В Чечне, на окраине села Ведено, с давних пор на самом краю ущелья возвышался огромный скальный утес в форме гриба. Сказания о нем идут еще от прадедов нынешних старейшин. Из поколения в поколение передавалось, что, когда рухнет утес, на чеченскую землю придет страшная война. В ночь с 9 на 10 декабря прошлого года многие в Ведено проснулись от ужасающего грохота. Наутро селяне вместо гриба увидели разрушенный склон горы да огромные валуны, преградившие путь горной речке. На следующий день в Чечню вошли российские войска...
СОВПАДЕНИЕ ли это или действительно сигнал свыше, но в республике после этого многие верят в разного рода предсказания. Говорят, и нынешнее временное перемирие предсказал один из раненых ополченцев, находившийся несколько дней в бессознательном состоянии.
Предсказания предсказаниями, но утверждать, что война в Чечне закончилась, пусть даже временно, сегодня довольно сложно. Она просто перешла в вялотекущую.
НАЧАЛО ПУТИ
- ДАЛЬШЕ идти нельзя, - сказал мне хозяин дома в Бени-Аул, когда мы вышли с ним на окраину села.
- Почему?
- Опасно. Начинается территория укреплений, которую занимают российские блок-посты. Все подступы к ним заминированы.
- А там что?
- Там раньше были установлены блок-посты. Теперь их перебросили в другое место. А мины оставили... Войны вроде бы здесь нет, а как дров на зиму нарубить? Как скот пасти? А тут еще сейчас идет передислокация сил. Туда-сюда ездят на танках, все дороги поразбивали. Дожди начались - проехать невозможно...
В том, что проехать осенью по горным дорогам, разбитым войной, почти невозможно, я смог убедиться на следующий день, когда на "Жигулях" мы отправились в селение Зондак. В некоторых местах машину приходилось чуть ли не переносить на себе.
По дороге мы стали свидетелями первого инцидента, который чуть было не закончился трагически. Дорогу нам преградил "КамАЗ", около которого дрались несколько человек. У одного из них в руках был автомат. Оказалось, что поводом послужила обыкновенная проверка документов. Конфликт удалось уладить.
К первому российскому блокпосту подъезжали со скоростью 5 км в час. Табличка, расположенная метров за 200 до поста, гласила, что пассажиры должны покинуть машину. "Ехали бы вы отсюда, - посоветовал офицер ОМОНа, - тут на днях приезжал один иностранный корреспондент. Ходил-ходил, пока с той стороны очередь из пулемета не дали. После этого сел в машину, и только мы его и видели".
- А можно вам несколько вопросов задать?
- Задать можно. Ответ получить нельзя. Нам велено информацию давать с разрешения командования и только корреспондентам ОРТ и военных газет.
ВОЕННЫЕ
НЕДАВНЕЕ интервью российского военного прокурора в Чечне средствам массовой информации позволяет сделать вывод, что в армейской среде действует закон тайги: кто сильнее, тот и прав. Суть недавнего инцидента заключалась в том, что представители прокуратуры приехали в подразделение ОМОНа арестовать одного из правонарушителей. Командир этого подразделения послал людей из прокуратуры, как это водится в таких случаях, конкретно и далеко, а чтобы слова прозвучали более убедительно, привел своих людей в боевую готовность.
Испокон веков говорят, что самые тяжелые испытания на войне ложатся на плечи рядового. Но все равно те случаи, о которых мне (под честное слово обойтись без имен) рассказали солдаты срочной службы и российские военнопленные, с которыми я встречался у чеченцев, заставляли сомневаться в достоверности услышанного. Из этих рассказов хочешь - не хочешь, а сделаешь вывод, что "срочники", в отличие от контрактников, на этой войне нередко оказываются пушечным мясом.
Военнопленный Кирилл С.: "Если позиции поменялись и местность незнакомая, к реке за водой кого посылают? "Срочника". Провести, что называется, разведку местности. Если вернулся живой, значит все в порядке, тропа не заминирована. Если нет, таким же способом ищут другую, "чистую" тропу к реке. Откажешься - попадешь в неугодные. А с неугодными разговор короткий, убирают в два счета. Превратят в "Терминатора" или заставят играть в "Кукушку".
(Объяснение для неосведомленных: превратить в "Терминатора" означает засунуть в карман сослуживцу гранату, снятую с предохранителя, и отбежать от него в укрытие.
Игра в "Кукушку". Провинившегося загоняют в блиндаж и с завязанными глазами стреляют по нему снаружи "на звук" одиночными выстрелами.)
В Чечне, как показывает жизнь, убирают неугодных не только среди солдат. Теракты против Лобова и Романова - яркое тому подтверждение. И если Москва во всем винит дудаевских террористов, то в республике существует немало своих версий на этот счет. По одной из них и тот и другой своими действиями стали неугодны тем, кто на этой войне по-крупному делал и продолжает делать деньги. И не только в Грозном, но и в Москве.
Многие здесь считают, что, как только Лобов задал вопрос, куда идут средства, выделенные Чечне на восстановление, на него тут же было совершено покушение. Скорее всего, то же самое произошло и с генералом Романовым. Из многочасовых бесед как с представителями дудаевской стороны, так и с оппозицией мне стало ясно, что Романов был искренне заинтересован в решении чеченского вопроса мирным путем. И чеченцы всех политических мастей ему верили. Но кому-то было невыгодно мирное решение чеченского кризиса, и генерала решили убрать.
"Если бы мы это сделали, - сказал мне при встрече брат Шамиля, Ширвани Басаев, - то что помешало бы нам заявить об этом во всеуслышание? Ничего. После Буденновска нам скрывать нечего. Поэтому Романова, я считаю, убрали те, кто затеял эту войну. Мы не хотим воевать, мы хотим договориться о мире, но не на позициях хозяина и раба, а на позициях равноправных соседей".
НА ДОРОГАХ
ВЫЕЗЖАТЬ из селения после наступления сумерек равносильно сегодня попытке самоубийства. С кем бы ни приходилось встречаться, каждый рассказывал немало случаев исчезновения среди своих знакомых водителей и пассажиров, рискнувших в вечернее время оказаться в пути.
Чтобы таких эпизодов на дорогах было меньше, вероятно, и выставлены блок-посты, на которых дежурят сотрудники местного МВД и российские солдаты. Однако сами военные считают, что такие меры все равно, что мертвому припарки. Разговоры о том, что население разоружается, остаются на стадии разговоров.
Оружие есть у каждого, нет его разве что у журналистов, приехавших в ЧР. Но, что самое интересное, именно их обшаривают с особым вниманием. "Видал, машина поехала с вооруженными чеченцами, - кивнул головой в сторону удаляющихся "Жигулей" офицер ОМОНа, обыскивающий мою репортерскую сумку, - разбери попробуй, кто они: официальные или неофициальные формирования. И вообще, что это за игры такие? Одну банду разоружаем, другую вооружаем..."
Тем не менее блок-посты не самое неприятное, с чем сталкиваешься на дорогах, хотя, проезжая каждый блок-пост, во все глаза смотришь на тех, кто его охраняет. Не дай Бог просмотреть сигнал и не остановить вовремя машину. Автоматная очередь вдогонку гарантирована, разбираться, кто прав, кто виноват, потом уже бессмысленно.
Не менее напряженно чувствуешь себя, когда тебе навстречу едет российская танковая колонна или вереница БМП. Водитель-чеченец рассказал немало случаев, когда "в целях безопасности" неожиданно из колонны выскакивал танк или БМП и давил встречную машину.
При въезде в селение чувство тревоги, опасности не пропадает. Не пропадает потому, что в любой момент может быть авианалет, а от бомб здесь, при прямом попадании, практически не спрячешься. Опасность таит в себе и русская речь. Темные усы и борода позволяли мне сходить за чеченца, и окружающие часто принимали меня за своего. Но как только я начинал говорить (естественно, по-русски), сразу же на меня со всех сторон смотрели настороженные глаза. В одном из селений, где проходил стихийный митинг, созванный в знак протеста против бомбежек села Рошни-Чу, сопровождавший меня местный житель посоветовал убрать камеру и сесть в машину от греха подальше.
В этом же селении на центральной площади мальчонка лет семи, держа в руках гранатомет, подробно рассказывал окружавшим его селянам, как и что надо делать, чтобы удачно и метко из него стрелять. "Этого достаточно, для того чтобы научиться попадать в цель?" - спросил я его, когда инструктаж был закончен. Паренек посмотрел на меня и добавил: "Нет! Чтобы точно попасть в цель, надо еще перед выстрелом сказать: Аллах акбар!"
...В Москву я вылетал уже из грозненского аэропорта. Пока самолет набирал скорость, можно было видеть, как на протяжении всей взлетной полосы лежат искореженные останки гражданских и военных самолетов. А над зданием аэропорта красовалась надпись: "Москва-Грозный. Добро пожаловать!"
Москва - Махачкала - Бонн-Аул - Гудермес - Алхан-Юрт - Шали - Ведено- Урус- Мартан - Грозный - Роушни Чу - Москва.
НА ФРОНТЕ ПРИВЫКАЕШЬ К ОТОРВАННЫМ ГОЛОВАМ