Примерное время чтения: 6 минут
378

ИСТОРИЯ ЛЮБВИ. Тюремный роман

Более потрясающей истории любви я не знаю. В ней столько драмы, бескорыстия и отсутствия здравого смысла, что, будь это литературное произведение, никто бы не поверил в подлинность фактов и чувств.

ЗНАКОМСТВО

ОН РАБОТАЛ учителем физкультуры в техникуме, когда его призвали в армию. Было ему уже двадцать два. Но повезло в том, что служить пришлось недалеко от дома, да еще в спортроте. Ему доверяли, уважали и за "солидный" для солдата возраст, и за ровный твердый характер. Командир иной раз даже закрывал глаза и отпускал его на сутки-другие помочь престарелым родителям по хозяйству. Те жили в домишке-развалюхе на краю Витебска.

С Галей он познакомился на танцах. Провели вместе вечер, гуляли по летнему городу до рассвета. Он проводил ее до подъезда, она показала ему окна своей квартиры. Служить ему оставалось недолго, и она пообещала ждать. Она не знала, что через несколько дней прямо в части его арестовали, предъявив тяжкое обвинение: изнасилование, убийство.

В прокуратуре его начали бить не сразу. Ему показали фотографии растерзанной молодой женщины, лежащей на вытоптанном пятачке гречишного поля, у края которого стоял ветхий отчий дом. Следователь вытащил из пакета "вещдок": отцовские выгоревшие тренировочные штаны.

- На них пыльца растений с места происшествия. Люди видели, как был одет убийца.

Следователь давал графин и просил принести воды. Следом шли оперативники. В туалете, где он набирал воду, его били за "попытку к бегству", потом - за испорченное "казенное имущество": разбитый графин. Он не помнил, когда и что подписывал, что говорил.

Переписку со следственными органами он вел первые шесть лет, требуя повторных экспертиз, потом плюнул. Из прокуратур разного уровня ему приходили одни и те же ответы: "Причин для пересмотра дела нет, ваша вина полностью подтверждается материалами дела".

Из пятнадцати лет строгого режима, отпущенного ему судьбой, он отсидел тринадцать.

Через тринадцать лет судьба смилостивилась над ним. Настоящий убийца был найден. Им был некий Михасевич, изобличенный в убийстве 38 женщин. Возобновленное следствие доказало фальсификацию всех экспертиз, которые "изобличали" вину невиновного. Дело убийцы-маньяка нарекли "витебским". Александр был не единственным, на кого повесили преступление из его списка. К тому времени одного человека уже успели расстрелять, второй умер в заключении от инфаркта, третий - от бессилия найти справедливость потерял рассудок.

Саша чуть было не стал вторым смертником в этой истории. Улики тянули на "вышку". Ему предписывали даже глумление над трупом. Но потом экспертиза доказала, что жертва была изнасилована перед смертью, а не после. И это спасло его от расстрела. Он считает - "повезло".

РЕЦИДИВИСТ

ЧЕРЕЗ полтора года, когда закончилось следствие и ему разрешили переписку, первое письмо он написал Гале. Она не ответила. Ни на первое, ни на пятое. Позже оказалось, что письма не доходили.

По его просьбе дом Гали и квартиру отыскала мать. Сообщила сыну правильный адрес. Но Галя написала сама. Она была одной из немногих, кто верил в его невиновность. Ей, девчонке, было достаточно одного вечера, чтобы поверить в то, что он не способен на убийство.

Были минуты, когда он жалел, что нашел ее. В одном из писем она пообещала ждать, и он понял, что она калечит свою жизнь. Ведь когда он выйдет, ей будет тридцать восемь.

Свидания им были не положены. Кто она для тюремного начальства? Даже не сожительница. Через три года переписки они поженились. Свидания разрешались раз в год. Полчаса они могли видеть друг друга через бронированное стекло.

НЕПОКОРЕННЫЙ

В КОЛОНИИ свои правила жизни. За тринадцать лет лагеря Саша ни разу ни на одной поверке не назвал себя: "Заключенный такой- то, отбывающий срок..." Он неизменно начинал: "Невиновный по статье..." Это считали хулиганством, неповиновением, сопротивлением,"не вставанием на путь исправления". Он отказывался работать, подчиняться администрации колонии. В знак протеста вскрывал вены, вспарывал живот, голодал. В преступном мире за несгибаемую волю он заслужил звание "авторитета". Двумя наколками - огромными синими пауками на коленных чашечках - он даже гордится. Их позволяют выколоть только непокоренным - "ни разу не вставшим на колени".

Каждый год, накануне приезда Гали, он не мог спать от волнения. Да и вся колония с интересом следила за их любовью. Один раз утром в день свидания ему дали метлу и потребовали, чтобы он подмел плац.

- Иначе никакого свидания, непокоренный! - передали ему условия начальника колонии.

Он не взял в руки метлы. И не увидел Галю, которая была дороже жизни. Вместо встречи он сидел в карцере.

Немногие могли понять Галю, закончившую институт, дослужившуюся до заместителя директора фабрики, яркую, незаурядную, умную, выбравшую добровольно судьбу жены рецидивиста. Ну как ей было сохранить тайну, когда после встреч с мужем через стекло с нее стали брать налог за бездетность.

За возможную склонность к побегу, плохое поведение и уважение в преступной среде его часто переводили из колонии в колонию, дабы стереть с него ореол блатного авторитета. Мешок, в котором лежало несколько тысяч любовных писем, он возил с собой из тюрьмы в тюрьму.

ОШИБОЧКА ВЫШЛА

ЧЕРЕЗ тринадцать лет в зону пришло письмо из Генеральной прокуратуры СССР извинениями. Ошибочка, мол, вышла. Как реабилитированному ему выдали двухмесячное пособие, минусовали стоимость съеденной им за годы баланды, изношенных роб, телогреек и прочих расходов по его содержанию за тринадцать лет.

Больше всего он хотел иметь детей и убить следователя. Открыв дверь его кабинета, он увидел старика, в ужасе сжавшегося за столом. За прошедшие годы следователь сильно сдал. Видно, много было работы... Он вошел, посмотрел и вышел.

Два месяца он не выходил из двухкомнатной квартиры, которую им дал облсовет. Красил, клеил, белил, строгал. Он готов был инкрустировать каждую паркетную дощечку, настолько истосковался по собственному гнезду. И еще ему пришлось учиться заново говорить, отсекая от нормальной лексики блатную феню. И распрощаться с мечтой об институте. Какой он студент в сорок-то лет? И здоровье подорвано.

Его, мастера спорта, взяли тренером по плаванию в детско- юношескую школу. А через год Галя попала в автокатастрофу, выжила, но нерожденного еще ребенка потеряла. Под больничными окнами Саша впервые после детства плакал.

С тех пор прошел десяток лет. Я уверена, что они вместе. И не может быть, чтобы судьба не принесла им их заслуженной доли счастья. Хотя бы в назидание нам, как напоминание, что есть она, любовь земная, сильная и бесконечная, как сама жизнь.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно