- Есть такая байка. Президент АвтоВАЗа Владимир Каданников подводит делегатов от рабочих к окну и показывает на площадки, заставленные "Жигулями": "Не покупают, потому и денег на зарплату нет".
Когда делегаты приходят к нему с тем же вопросом еще раз, президент опять показывает в окно: "Видите, площадки пустые - машин нет... откуда деньги будут...".
- Не слышал, - улыбнулся Владимир Васильевич. - Но суть схвачена верно. Произвели автомобилей тысяч на сто больше, а денег даже на зарплату наскрести не можем...
- Как же так? ВАЗ выделялся среди других предприятий региона и самой высокой зарплатой, и регулярностью ее выплаты. Произвели автомобилей на сто тысяч (!) больше, а на зарплату нет денег. Не результат ли это грубых экономических просчетов руководства автозавода?
- ...Ну да, вредители. Красные директора! Кому-то очень хотелось бы все так представить.
Как сделали предприятия неплатежеспособными? По постановлению правительства приватизированным предприятиям в два раза был увеличен уставный капитал. 25% этих средств живыми деньгами мы отдали государству. Тем самым подорвали наш оборотный капитал. Потом 80 миллиардов "сдернули" за то, что будто бы неверно показали прибыль 1993 г. Это уже местная налоговая служба.
А налоги! А огромные кредитные ставки! Это же не нас одних загоняет в могилу - всех производителей. Мы же законопослушные, да иными и быть не можем, как какая-нибудь с дула заряжающаяся фабрика, которая увиливает от налогов.
А рост цен на материалы и комплектующие составил 5 - 7% не в год, в месяц! Цены на них лезут уже выше общеевропейских. Скажем, сталь сортовая в 2,68 раза дороже, глушитель основной - в 3,83 раза... Мы же не можем настолько поднимать цены на автомобили. Люди их не смогут купить...
Мы встречаемся с металлургами, поставщиками комплектующих. Те берут обязательства не поднимать цен, но все это на уровне "леопольдовщины", "давайте жить дружно" не получается.
- Во все времена ВАЗ имел хорошую валютную прибыль от продажи "Жигулей" на экспорт...
- Теперь после введения валютного коридора - огромные убытки. Рублевые цены растут на все и вся, а мы продаем автомобили за рубеж по фиксированной на год долларовой цене. Ведь какому-нибудь Гансу или Жану не втолкуешь, почему наш автомобиль, скажем, в начале года он мог купить за 8 тысяч долларов, а теперь он стоит десять. Скажет, совсем у вас, ребята, "крыша прохудилась". Пойдет и купит южнокорейскую машину. Чтобы нам сегодня работать в валютном коридоре с прибылью, нужно поднять цены где-то на 47%. Мы теряем мировой рынок. В лучшие времена продавали за рубеж 300 тысяч "Жигулей", на этот год планируем всего 110 тысяч. Это означает, что на внутреннем рынке их окажется больше. Кто их купит - большой вопрос.
- Будете снижать цену - купят.
- Если снизить цену на автомобили, то работники АвтоВАЗа не получат зарплату никогда. До сих пор мы не уменьшали, но сдерживали цены за счет сокращения прибыли. Теперь же в ноябре на рубль продукции расходы составили 97 копеек. На все про все нам остается три копейки. А ведь наш завод градообразующий. Мы не можем отказаться от расходов на строительство жилья, транспорт, на содержание детских учреждений, спорт и т. д.
- На "три копейки" все и содержите?
- Содержим за счет задержки зарплаты, неполных выплат в бюджеты.
- Владимир Васильевич, вы встречались с Ельциным, чтобы попросить для ВАЗа денег?
- Упаси Бог! Никакие дотации ВАЗ не спасут, да и нельзя этого делать. Разговор с Президентом шел о промышленной политике в отношении отечественных предприятий.
Хотите сказать, об изменении этой политики.
- Я последнее время все больше и больше убеждаюсь в полном отсутствии в нашем горячо любимом государстве всякой промышленной политики. Если же думать, что она есть, следует признать - эта политика направлена на уничтожение национальной промышленности. Во что я не верю. И потому полагаю, что ее просто нет.
- Но пока спасающая предприятия промышленная политика воплотится в указах, законах, постановлениях, может, и спасать некого будет?
- Мы делаем все возможное, да и невозможное, чтобы удержаться на плаву. Еще туже затягиваем пояса. Сокращаем рабочие места. В этом году рассчитываем на 9,4% поднять производительность труда. Заключаем с поставщиками договоры о бартерной оплате автомобилями по фиксированным на весь год ценам. Хотя этот бартер - Центральная Африка конца прошлого века. Экономим на всем, снижаем себестоимость...
Убежден, власть в срочном порядке должна менять налоговую систему, взаиморасчеты. Возьмем ГКО - государственные краткосрочные обязательства. Этими ГКО можно расплачиваться с предприятиями вместо денег. Ведь почти рухнула банковская система. Межбанковских кредитов нет. Даже под высокий процент ни у кого кредита не допросишься. Тогда предприятия, у которых нет денег даже на производство своей продукции, начинают покупать ГКО. У кого? У кого они есть. А их купили те, у кого есть "бабки". Это торговцы, банки, финансовые структуры. Они продают ГКО предприятиям, но в два раза дороже, чем купили у государства. С кого они сто процентов наварили? Опять с предприятия. Кто будет расплачиваться за эти ГКО, когда их предъявят? Государство. Тогда получается, в бюджет нужно закладывать лишние деньги. Откуда их взять? Из налогов! С кого? С предприятий.
Нужна система, которая бы увеличивала доходную часть предприятия, которая увеличит в свою очередь доходную часть бюджета. Или простимулировать покупателя, простимулировать предприятие. Пока же покупатель нищает. А предприятия остаются без прибыли.
ВАЗ пока держится, но когда он встанет, без работы останутся миллионы людей по всей России. Ведь у нас только прямых поставщиков более тысячи предприятий. Встанем мы - встанут и они, за ними их поставщики - цепная реакция. И ее разрушительной силы предсказать не берусь.
Для кого мы берем в долг?