НИКОГДА не думал, что смерть незнакомого человека может так больно подействовать. Боровика я знал лишь как блестящего журналиста и видел только на экране телевизора. Последний раз - за три дня до трагедии, когда он давал последнее интервью. Кто-то из телезрителей задал вопрос, который тогда вызвал у Боровика улыбку: "Если вы такой честный, то почему до сих пор живы?" Артем перекрестился.
Для меня он был идеалом журналиста, и я всегда мечтал познакомиться с ним лично. Не успел.
Когда утром в четверг коллеги сказали мне, что Артем Боровик попал в авиакатастрофу, я был уверен, что он остался жив. Серьезно ранен, наверное. Но жив, обязательно жив! Разве может погибнуть тридцатисемилетний парень, у которого всего два года назад родился третий ребенок? Да и сейчас, после интервью, которое телевизионщики взяли у рыдающей, убитой горем и отказывающейся верить в смерть сына матери, все равно не верится, что этого талантливого улыбчивого человека больше нет.
Жена... нет, уже вдова Артема, узнав о гибели мужа, нашла в себе силы заявить, что если смерть журналиста не случайна, ее виновники напрасно надеются, что начатое Боровиком дело погибнет. А помолчав, беспомощно добавила: "Как мне сегодня объяснить детям, почему их папа вечером не придет домой? И не придет больше никогда?"
Сейчас не хочется говорить о том, что смерть настигла Артема на взлете. Нет, не злополучного самолета Як-40. Я говорю о взлете его творческой карьеры, когда издания возглавляемого им холдинга "Совершенно секретно" становились все популярнее и популярнее, а появившаяся на прилавках книга об Афганистане "Спрятанная война" сразу же попала в разряд бестселлеров. Об этом мы поговорим позже, когда пройдет шок и придет смирение с неизбежностью. Тогда и настанет время для подведения итогов...
У каждого из нас был свой Артем Боровик. И память о нем у каждого будет своя. Главное, чтобы она была.