Первый вице-спикер Госдумы Владимир РЫЖКОВ отвечает на вопросы нашего корреспондента Виталия ЦЕПЛЯЕВА.
О СЕБЕ
Многие представляют себе молодого Рыжкова эдаким "умником-очкариком". Подтянутый, быстрый, говорит - как пишет, работает без выходных. И это в 31 год. Внешне никаких страстей, никаких слабостей...
- Есть. Ногти грызу, например. Отец грыз, и я вот тоже. Даже сидя в думском президиуме, когда по телевизору показывают - забываюсь. Должен крутить авторучку, еще что-то делать руками, чтобы сосредоточиться. Бывают периоды хандры. То ли от усталости, то
ли от погоды - не знаю. В такие дни могу людей ни за что обидеть.
- Чем лечитесь от хандры?
- Только не народными средствами! Спиртное не употребляю из принципа. В детстве дал себе зарок - не пить и не курить. Так что лучшее лекарство для меня - моя маленькая дочь. Когда приезжаю домой, беру ее на руки - все напряжение проходит.
- Как насчет модных политувлечений - тенниса, например?
- Я не москвич, поэтому даже не представляю, где все это находится
- клубы, корты. Да и времени, и желания большого прыгать с ракеткой нет. Честно говоря, больше всего я люблю полежать на диване с хорошей книжкой. Сейчас, например, читаю Борхеса.
О "НАШЕМ ДОМЕ" И ЧЕРНОМЫРДИНЕ
Говорят, рассматривался вариант вашего перехода в правительство, но вы отказались. Почему?
- Есть две причины, по которым я не хочу уходить. Во-первых, я убежден в том, что правительство должно сотрудничать с Госдумой. А для этого я гораздо больше могу сделать на посту первого вице-спикера. Во-вторых, НДР сейчас переживает сложные времена, и как думский политик я надеюсь помочь родному движению выбраться из кризиса.
- НДР выживет?
- Откровенно говоря,
положение трудное. Виктор Степанович все еще ощущает себя больше премьер-министром, чем публичным политиком. А ведь он - лицо движения. С другой стороны, исполком, фракция тоже до конца не осознали, что лидер - уже не второй человек в стране. Прежних привилегий больше нет, и нам надо психологически перестроиться. Заново искать свою нишу, драться за избирателя.
- В НДР так мало молодых, свежих лиц. Уж больно толстокожая вы партия.
- Насчет молодежи
не согласен - есть у нас сильные молодые политики. Если же понимать под "толстокожестью" наш консерватизм, то это, наоборот, достоинство. Можно сказать, фирменная марка. Я, например, несмотря на возраст, считаю себя консерватором. Хватит нам уже радикальных реформ. Консерватизм - это трезвость, здравый смысл...
- И застой.
- Нет, консерватизм - это синоним профессионализма. Для России консерватизм - это точная оценка своих слабостей и возможностей.
Это "защита от дураков".
- Какие у Черномырдина шансы на президентских выборах?
- Рано об этом говорить. Чтобы стать президентом, ему нужно многое изменить, прежде всего в самом себе. Сумеет ли? Покажет время. Но стартовые условия неплохие.
О ДУМЕ И ВЛАСТИ
Как историк по образованию, вы можете сравнить работу дореволюционной Думы и нынешней?
- Несопоставимые вещи! Первые четыре Думы - это был балаган. Голая политика, постоянные истерики. Жириновский выглядит пай-мальчиком по сравнению с теми депутатами. Мы работаем практически на уровне западных парламентов. Если не лучше. В таком темпе никто в Европе не принимает законы. Кстати, и деньги приходится считать. Знаете, сколько стоит минута пленарного
заседания? 1,7 тыс. рублей.
- Считается, что, утвердив из-под палки С. Кириенко, Дума была морально уничтожена, опущена на колени.
- Неправда. Целый месяц Дума на равных вела диалог с президентом, с самим Кириенко, с губернаторами. Центр политической жизни переместился на Охотный ряд. Не вижу причин утверждать, что Дума ослаблена.
