Примерное время чтения: 8 минут
437

ТАТЬЯНА ДОРОНИНА: СВЕТ И ТЕНИ. Мэрилин Монро русского театра

"Я, Доронина Татьяна Васильевна, мне 60 лет, 40 из них я работаю в театре. Я живу в России, я люблю Россию и свое дело тоже. Я не приемлю понятия "эта страна" - так может говорить только мерзавец. Я не понимаю тех, которые говорят "этот народ". Так выражаться может только безумец".

Мало у кого хватит смелости на подобные заявления. Не только и не столько общеполитические, сколько личностные, интимные. "Мне шестьдесят" - произнести непросто любой женщине, а уж актрисе подавно. Дорониной в смелости не откажешь.

НЕ УСТОЯЛ САМ ЛИГАЧЕВ

МЭРИЛИН Монро называли невестой нации. Татьяне Дорониной дать подобное звание было невозможно: не те пришлись на ее молодость времена. Но популярность ее в народе была вполне сопоставима со славой главной герлфренд Америки. Доронина стала первой откровенно сексуальной актрисой советского театра. Изумительные, с тонкой поволокой глаза. Полные губы, пышная грудь... Если прибавить к этому ее необычный, грудной с придыханием голос, то можно понять, почему одним своим появлением на сцене она добивалась от мужской аудитории того, чего порой тщетно ждут нынешние порнозвезды. Поймешь, почему она свела с ума сначала Басилашвили, потом Радзинского (это из знаменитостей, бывших одно время спутниками ее жизни) и еще многих безымянных, но столь же истовых в своей увлеченности ею.

Клянусь, ее магия со временем не исчезла! Я своими глазами видела, в каком экстазе были зрители, когда на одной из последних премьер ее театра, в "Лесе" Островского, Доронина - Гурмыжская грудным контральто пела романсы. Ее актерская энергия гипнотизирует почище Кашпировского.

Письма, шедшие к Дорониной, грузили мешками. Признаниями в любви можно было выстелить не только дорогу из Петербурга в Москву, но и те нехоженые тропы, по которым ее поклонники несли свои трепетные послания на сельскую почту. Она действительно была народной артисткой. В шестидесятые годы прошел целый доронинский бум: женщины носили прически "под Доронину", девочек в ее честь называли Татьянами.

Но во всенародно любимой актрисе присутствовал не только откровенный призыв, но и не менее откровенный вызов. Завлекающий символ вечной женственности в советское время, несмотря на членство Дорониной в партии, перечеркивал собой эстетический идеал бесполой совслужащей. Она никому не подчинялась и никого не слушала. К ее ногам, как несчастный Хосе к ногам Кармен, падали не только деятели искусств, но и партийные лидеры. Перед ней не устоял сам Лигачев, благодаря которому Татьяна Васильевна получила нынешнее помещение своего театра.

ЖЕНЩИНА С ЦВЕТКОМ ПОД КРАСНЫМ ФЛАГОМ

ЕЕ судьба идеально отражала то, что ныне называется американской мечтой, а раньше трактовалось как реализация возможностей советского человека. Детство Дорониной - это ленинградская рабоче-крестьянская коммуналка с шестью соседями. Мама, работавшая уборщицей, считала великой удачей доставшуюся ей должность билетерши в театре. По собственному признанию Татьяны Васильевны, мыть полы в коридорах она научилась с десяти лет.

Работы она не боялась. Она вообще ничего не боялась. После восьмого класса поступала в Школу-студию МХАТ - и прошла конкурс! Помешало лишь отсутствие аттестата и возраст абитуриентки. Затем все-таки поступила и блестяще закончила мхатовскую школу. Место начинающей звезде уже было определено - в Художественном театре. Тогда Доронина во МХАТ не попала, устроила костюмершам небольшую истерику с битьем по щекам прямо перед своим показом, а смотреть юное дарование пришла сама примадонна Алла Константиновна Тарасова. Она-то, прознав о вздорном норове дарования, категорически отрезала: ноги ее во МХАТе не будет! Но спустя годы Доронина все-таки вернулась во МХАТ. И даже его возглавила.

Если купить программку в доронинском театре, то покажется, что ты перепутал "улицу, город и век": что не было распада Союза, раскола МХАТа (во МХАТе имени Горького та же чеховская чайка на эмблеме), что не происходило ничего нового ни на политической арене, ни на театральной сцене. По-прежнему по вечерам к публике выходят народные артисты СССР, а за ними - народные РСФСР, УССР и Таджикской республики. На сцене - декорации, которые похожи на настоящий лес, правдоподобный дом и тщательно воссозданный интерьер.

Театр Дорониной - это ценности, защищенные от рискованных инвестиций театрального экспериментаторства. И, наверное, поэтому ее любят лидеры тех политических партий, которые не собираются мириться с тем, что завтра будет не так, как вчера. В политике от этого страхует красный флаг. В искусстве - Татьяна Доронина, крепящая дисциплину жизни театрального коллектива: она избрала административно-командное режиссерское амплуа.

Проведя небольшой опрос среди политиков, мы получили любопытный результат: любимой актрисой политические лидеры - от Язова и Павлова до Руцкого - называли Доронину. Это объяснимо - они говорят на одном языке. На сборе труппы (отчетной конференции о достижениях в прошлом сезоне) Т. В. Доронина докладывает о "загрузке труппы в процентах (по женскому персоналу -79,5%, по мужскому - 103,6%)".

Ее театр по своему внутреннему распорядку и атмосфере - уникальный реликт, осколок казенных "учреждений" времен застоя: так, чтобы побеседовать с Татьяной Васильевной, актер должен... записаться на прием у секретаря.

В ее театре нет ни литературной части, ни директора, ни настоящих помощников - Доронина совмещает в одном лице должность худрука, директора и главного режиссера. При этом нужно признать, что в руководители она была избрана абсолютно демократическим путем: общим голосованием труппы.

Раскол обернулся драмой для обоих МХАТов: в ефремовском (прозванном в народе МХАТ-"М") остались одни Гамлеты, во МХАТе -"Ж" - одни Кассио. Но вопреки этому Дорониной не только удалось сохранить старые спектакли, но и поставить новый репертуар. Ее труппа играет Пушкина, Чехова, Распутина, Островского, Булгакова - МХАТ - "Ж" обогнал ефремовский по посещаемости зрителей.

Доронинский театр - это прелесть доступного. Это отсутствие необычного, требующего напряжения ума и сердца режиссерского хода. Это следование по знакомому маршруту: плавание "назад к системе Станиславского", как определила свое художественное кредо сама Татьяна Васильевна. Однако плавание но течению великой реки в этом случае больше похоже на учебный рейс, нежели на разведку новых земель. Ее зрители во время представления настолько проникаются реализмом происходящего, что кричат целующимся на сцене героям "Горько!". Без издевки - от избытка чувств, которые рождает в них режиссер Доронина. Режиссер, в котором, как сказал бы в этом случае император Нерон, умерла великая актриса.

Последние ее роли на сцене собственного театра явно грешили выраженной сценической диктатурой сильной личности. В "Вишневом саде" Татьяна Васильевна по ходу спектакля принимала от зрителей цветы и кланялась в образе Раневской. В финале же, после "а меня забыли" Фирса, она задумчиво выходила на авансцену и пристально всматривалась в зал. Теперь она не боялась и Чехова.

"НИКТО НЕ МОЖЕТ ЛЮБИТЬ МЕНЯ..."

ДОРОНИНА открывала все двери ногой. Она меняла театры так, как уверенная в себе женщина меняет поклонников.

Первое место ее работы - Ленком в Петербурге - принесло актрисе потрясающий, с первого спектакля, успех в роли володинской "Фабричной девчонки", а она ушла к Товстоногову в БДТ. И здесь сумела стать звездой на таком фоне, где легко было потеряться: Смоктуновский, Стржельчик, Юрский... Когда ее Надежда Монахова из знаменитых "Варваров" выходила на сцену в ярко-красном платье и горестно произносила: "Никто не может любить меня", тысячное эхо поверженных мужских сердец откликалось: "Только позови..."

Ее незабываемая Софья в "Горе от ума", Настасья Филипповна из "Идиота" в БДТ, Дульсинея во МХАТе, Мария Стюарт и Елизавета в "Маяковке" без устали воспевались театральной критикой. А потом к их хору прибавились и критики кино: на экраны вышла "Старшая сестра", прославившая Доронину теперь уже на всю страну.

"Любите ли вы театр так, как люблю его я?" - замирая от счастья и испуга, произносила свой знаменитый монолог перед приемной комиссией героиня "Старшей сестры". И все без исключения - герои на экране и зрители в зале - признавали: это невозможно.

Любовь Дорониной к театру столь же страстна и стихийна, как все, к чему она прикасалась. Театр - ее корабль, ее трибуна, ее воздух. Только здесь уместны ее придыхание, ее взгляд, ее обворожительный смех... И благословенны были те времена, когда на сцене она отвечала только за себя - времена, когда в классическом кадре из "Трех тополей на Плющихе" появлялись влюбленные: Олег Ефремов и Татьяна Доронина. Прекрасный актер и великолепная актриса: двое влюбленных друг в друга и в свою профессию, которой впоследствии обоим почему-то оказалось мало. Через двадцать лет они поделили театр...

Сама Татьяна Васильевна рассказывает, что Георгий Товстоногов, из чьего театра она в свое время ушла, за несколько месяцев до смерти сказал, что первый спектакль, который он поставит, если выздоровеет, будет именно в ее театре. И Товстоногова на всю жизнь пленил ее дар. Главный режиссер сценической жизни Татьяны Дорониной хотел избавить первоклассную актрису от непосильной для нее роли режиссера. Он мечтал бросить ей спасательный круг. Но - не успел.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно