцеркнакке"...
Перехват диверсантов был проведен аккуратно, и начальник Главного управления контрразведки СМЕРШ, заместитель наркома обороны СССР генерал-полковник Виктор Абакумов принял решение начать радиоигру под условным названием "Туман". Под контролем контрразведчиков Лидия Шилова выходила на своей рации в эфир и передавала в радиоцентр СД обнадеживающие сообщения. Например: "Познакомилась с врачом-женщиной, имеет знакомых в Кремлевской больнице. Обрабатываю".
"В поте лица трудился" на благо спасения Третьего рейха и ее супруг. Содержание многих радиограмм от "осевших в Москве" агентов докладывалось Гиммлеру, так что рейхсфюрер имел повод порадовать Гитлера сказочкой о грядущем со дня на день устранении его главного врага.
ПОСЛЕДНЯЯ шифротелеграмма Шиловой немцам датирована 9 апреля 1945 года. Ответа уже не поступило: до конца войны оставалось меньше месяца. Последним аккордом этой шпионской "сюиты" была попытка выманить уцелевших сотрудников немецкой разведки на московскую конспиративную квартиру Таврина и Шиловой, но к ним никто не явился...