МЫ ДОГОВОРИЛИСЬ встретиться в Реймсе. И обе туда приехали из Парижа. Только Патрисия опоздала. На час. Я так и думала, что она опоздает. Я ехала поездом. А она, конечно, на машине. Мы беседовали долго, у нее то и дело звонил мобильник, она отвечала быстро: "У меня интервью".
- У меня уже шестой месяц турне. 130 концертов. Я заканчиваю в конце августа. Потом уезжаю на каникулы со своими братьями и сестрами. Потому что мы никогда не были на каникулах вот так, все вместе.
- И сколько же вас соберется?
- Человек пятнадцать. Каждый со своей женой или мужем. Я давно об этом мечтаю. И до сих пор никак не получалось. Но это желание, которое я загадала на двухтысячный год. А потом я собираюсь устроить себе настоящие каникулы. Сделать перерыв. Ну, например, на полгода. Если каникулы мне начнут надоедать, я запишу новый альбом. Или, наоборот, продолжу свои каникулы на два года.
Патрисия в брюках и майке, с легкой спортивной сумочкой в руках выглядит как тинейджер. Если не присматриваться к глазам. А они усталые. В конце концов, ей 33. Всего или уже? Для женщин, которые стали знаменитыми, время идет совсем иначе.
- Мне кажется, что больше нет границы между мной - певицей и мной - женщиной. Когда в самом начале у меня был быстрый успех, я немного растерялась. Мне казалось, что у людей неправильное представление обо мне. Они почему-то считали меня холодной. А я очень люблю смеяться, я совсем не грустный человек. Но сегодня я стала намного больше самой собой. И на сцене такая, как в жизни.
- Вы как-то сказали, что никогда не были модной певицей. Только популярной.
- Да, я никогда не хотела быть модной певицей. Просто хочу петь сегодняшнюю музыку, не хочу традиционной французской песни, как у Шарля Азнавура или Эдит Пиаф. Я принадлежу к другому поколению.
Разница между Азнавуром и мной в том, что он пишет песни. А я их только исполняю. В моих песнях нет автобиографии. А когда человек сам пишет, думаю, он почти обязательно пишет о самом себе.
- Но вы выбираете те песни, где есть нечто похожее на вас.
- Но это совсем не значит, что это мой личный опыт. Он может быть близок мне, симпатичен.
Но это не мой опыт.
- А в каком-нибудь другом жанре вам не хотелось бы себя проявить? В кино?
- Сниматься в кино просто ради того, чтобы сниматься, я не хочу. Вот если бы была очень интересная роль... Трудная роль... Может быть, Никита. Женщина, которая убивает, потому что убивать - ее профессия. Или женщина с трудной судьбой, которая больна. Или у которой нет денег. И она должна сражаться за свое место в жизни. В роли обязательно должна быть драма... Драма.
- А тема покинутой женщины?
- Это меня беспокоит. Она во многих моих песнях. Конец любви, конец отношений, просто трудные отношения - это мне ближе. Я не о моей собственной жизни. Прошлое у меня было счастливым. Знаете, я ведь выиграла песенный конкурс в Саарбрюккене, когда мне было одиннадцать. Получила всего сто марок. Но главное, конкурс проводило местное кабаре. И после этого я там пела целых семь лет. Так что у меня счастливое прошлое. Я была слишком маленькая. Но удовольствие огромное. Контракта не было. Я могла прийти, могла не прийти. Но в течение семи лет три раза в неделю я просто приходила в кабаре и пела.
- Патрисия, а есть что-нибудь, что вы помните всегда, что-нибудь очень значительное для вас? Пусть это даже будет какая-нибудь чашечка кофе на террасе.
- Знаете, когда моя мама пришла посмотреть на меня в "Олимпии", мне был двадцать один год. И я справляла свой день рождения на сцене. Я исполняла всего две песни с моего первого диска "Мадемуазель поет блюз". У меня еще не было других песен. Моя мать уже была больна. И это был единственный раз, когда она видела меня на подмостках. Вот это я помню всегда. Но вообще я живу в настоящем. Думаю, что дни, которые тебе отпущены, надо использовать как можно полнее. Я выложилась, чтобы реализовать свою мечту. Я хотела петь.
- Это была ваша единственная мечта?
- Когда-то я хотела быть фотографом. Потом визажистом. Но всегда хотела петь. Не знала, стану ли я певицей. Но знала, что буду петь. Даже если бы у меня была другая профессия, я бы на уикендах просто пела на танцевальных площадках.
- Патрисия, вы отлично чувствуете свое время. В конце концов популярность - это точное чувство времени. Ну а вот какое-нибудь другое время, другой стиль вам интересны? Вот когда вы поете знаменитую "Лили Марлен", вы как будто чувствуете Германию Второй мировой войны.
- Мне нравятся сороковые-пятидесятые, черно-белая эпоха. В это время женщина была очень женственной. Впрочем, сегодня она снова стремится быть хорошо одетой, с макияжем. Но совсем не так давно женская половина человечества старалась быть похожей на мужскую.
- Но ничего хорошего из этого не получилось. А вот то, что вы увлекаетесь модой, - это интересно.
- Я люблю одежду. Но мои впечатления часто меняются. С удовольствием могу носить джинсы, купленные за пятнадцать долларов вместе с туфлями. И с майкой, которую я нашла в маленькой лавочке всего за доллар. Люблю мешать стили. Люблю моду. Но я не жертва моды, не гоняюсь за лейблом. И еще не люблю, когда все в ансамбле, единый стиль. Пусть будет все по-разному.
Думаю, что секрет популярности Патрисии Каас в том, что в ее песнях - проблемы нескольких женских поколений. От довоенного, которое услышало ее уже на склоне лет, до сегодняшних двадцатилетних. Наверное, в генах Патрисии Каас действительно закодирована драма женщин ХХ века. Драма, о которой она так часто говорит.
Анастасия Стоцкая: "Не хочу замуж за миллионера"