НА АКТЕРА Леонида БРОНЕВОГО часто жалуются журналисты: "Не любит давать интервью, а если и согласится поговорить, отвечать будет односложно. Про личную жизнь вообще слова не вытянешь". Наверное, мне повезло, но мы говорили с Броневым о кино, о женщинах, о любви...
Раскладушка и тараканы
ОДНАЖДЫ к нам с моей первой женой в окно залетела синица. Я ее поймал и выпустил. А потом кто-то из знакомых рассказал, что если в дом залетела синица - это плохая примета. Значит, кто-то в этом доме скоро умрет... Конечно, я тогда страшно расстроился. Но потом подумал: да мало ли примет? А через полгода жена умерла... Она была хорошая женщина, очень добрая. Тоже актриса... И мы остались вдвоем с трехлетней дочкой. Потом приехала моя тетка, чтобы смотреть за дочкой.
Так и жили: тетка с больными ногами, я и дочка. В комнате были только раскладушка да тараканы. Тогда я работал в Театре им. Пушкина. Узнал как-то, что театр едет на гастроли, а меня не берут. Я упрашивал директора: "Да пока вы будете спектакли давать, я все села окрестные с концертами объезжу - я же гармонист. Грамоты вам благодарственные привезу, потом кому-нибудь из райкома покажете. Только возьмите меня, один человек много места не займет. У меня дочка маленькая, ей же надо питаться нормально". Но директор отсылал меня к режиссеру, режиссер - к директору. Так меня и не взяли на гастроли. Когда театр уехал, я понял с ужасом: мне не на что купить даже хлеба. Накоплений ведь не было никаких, а зарплата маленькая.
"Я зарабатывал на хлеб игрой в домино"
ЧТО было делать? Воровать?! Я человек не такой. Решил играть в домино. На Тверском бульваре в одном дворике все время мужики резались в домино. И я с ними. Играли на деньги. Ставки были, конечно, небольшие, но рубль можно было выиграть. А это все-таки пакетик кефирчика, три буханки хлеба, двести граммов сосисок, то есть ужин. В игре есть такой закон неписаный: если кто-то выиграл, он не имеет права выходить, а должен деньги опять "пустить" в игру. Но я брал свой рубль (а если повезет - два) и уходил. Как меня костерили: "Да ты что, такой-рассякой!" А потом вообще в игру брать не хотели. Но я тогда всем объяснил, какая у меня ситуация, что тетка болеет, жена умерла, дочка маленькая... И меня стали прощать и с выигрышем без скандалов отпускать.
От страха выбрал худшую квартиру
КСТАТИ, как я получил комнату в коммуналке - тоже интересная история. Жил в Воронеже, играл в провинциальном театре. Однажды был спектакль, в котором я играл Ленина. На спектакль пришла делегация из обкома, в антракте ко мне в гримерку вбегает режиссер, кричит: "Быстрее беги вниз!" Я даже грим не успел поправить, побежал. Смотрю, стоит у кабинета режиссера толпа людей в серых костюмах, а в кабинете у окна стоит человек, который оказался первым секретарем обкома. Он мне пожал руку, говорит: "Вы очень хорошо играете роль Владимира Ильича Ленина. Поздравляю, мы вам выделяем квартиру. За вами пришлют машину". А я тогда жил в гостинице. Мне позвонили однажды утром, приехала машина. Я как увидел черную обкомовскую машину, слова не мог сказать. Мы поехали, смотрели разные квартиры. От страха я выбрал, по-моему, самый худший вариант. Но квартира эта меня выручила - я сделал обмен на комнату в коммуналке в Москве. В той коммунальной квартире жили восемнадцать жильцов, из них семь - маленькие дети. По утрам такая очередь, чтобы умыться! И ведь всех детей надо вперед пропустить, как же перед детьми-то идти?
С корабля на бал
ЧЕРЕЗ несколько лет после смерти супруги я встретил будущую вторую жену. Вика провожала меня после каждого спектакля. Пять лет это длилось, а потом мы поженились. Свадьба, кстати, интересной получилась: расписались, налили шампанского. Тут приходит машина: в тот день начались съемки "Семнадцати мгновений весны". Жена даже заплакала - со свадьбы мужа забирают. Но я сказал: "Это хорошая примета. Хуже было бы, если б меня никто снимать не хотел".
Помнится, когда я учил роль Мюллера, то решил выучить заодно и роль Штирлица. Я ведь большой самоед - мне нужно все до мелочей выверить... И мы с женой сидели ночами, заучивали монологи. С ее помощью я сумел правильно все акценты в роли расставить. Кстати, именно жене я обязан ролью Мюллера. Ведь мне сначала Гитлера предложили сыграть. Есть моя фотопроба - вылитый Гитлер. Но Вика сказала: "Нет уж, или Гитлер, или я. Вот на Мюллера я еще согласна".
Зачем расстраивать любимую
МЕНЯ иногда спрашивают: "Кого вы считаете красивыми женщинами?" Я в женщине ценю прежде всего ум. Какая бы она красивая ни была, с ней нужно будет ведь о чем-то говорить, о чем-то советоваться. Моя жена, например, - самый близкий мне человек. Все ее заботы только обо мне. Старается приготовить повкуснее, хотя я все время говорю: "Пойми, я - человек самоограничения. Кроме кофе, бутерброда и чашки бульона, ничего и не надо. Актеру нельзя переедать". А она все равно бегает по магазинам.
Уже тридцать лет я - семьянин. В молодости много гулял, а когда женился, все отсек. На гастролях мог бы иметь много удовольствий, но я такой человек, что не могу что-то от жены скрыть. А если б рассказал, что был с другой женщиной, то Вика бы плакала. Зачем ее расстраивать? Лучше я буду чист перед ней. Смысл жизни - найти близкого человека. Наверное, любовь - это когда тебе кто-то становится дороже, чем ты сам. Мне ни одна женщина, кроме жены, не нужна.
Правда, есть у меня еще поклонницы. Иногда девушки молодые поджидают около театра, цветы дарят. Я говорю: "Вы красивым, молодым дарите - Саше Лазареву, Диме Певцову". А они говорят: "Нет, мы вам хотим подарить". Но из цветов только гвоздики домой приношу. Это любимые цветы жены. У нас всегда на кухне или в комнате стоит вазочка с гвоздичками. Я подшучиваю над женой: "Раньше ты цветы не любила". А она говорит: "У меня вазочки не было!" Мы раньше по деньгам скромно жили.
Любимый вопрос журналистов: какой смешной случай с вами произошел? Я такой человек, что редко со мной что-то несуразное происходит. Все роли помню, слова не путаю. Но все-таки был в "Ленкоме" один смешной случай, правда, не со мной. Шел спектакль "Королевские игры". Саша Захарова играла главную роль, она была в длинном платье на кринолине. Саша сидела за столом, когда из-за кулис выбежала крыса и уселась преспокойно ей на платье. Слава Богу, что Захарова не заметила! Что бы было! Я, например, крыс и змей безумно боюсь. Знаю, что Шону Коннери, когда он играл в одном из фильмов об агенте 007, нужно было снять сцену, где у него по груди проползала змея. И он потребовал для этого дублера, так как все первые дубли испортил - каждый раз начинал дрожать при виде змеи. Я бы тоже не смог сыграть таких дублей.
Гордячка Ольга Остроумова