УРА! Король нынешних баритонов, секс-символ мировой оперной сцены, поп-звезда от оперы (и так далее на ваше усмотрение), а короче говоря, 38-летний народный артист Дмитрий Хворостовский наконец-то выкроил целый месяц, чтобы побаловать Первопрестольную своим искусством. Хворостовский впервые спел самую что ни на есть коронную роль баритонового репертуара. Речь идет о премьере оперы Джузеппе Верди "Риголетто" в театре Евгения Колобова "Новая опера". До сих пор Москва знала Хворостовского исключительно как камерного концертного певца - его театральная карьера разворачивалась во всех точках земного шара (от родного Красноярска до престижных театров "Ла Скала", "Метрополитен", "Ковент-Гарден"), но только не в российской столице.
Мы в который раз убедились, что более интересного и оригинального (а лучше сказать, "штучного") оперного дирижера, чем Колобов, у нас на сегодняшний день, увы, пока нет. Своей вдохновенной гофманиадой маэстро удается зажечь даже самые холодные сердца и смутить даже самых невозмутимых мизантропов. Никому из нынешних не дано так глубоко проникать в авторский замысел композиторов и столь смело вносить туда равновеликую частицу своего "я". Безусловно, Верди звучит у него с личностными подтекстами (нежданные темповые сбои, непривычные акценты на тех или иных инструментах) - иначе Колобов не был бы Колобовым. Но впервые за многие годы - вот она, загадка души художника - мы столкнулись с почти что пиететом по отношению к написанному Верди тексту. Этой постановкой театр начинает отмечать Год Верди (27 января исполняется 100 лет со дня смерти великого старца итальянской оперы).
Обычно шута герцога Мантуанского поют старые певцы на закате своей карьеры, но ведь если по жизни Джильде лет 15-16, то и Риголетто, вероятнее всего, не больше 40. На прошлой неделе впервые на памяти многих уродливый и несчастный горбун был молод, статен и хорош собой. Старания гримера оказались тщетными - красоту, которая есть страшная сила, не спрячешь. Как ни пытался Хворостовский подхрамывать и горбиться (иногда забывая об этом), все равно его шут выглядел королем. Хворостовский достаточно спортивен, подвижен и пластичен, но не в этих внешних проявлениях заключается сущность его работы. Истина в том, что этот выдающийся музыкант создает образ при помощи звука, интонации, фразировки. Судя по всему, у него уникальное строение дыхательного аппарата, и этот живой оргaн, обладающий феноменальным по протяженности дыханием, позволяет артисту добиваться не только инструментальности пения, но любой выразительной краски.
Что касается "Риголетто" как спектакля, то там и играть нечего. Не только Хворостовскому, но и всем остальным. Режиссер Ральф Лангбака и художник Леннарт М?рк показали себя приверженцами скучного традиционализма. У себя на родине, соответственно в Финляндии и Швеции, они считаются светилами, но их дебютный спектакль в России получился ну совершенно никаким и ни о чем. Подобный наивно-костюмный стиль сегодня воспринимается седым анахронизмом. Мизансцены финского режиссера, которые имеют шанс запомниться публике, топчутся на территории нижнего белья: свою вторую арию герцог поет, раздеваясь до трусов, а в следующем акте, ухаживая за Маддаленой, снимает с нее чулки.
Как известно, Хворостовский недавно изменил свою семейную ситуацию и соединил судьбу с красавицей Флоренс Илли - она поет маленькую партию графини Чепрано. Внешность - потрясающая, голос - ничего особенного. Невнятно промелькнули остальные эпизодические персонажи, за исключением Сергея Шеремета (Марулло). У привлекательной, но холодной Татьяны Табачук не оказалось темперамента и куража, чтобы изобразить цыганку Маддалену, а ее меццо звучало чересчур широко и басовито. Хорошая перспектива видится в том, что показал в роли бандита Спарафучиле талантливый молдавский бас Методие Бужор. Джильдой была любимица Колобова Марина Жукова. Она опытная актриса и умеет держать зал в напряжении, но благодаря специфическому тембру ее колоратурное сопрано, как и прежде, вызывает нафталинные ассоциации. Если Жукова юность и непосредственность играет (и от этого иногда веет фальшью), то надо думать, что другая Джильда, дебютантка Екатерина Сюрина, известная благодаря камерному конкурсу Елены Образцовой, в подобном наигрыше не нуждается (говорят, она очень понравилась Хворостовскому). Герцог Мантуи - Александр Богданов - (еще раз подчеркнем безнадежную валентность имиджа) был болен, это было слышно - и без того маленький полуфальцетный голос с трудом пробивал себе дорогу, но обошлось без киксов, и когда в знаменитой песенке "Сердце красавицы" финальная высота была взята чисто, порядком напрягшийся зал облегченно зааплодировал.
Хворостовский спел положенные по контракту два спектакля, после чего отправился на Новый год к родителям в Красноярск. 7 января у него концерт в Большом зале Консерватории с оркестром Владимира Федосеева. К роли шута он вернется осенью 2001 г., но уже в Хьюстоне. Как без него сложится судьба московского "Риголетто", неясно.
ЗАКОНОДАТЕЛЬ ОПЕРНОЙ МОДЫ ЗАЛЬЦБУРГСКИЙ ФЕСТИВАЛЬ ОТМЕЧАЕТ СВОЕ 75-ЛЕТИЕ. Музыка как образ жизни