Еще не так давно НИИ и заводы ВПК жили в привилегированных условиях. А как теперь? Об этом в беседе с корреспондентом "АиФ" рассказывает директор одного из оборонных предприятий Подмосковья, член-корреспондент Российской академии наук, лауреат Ленинской и Государственной премий В. Д. ПРОТАСОВ.
ПОЛОЖЕНИЕ у нас просто парадоксальное. С одной стороны, вроде бы грех жаловаться. Наше предприятие, где завод и наука - под одной крышей, создает и выпускает элементы оборонной техники из композиционных материалов. Потребность в нашей продукции не уменьшилась, поэтому перестраивать производство, думать о конверсии пока не нужно. И госзаказом мы загружены полностью. Но в том-то и беда, что его выполнение даже на все 100% обеспечивает коллективу среднюю зарплату всего лишь около 100 тыс. руб. в месяц.
Кому тут предъявлять претензии, если средства, выделяемые в бюджете для Министерства обороны, идут в основном на содержание армии, а на создание и закупку новой техники почти ничего не остается. В результате классные специалисты - ученые, инженеры, рабочие - получают у нас втрое меньше московских дворников. Втрое! Разве это не парадокс?
Если же нет денег на зарплату, то на социальную сферу - тем более. Свою музыкальную школу мы закрыли, пионерлагерь ликвидировали, из четырех детсадов остался один. Хуже всего с заводским жилфондом. Государство на его поддержание денег не дает, у завода средств тоже нет. В результате дома стоят без ремонта, ветшают, коммуникации выходят из строя.
В этих условиях мы, конечно, не могли сидеть сложа руки. Начали с того, что параллельно основному производству стали создавать на заводе малые предприятия. Чем они занимаются? Вот пример. В Москве кончились тормозные колодки для троллейбусов. Раньше их поставляла Чехословакия, теперь брать стало неоткуда. У нас по таким материалам был кое-какой научный задел, мы создали в рамках завода малое предприятие и теперь обеспечиваем троллейбусные парки Москвы тормозными колодками. А кроме того, выпускаем бронежилеты, другую продукцию.
В масштабах завода эти производства мелковаты, но вполне прибыльны, в результате для всего предприятия получается надежный приварок. Благодаря этому мы ни разу не задержали зарплату. И сверх того, что человек имеет на основном производстве, он еще процентов 30 - 40 зарабатывает на малых предприятиях.
Правда, добавочные суммы получают не все. Если, например, инженер предпочитает работать от сих до сих, его в малое предприятие просто не возьмут.
В ПОИСКАХ выхода мы сделали еще один шаг: вопреки многим запретам провели акционирование. Теперь завод - не государственное предприятие, а акционерное общество открытого типа. Навару с этого пока никакого, но расчищает нам путь к свободе. Иначе говоря, когда мы окончательно убедимся, что заказы МО нам совершенно невыгодны и работать, как теперь, больше невмоготу, у нас будет юридическое право распрощаться с военными заказами.
Дело ведь не в одной только выгоде. Если в застойные времена у меня как у директора государственного предприятия возникали проблемы, например со снабжением, я шел в министерство, в ЦК и добивался своего. Сейчас же такое ощущение, что все время упираешься в глухую стену.
Нужно понять: и в новых условиях нельзя полагаться только на рыночные механизмы. Интересы отдельного предприятия не могут всегда полностью совпадать с интересами страны. В каких-то случаях нужна твердая рука, а ее-то пока и нет. Может, хоть недавний Указ Президента о мерах по обеспечению государственного управления экономикой поможет навести тут порядок.
Сейчас, когда нет возможности обеспечить нам достойное материальное положение через госзаказ, мы могли бы неплохо заработать, торгуя с зарубежными странами. Но самому предприятию в одиночку внешний рынок не завоевать - я в этом убедился на собственном опыте. Вот говорят - "железный занавес" разрушен. Так-то оно так, но вместо него вокруг нас воздвигли занавес торгово-экономический. И совершенно откровенно не пускают на зарубежные рынки. Даже в тех случаях, когда мы предлагаем продукцию заведомо лучшую и более дешевую, ее у нас не берут. То опасаются санкций своих правительств, то боятся, что нужно будет закрывать аналогичные производства у себя, а это безработица.
Вывод простой - внешний рынок для отечественной продукции должно завоевывать государство. Во всем мире так и делается. И только у кабинета Черномырдина в этом вопросе - ни активности, ни смелости.
В таких условиях сводить концы с концами становится все тяжелее. Мы сейчас налаживаем связи с нефтегазовиками. Они довольны сотрудничеством и хотели бы загрузить мощности завода своими заказами на все 100%. Нам это выгодно, очень выгодно. И мы как акционерное общество можем вообще отказаться от оборонных заказов. Тревожит другое: в научном плане это будет отступление, шаг назад, потому что оборонная продукция более наукоемкая. И если дело пойдет в таком направлении, мы окажемся без задела, без перспективных разработок.
ВОТ недавно в интервью по телевидению генерал Лебедь сказал: старая техника выходит из строя, а новая не поступает. Олень тревожный сигнал. Мы действительно можем оказаться без современного оружия, серьезно ослабить свою обороноспособность. Хорошо бы, чтобы это поскорее осознали депутаты Госдумы, урезающие оборонный бюджет.
Смотрите также:
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
УЖЕ ОСТАНОВЛЕНО СВЫШЕ 300 ПРЕДПРИЯТИЙ ЛЕГКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ. Она в отсутствие парчи и ситца