Завтра - последний день юбилейного, 75-го Зальцбургского фестиваля, рассказ о котором был в прошлый раз. А сегодня нашей героиней станет суперзвезда этих музыкальных празднеств, чернокожий монстр вокала - Джесси НОРМАН. Чудом природы, универсальной певицей, "черной Каллас" называют ее.
ВОТ она выходит на большую сцену "Фестшпильхауса". Нет, материализуется, выплывает, разрастается. Грандиозная фигура великанши хитроумно задрапирована шелками, которые вздымаются волнами всех розово-коричневых оттенков. Она похожа на сияющую богиню победы. Да, богиня, но не эфирно-поднебесная - черная, языческая богиня.
ЖЕНЩИНА-СФИНКС
ПЕРВОЕ впечатление всегда визуальное - Норман создана, чтобы потрясать. Своим титаническим ликом (для кого-то обольстительным, а для кого-то - отталкивающим) эта женщина-сфинкс сразу и бесповоротно гипнотизирует "жертву" - публику. И вы обречены: как кролик перед удавом, как жалкая хижина перед тайфуном, как Ромео перед Джульеттой. Пусть даже вы видели ее раньше - все равно каждая новая встреча с дивой ошеломляет по-новому, заставляя вас вновь содрогаться и трепетать от непостижимо ирреального, смешанного чувства страха, радости и опьянения. Джесси нет нужды стараться специально, чтобы ее запомнили, - внешность то ли от дьявола, то ли от ангела, имидж шаманки и этот голос-оркестр незабываемы сами по себе, они врезаются в память и всегда стоят перед глазами, как египетские пирамиды.
ПОЕДИНОК
ОДНАКО сейчас богине предстоит бой. Поединок с залом, который пока против нее. Впрочем, богиня - воин опытный, она прекрасно знает, что такое аристократы из зальцбургского партера, и не боится их. Сколько уж раз (с 1977 г.) брала она над ними верх в этих стенах! А между тем это случай клинический: железные лица с черствыми минами, до предела строгая осанка, спокойствие живых трупов. Аплодисменты - как одолжение, из вежливости. Эмоций никаких - мертвая тишина. Только самые великие артисты в состоянии тягаться с непробиваемостью этой самой богатой и чопорной в мире публики. Но рисковать просто так Джесси Норман никогда не будет. Цену себе она тоже знает и если рискует, то всегда по-крупному и с азартом: либо пан, либо пропал.
ШИПЫ И РОЗЫ
ДЛЯ концертов в Зальцбурге черная дива принципиально выбирает не легкоперевариваемые оперные "хиты" и даже не романсы, скажем, Шуберта или Шумана, тоже ставшие шлягерами, а музыку, которую принято называть "трудной". Это XX век, и это прежде всего Альбан Берг и Арнольд Шенберг, такие близкие и такие разные. Оба австрийцы. Оба для своего времени, в начале века, были тем, что француз Бодлер называл "цветами зла". Первый олицетворял собой новый музыкальный экспрессионизм, второй стал изобретателем додекафонной музыки с ее 12-тоновой системой.
Короче говоря, совсем неласковая, колючая и, может быть, даже дикая для неискушенного слуха музыка. Часто и без мелодии в привычном понимании. И - вот волшебница! - своей магией Норман превращает диссонансы в благозвучие, а растрепанную декламацию в потоки бесконечной мелодии. Из шипов она умеет делать розы. Такую певицу сложно только обожать - ее хочется уважать.
ПОБЕДА
Я НЕ УЗНАВАЛ зал. Обалдевшая, возбужденная публика в экстазе забыла про ужин в ресторане, положенный после концерта по заведенному западному этикету, и, стоя, жадно требовала "бисов". И тогда победительница с лукавой усмешкой последними уколами своей вокальной шпаги изящно добила "противника" до конца. Поединок, который по сути был объяснением артистки в любви каждому из слушателей, закончился ее триумфом - победой музыки над повседневностью и фальшью. Спев родную спиричуэле, Джесси сочла, что "терзать" людей дальше было бы немилосердно, и исчезла.
ЧЕРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
КОГДА-ТО давно была мода на расовую дискриминацию, и система гордилась тем, что во всем препятствовала чернокожему населению в его стремлении к классической музыке. Особо уникальными были у негров голоса, но они считались недостойными "белых" консерваторий и театров. Первой среди черных певцов пробить эту стену отчуждения удалось знаменитой камерной певице, контральто Мариан Андерсон, которая в 1955 г. закончила свою карьеру аж на сцене нью-йоркской "Метрополитен Опера". Это была настоящая расовая революция в искусстве, ведь Андерсон проложила дорогу для целого поколения выдающихся негритянских голосов. Леонтина Прайс, Мартина Арройо, Грэйс Бамбри, Ширли Верретт, Рери Грист, Саймон Эстес оказались ключевыми фигурами оперного театра 60 - 70-х. Феноменально, но факт - опера переживала тогда самый настоящий "черный" бум. И появление на горизонте Джесси Норман было закономерностью.
ДИВАМИ РОЖДАЮТСЯ
ИХ было пятеро сестер и братьев. Отец - страховой агент, мать - пианистка. Средний класс. Жили они тогда в Огасте, штат Джорджия. Старшая, Джесси, родилась в 1945-м. Родители долго рассказывали всем легенду, как их девочка начала говорить и петь одновременно. В детстве у Джесси была одна отрада - церковный хор в баптистской церкви и одна мечта - стать врачом. Но медицине посвятили себя ее сестры (братья занялись торговым бизнесом и работой в социальной сфере). А старшую сестру редкостный дар привел сначала в Говардский университет в Вашингтоне, затем в Балтиморскую консерваторию. "Квалификацию" камерного исполнителя из рук в руки ей передал мастер своего дела, знаменитый Пьер Бернак в Мичиганском университете.
В 23 на международном конкурсе Мюнхенского радио, спев одну лишь арию Елизаветы из вагнеровского "Тангейзера", она получила гран-при и контракт с берлинской "Дойче Опер". Карьера ее, подобно метеору, понеслась на всех скоростях в заоблачные выси - впереди Джесси ждали все лучшие театры и концертные площадки мира, работать с ней захотели самые большие музыканты современности. Именно так: дивами рождаются, а если становятся, то сразу или никогда.
Зальцбург - Москва.
Дива дивная