- Все-таки Дума играет второстепенную роль. Кто реально правит страной - президент, правительство, олигархи?
- Около 85-90%
властного ресурса сосредоточено в руках исполнительной власти, и только 10-15 приходится на законодательную и судебную. Так что реально страной правит бюрократия. Нынешняя Россия напоминает мне кусок пластилина. Можно слепить ее по классической азиатской модели. Я изучал японский, корейский опыт. В Южной Корее "Дэу", "ЭлДжи", "Самсунг" - три - пять крупнейших корпораций - контролируют 90% национальной экономики. В политике - тотальное господство бюрократии,
номинальный парламент. Мы, к сожалению, ступили на эту дорожку, вместо того чтобы двигаться в сторону Европы.
ОБ ОЛИГАРХАХ
У азиатской модели есть системные слабости, которые в любой момент могут привести ее к краху. Как это случилось, например, в Индонезии. Система, которая держится на сговоре кучки магнатов, порочна.
- Вы произносите те же слова, что и наш главный борец с олигархией Борис Немцов.
- Термин "олигархия" - "власть немногих" - у нас употребляют не к месту. Олигархия - это не семерка банкиров, не Березовский или Гусинский. В лучшем случае их можно назвать
финансовыми олигархами, которые контролируют часть денежных потоков в стране. Да и то, если сложить их всех, а на другую чашу весов бросить МПС, "Газпром", РАО ЕЭС, то эта семерка взлетит на воздух со свистом. Можно сказать, что банкиры влияют на каких-то политиков. Но пусть они не строят себе иллюзий. В России сегодня есть только один левиафан - это исполнительная власть. Он может сожрать какого угодно "олигарха", перекрыв кислород бюджетных денег.
И если захочет, то завтра появятся семь других "олигархов".
О ЛЕБЕДЕ И ТРЕТЬЕЙ СИЛЕ
Вообще глупо воевать с олигархами, с Думой. Сегодня более страшная угроза - приход к власти третьей силы, как это случилось в Германии в начале 30-х годов. Тогда президент Гинденбург сформировал правительство, которое не поддержали все фракции бундестага. Чем это обернулось для немцев, известно. В 1933 г. Гинденбург вручил канцлерский жезл Гитлеру, потому что фашисты оказались единственной силой, готовой взять на себя ответственность за ситуацию
в стране. Если Кремль не извлечет из истории никаких уроков, события приобретут необратимый характер. Победа Лебедя в Красноярске - первая ласточка.
- Лебедь настолько опасен для России?
- Если не ошибаюсь, английский философ Беркли за 200 с лишним лет до появления фашизма первым объяснил разницу между демократией и диктатурой. Он сказал, что при демократии народ ищет умного и компетентного руководителя, а при диктатуре - героя. Лебедь - типичный
герой. Не знаю, станет ли он диктатором, если победит на президентских выборах. Но он опасен уже потому, что за ним не стоит никакая серьезная политическая сила, никакая идеология. Лебедь опасен тем, что апеллирует не к закону, а напрямую к народу, зарабатывая популярность на моральном банкротстве существующих политических институтов. Мало кто знает, что Наполеон был одним из самых "демократичных" политиков - он обожал референдумы. Прежде чем разгонять
парламент, он всегда советовался с народом. Диктаторы вообще очень любят напрямую апеллировать к мнению масс.
- Что может остановить Лебедя? Как ни парадоксально, спасение партии власти и режима в целом зависит от повышения роли и авторитета оппозиции. Надо воспринимать ее не как досадную помеху реформам, а как необходимую часть политической системы. В конце концов, поделиться с ней властью, постами в правительстве. Президент ставит себе в заслугу
то, что он "переступил через себя и позвонил Зюганову". Да ведь он просто обязан с ним работать, как с лидером крупнейшей партии, и звонить ему каждый день, и каждую неделю встречаться ради сохранения спокойствия и стабильности в стране.
АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ. Какофония новой власти