А. Эйнштейну было всего 26 лет, когда он опубликовал свои главные работы, Л. Ландау 19-летним юношей предложил знаменитую матрицу плотности. И таких примеров много. Молодым ученым принадлежит почти половина открытий, сделанных в нашей стране, и это сейчас, когда научные достижения чаще всего результат коллективного труда. И все-таки сегодня во всей остроте стоит проблема - как омолодить науку. На вопросы наших корреспондентов С. Абрамова и В. Зубенко отвечает член-корреспондент АН СССР, директор Центрального экономико-математического института АН СССР В. Л. МАКАРОВ.
КОРР. Валерий Леонидович, сегодня многих ученых беспокоит старение отечественных научных кадров. Так, на одном из собраний АН СССР говорилось, что процент докторов наук в возрасте до 40 лет за последнее десятилетие уменьшился в 3 раза. Не лучше положение и с кандидатами наук. Что это? Потеря престижа профессии?
МАКАРОВ. Вряд ли в эпоху научно-технической революции можно говорить о потере интереса к науке у молодежи. Вспомните, в Ленинграде осуществляется программа "Интенсификация-90", на Украине действуют инженерные центры, в Белоруссии успешно разрабатываются современные технологии, оптика, лазерная техника. В Литве - отличные работы по микроэлектронике, в Эстонии - спектроскопические исследования. А ведь большей частью они выполнены молодыми учеными. В филиале Института проблем кибернетики в Переславле-Залесском, например, работает одна молодежь. Вообще в нашей науке есть много новых направлений, где молодые могут проявить себя: микроэлектроника, генная инженерия, робототехника.
КОРР. Но, к сожалению, единичные, хотя и хорошие примеры погоду не делают...
МАКАРОВ. Безусловно. Я не хочу "притуплять" проблему. Омоложение советской науки действительно замедлилось. Нередки случаи ухода молодежи из научных коллективов. Причин этому немало: от серьезных недостатков деятельности научных институтов, аспирантуры до низкой зарплаты, жилищных проблем, когда, выбирая между талантливым и менее талантливым, но имеющим московскую прописку кандидатам, в столичном институте часто отдают предпочтение последнему.
КОРР. Как получается, что, несмотря на мировое первенство в подготовке инженерно-технических кадров, мы все-таки не удовлетворяем потребности в специалистах ряда ведущих направлений науки и техники, таких, как вычислительная техника и средства автоматизации, гибкие автоматизированные производства?
МАКАРОВ. К сожалению, здесь играют роль не только организационные трудности, но и недостатки в подготовке специалистов. Мы как-то забываем, что подготовка каждого из более чем 5 млн. студентов обходится нашему государству в сумму от 6 до 20 тыс. руб. (в зависимости от специальности), А в результате ежегодно часть этих денег летит на ветер: тысячи молодых специалистов "увертываются" от своих распределений и занимаются чем угодно, только не наукой.
Не случайно в период между двумя последними переписями населения число людей с высшим и средним специальным образованием среди работников, занятых физическим трудом, возросло более чем в 2 раза. Очевидно, механизм формирования научных кадров надо менять комплексно во всех направлениях.
Многие звенья в системе подготовки и формирования научных кадров не срабатывают. Взять хотя бы аспирантуру. За три положенных года аспирант часто не успевает закончить диссертацию, особенно в экспериментальной лаборатории. Поэтому представленные кандидатские часто "не дотягивают" до серьезной работы. Однако местным аттестационным советам выгоднее закрыть на это глаза - ведь институту важно "сработать" как можно больше защит. Логика проста: там, где процент защит больше, увеличивают аспирантские места; где он постоянно снижается - места соответственно сокращаются, а значит, сокращается и возможность принять молодых ученых.
КОРР. Словом, и здесь пресловутый "вал". Как от него избавиться?
МАКАРОВ. Очевидно, через НИИ должен "протекать" поток выпускников вузов, и лучшие из лучших могут претендовать на то, чтобы остаться в штате. Для этого студенты вузов начиная уже с третьего курса должны принимать участие в деятельности научного института. Может быть, от аспирантуры надо вообще отказаться. Тех, кто достиг заметных успехов, по окончании вуза зачислять на стажировку, а потом, возможно, и в штат. В этом случае специалист готовится, если так можно сказать, индивидуально, с расчетом на решение той или иной научно-технической проблемы. Во всяком случае, институт аспирантуры надо менять.
КОРР. Но ведь для такого "притока" в науку молодых нужен в первую очередь "отток", иначе откуда возьмутся вакансии?
МАКАРОВ. Сейчас руководителю трудно решить, кого оставить в институте - среднего, но освоившегося с работой сотрудника или молодого специалиста, может быть, перспективного, а может быть, и нет, для него это ведь "кот в мешке". А если стажер работает в институте год-два на временной ставке, то к нему можно уже присмотреться и есть время подготовить ему постоянное место работы. Если стажер не подходит, то у него тоже будет время на выбор другого места.
Омоложению советской науки будет способствовать и кадровая перестройка, начавшаяся в АН СССР, о которой говорил на последнем годичном собрании АН СССР Г. И. Марчук. На сегодняшний день после всеобщей аттестации в целом по Академии наук было сокращено 2,5% сотрудников, 5% понижено в должности. Не прошли аттестацию почти 10% докторов наук. Решено в плановом порядке обновлять состав академических институтов молодыми сотрудниками на 5% ежегодно.
В ближайшее время войдет в силу и так называемый "возрастной ценз" на занимаемые должности. Для руководителей научных подразделений - это 65 лет, для членов Академии наук - 70 лет, для членов президиума АН СССР - 75 лет. Если здоровье позволяет этим людям и дальше трудиться на благо науки, они зачисляются в формирующийся сейчас институт советников, а при желании могут возглавить и неструктурные научные подразделения.
КОРР. Для молодого ученого многое может упираться в симпатии к антипатии руководителя. Но ведь его решения могут быть субъективны?
МАКАРОВ. Исключить субъективность подхода, разумеется, нельзя. Но в тех научных институтах, где ведутся серьезные научные исследования, "настоящее дело" становится мерилом людей и их поступков. К тому же, кроме научного руководителя, решение о приеме новых сотрудников обсуждают и партийный, и профсоюзный комитеты. В каждом институте есть совет молодых ученых.
Я думаю, что правильно, когда учитель сам отбирает себе учеников, - иначе откуда бы взялись знаменитые научные школы во главе с талантливыми учеными?! Для молодого ученого иметь такого наставника, лидера научного коллектива - большая удача. С этим, я думаю, согласятся ученики и последователи наших выдающихся ученых, организаторов науки И. В. Курчатова, М. В. Келдыша и С. П. Королева. Каждый из них с большой теплотой вспоминает о годах под началом "трех К". Годах, которые способствовали не только научному росту, но и становлению их как личностей.
Надо помнить, однако, что приверженность к научной школе воспитывается со студенческой скамьи, Ведь именно в вузе происходит в основном "выбор цели".
К сожалению, в Минвузе СССР косо смотрят на совместителей из научно-исследовательских институтов, а ведь это - верный путь формирования крепких научных школ. Кому, как не выдающемуся ученому, читать (пусть не полный курс) лекций по "своему" предмету!
ПРОФЕССИЯ XXI ВЕКА