КО ВСЕМ встречам с журналистами актер и режиссер Сергей ЮРСКИЙ относится крайне серьезно и просит сперва показать вопросы. "Потому что устал говорить об одном и том же!" Я честно проштудировала в библиотеке все интервью, которые Сергей Юрьевич дал за последние 3 года. И выбрала тему о времени и о герое нашего времени, вернее, о том, что как раз героя-то у нашего времени нет.
ВРЕМЯ БЕЗ ГЕРОЯ
- Кризис, который переживает наш кинематограф, связан, по-вашему, лишь с отсутствием денег или еще и с отсутствием "героя нового времени"?
- Этот вопрос меня давно мучает, и ответа я не знаю. Но давайте порассуждаем... У нас раньше был в кино герой войны - тот, кто, не пощадив жизни, сражался за Родину. Ему на смену пришел герой - великий народный талант. В нашей безбожной тогда стране предполагалось, что на земле русской рождались люди, которые изобретали лампочки, писали гениальные стихи, становились блестящими полководцами.
После таких "растиражированных" гениев на экраны пришел маленький человек, человек из коммунальной квартиры, который никуда не пробился. Мне же в это время доставались роли неких "выломков", выпавших из общего ряда. Люди не из этого дня - Остап Бендер, Викниксор из "Республики ШКИД"...
- А Бендер мог бы стать героем сегодняшнего дня?
- Он сейчас бы существовал столь же безуспешно, что и тогда. Сейчас люди не хотят остроумно формулировать свои задачи и остроумно их решать. Все просто хотят добыть побольше денег. Если бы Бендер просто хотел разбогатеть, он не был бы так интересен. Но он - артист.
Потом, в 70-80-е, появился герой, которого мне удалось сыграть. Этот герой - стоик, терпящий. Тот, кто понимает, что победителю не достанется ничего. И он может сам себя назначить победителем или считать себя проигравшим - это его личное дело. Это было в спектакле "Фантазии Фарятьева". И в моем фильме "Чернов".
А потом наступило время героев-болтунов. На трибуну выскакивали люди и, сбивая друг друга с ног, начинали выкрикивать что попало.
- Кто они?
- Успешники. Те, кто успел. Слова "успех" и "успел" в русском языке очень красиво сочетаются. Вот я их и называю "успешники" - в двух смыслах.
В результате мы пришли к тому, что наш сегодняшний герой - либо преступник, либо человек, с ним борющийся. В изображении борцов с преступностью мы проиграли американцам - они замечательно играют полицейских: сложно, психологично, убедительно.
Остается только один герой - преступник. Киллер. Или человек, для которого нет границ. Он жесток. Думаю, что Фридрих Ницше еще раз сошел бы с ума, посмотрев наше кино. Это страшно - то, как он угадал развитие общества и к чему привели его предсказания.
УМЕНИЕ СЫГРАТЬ НА ТРЕХ СТРУНАХ
- Так что же, у нас сегодня вообще нет хороших фильмов?
- Есть. Но цепляют ли они? Нет! Потому что нет героя. И сам автор тоже не герой.
"Кавказский пленник" С. Бодрова, "Подмосковные вечера" В. Тодоровского - превосходные фильмы. Во всех компонентах: от качества пленки до уровня актерской игры. Там все так хорошо рассчитано, но... не цепляет.
Мне кажется, конец века дал огромный рост мастерства во всех областях искусства. Такой рост, что немного жутко становится. Мастерские подделки сегодня оказываются технически порой удачнее, чем оригинал. Это печальный результат нашего века.
Вот только эти произведения часто ни смеха, ни ужаса, ни слез не вызывают. Это три струны, на которых, как говорил Пушкин, играет искусство, - смех, слезы и ужас. Вместо них есть потренькивание, как на гитаре. Струн много, но это потренькивание. Очень мастерское, хорошо скомпонованное, но не цепляющее. По крайней мере, меня.
- А у вас не возникает желания сделать, снять что-нибудь про сегодняшний день?
- Только это желание у меня и возникает. Я упрекаю иногда свой Театр им. Моссовета или другие театры, что они не тем занимаются, ставя легкие водевильчики. Это милые вещи, они развлекают. Но мучительно безнравственно ставить это сейчас. Это можно делать от избытка свободного времени, которого, по-моему, ни у кого из нас сегодня нет.
Что бы я хотел сделать? Пошутить. Потому что всерьез проповедовать, что все вокруг плохо, - бессмысленно и неправильно. Я так до зрителя не дойду, да и сам заскучаю по дороге. Единственный способ расшевелить его - шутка. Злая, потому что я это так ощущаю. Надлом, язвительность. В таком духе я написал серию рассказов.
- Весной прошлого года вы поставили в Японии спектакль... Вам удалось взять что-то для себя от японского, от восточного понимания мира?
- Терпение. И то, что я в элементарном виде понял из дзэн-буддизма. Знаете, в чем разница между европейцем и японцем? К примеру, видит человек растение и думает: "О, форма какая интересная!" Он его срывает и начинает изучать. А японец у него спрашивает: "А почему вы не заинтересовались этим растением?" - "Как! - отвечает европеец. - Да я два года только им и занимаюсь". - "Нет, это вы про другое написали. А это вы убили! О нем можно говорить только тогда, когда оно живое. Срывать нельзя".
Поэтому японцы всегда фотографируют. Не тронуть! Оставить, как было! Не изменить, а принять то, что есть, и догадаться о сути.
"НЕУЧАСТИЕ ВО ЗЛЕ"
- За столько лет вы научились отстраненно смотреть на действительность или по-прежнему на каждое событие реагируете всем сердцем?
- На каждое - нет. Но происходят такие вещи... Мы можем временно не думать о них или притвориться, что наше дело - сторона. Но это только временно. Сейчас идут очень серьезные перемены в стране. И от них становится грустно. А иногда страшно.
- Что в этой жизни может лишить вас сна?
- Болезнь. Была ночь, когда я не проспал ни минуты, - болело сердце. И я взял книгу сына актера МХАТа, великого Качалова - воспоминания о Гражданской войне, о его участии в белом движении. И о его ощущениях от ужаса войны. И так это все совпало...
- У нас всегда смотрели на интеллигенцию как на катализатор перемен, происходящих в обществе. Но сейчас она, кажется, растеряла все свои силы в борьбе за выживание.
- Я очень тяжело отношусь к произошедшему в последние годы. Совершенно солидарен с Еленой Боннэр, которая однажды жестокие слова сказала об интеллигенции. По причинам разным - по наивности, по склонности к эйфории, по отсутствию чувства меры, а иногда и по корыстным причинам - интеллигенция не выполнила свои функции и сейчас расплачивается.
- Но что она могла сделать в реальности?
- Вспомните солженицынскую фразу: "Неучастие во зле". Вы не можете его искоренить - так не участвуйте в нем. Это был максимум того, что она могла сделать. В 70-е, в 80-е годы. Ведь у нас страна, по большому счету, - страна интеллигенции, и это имело бы значение. И были люди, которые помнили о совести или чувствовали некий божественный зов, которому они готовы были следовать и для которого готовы были жертвовать всем остальным. Это было очень важное, великое чувство, которое куда-то исчезло...
ВОЙНА ПОЛОВ
- Ваша дочь Дарья Юрская пошла по вашим стопам - стала актрисой. Вы каким-то образом влияли на ее выбор?
- Моя жена, Наталья Тенякова, упрекает меня, что я недостаточно отговаривал Дашу от этой профессии. Она Дашу отговаривала. Я - нет. Я оставил все как есть. Хочешь - иди. Хотя положение молодых актрис сейчас очень тяжелое.
Почему? Все потому же - нет ролей. Сейчас пишутся пьесы, где единственная роль женщины - соблазнять. Больше героиня ничего собой не представляет. Или же это унылая женщина-мать, курица такая, которая сама уже ни на что не способна.
Но неужели именно это мы должны показывать в театре и говорить: "Это и есть женская судьба"? Это не судьба - это катастрофа! Такая вялотекущая война полов. И женщины от этого стали агрессивны. Для мужчины женщина - предмет, станок, и ничего больше. А мужчина для женщины - источник богатства. Или лестница, по которой можно куда-то вылезти из того дерьма, в котором они сидят. Все!
- Есть какая-то фраза, которую вы себе говорите, когда все плохо?
- Шекспира: "Не так велик, но более велик". Без комментариев.
Гамлет в шагреневой шкуре