"В нашей печати немало материалов о перестройке хозяйственного механизма в стране. А о конкретных шагах перестройки советской дипломатии. Министерства иностранных дел - читать не доводилось. Не могли бы вы восполнить этот пробел?" - пишет в редакцию А. Лапушкин из Свердловска. С подобными просьбами обращаются в редакцию и другие читатели.
О ходе перестройки в МИД СССР говорилось в докладе члена Политбюро ЦК КПСС, министра иностранных дел СССР Э. А. ШЕВАРДНАДЗЕ на совещании в МИД СССР.*
Перестройка по широкому фронту пошла в МИД СССР год назад, после программного для нас выступления М. С. Горбачева на общеминистерском совещании, но закончится не сегодня и не завтра.
Центральный Комитет внимательно следит за ее ходом и содержанием. В докладе Генерального секретаря на январском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС специально было сказано о кадрах дипломатического корпуса, о том, что в МИД ведется перестройка, проводится реорганизация структуры его центрального аппарата и загранучреждений, обновляется руководящий состав.
Сделано немало, однако еще предстоит сделать так много, что достигнутые на сегодняшний день результаты следует оценивать как весьма скромные.
ДОРОЖИТЬ ВНИМАНИЕМ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ
Многие наши товарищи, активно выступающие с лекциями в партийных организациях, рассказывают, что среди задаваемых им вопросов наиболее часто звучит вопрос о характере и содержании перестройки работы Министерства иностранных дел СССР.
В этом - наше время. Пару лет назад нас спрашивали о положении дел на Островах Зеленого Мыса и в проливе Бигл, но не о том, что происходит в нашем ведомстве.
Сегодня коммунисты, трудящиеся страны хотят знать, кто, как, насколько компетентно осуществляет внешнеполитический курс партии и Советского государства.
Они хотят быть уверенными в том, что в министерстве, которое непосредственно представляет страну и народ перед остальным миром, происходят перемены, адекватные высоте и настрою общей перестройки жизни советского общества.
Да, наша внешняя политика в ее конкретных проявлениях стала ныне объектом критического и требовательного внимания советских людей. Наши дипломатические акции подвергаются строгой народной приемке. Это - здоровое, необходимое явление, которое не делает нашу работу более легкой, но помогает делать нашу внешнюю политику более эффективной, наступательной, целенаправленной.
Как видите, перестройка, помимо профессиональных параметров, имеет для нас и широкие социально-политические измерения.
Как же идет она у нас? Как должна идти? На эти вопросы нам предстоит дать ответы.
ТОЧКА ОТСЧЕТА - ПРАВДА О САМИХ СЕБЕ
Сделать это не просто. Конечно, можно было бы сказать о структурной реорганизации, создании новых ключевых подразделений, изменении характера работы ведущих министерских институтов, укреплении сильными кадрами руководства отделов и управлений, возникновении целого ряда новых направлений и стирании с карты нашей дипломатии "белых пятен".
Можно было бы также сказать о том, что в нашей повседневной практике утверждаются прогрессивные рабочие критерии, что разговор с партнерами и оппонентами строится сейчас на принципиально новых основах, что для нас не существует табу на те или иные темы и проблемы.
Наконец, мы восстановили в правах традиционную для советской дипломатии шкалу этических и профессиональных ценностей и начали проветривать служебные кабинеты от чада протекционизма и семейственности, стяжательства и делячества.
Нам сегодня нужна правда - и о самих себе, и о нашем общем деле.
Всей это правды мы не увидим, если не определим верной точки отсчета для своего разговора.
У нас еще немало недостатков и недоработок, и мы от них будем избавляться, но главная цель начатой работы состоит в том, чтобы создать дипломатическую технологию и дипломатическое производство нового поколения, которые обеспечат благоприятные внешнеполитические условия для выхода нашей страны на рубежи, намеченные партией.
БЕЗ ШОР И ДОГМ
Крупный политический масштаб перестройки берет в качестве основной единицы измерения человеческую личность. Этот критерий тем более верен для нашей с вами работы, общенародной по своим целям и сугубо индивидуальной, так сказать, "штучной" по своему характеру, где многое определяется личными достоинствами, талантом, профессиональными способностями дипломата. Обезлички и уравниловки быть у нас не должно.
Перестройка в дипломатической работе - это прежде всего принципиально более глубокое, чем когда-либо раньше, осознание взаимосвязи внешней и внутренней политики Советского Союза. Все мы обязаны рассматривать свою практическую деятельность в двух плоскостях - в плане воздействия нашей внутренней политики на международную обстановку и, с другой стороны, - влияния нашей внешней политики на ход внутренних дел. Без осознания того, что дипломатия должна создавать для внутренней перестройки благоприятную внешнеполитическую среду и условия, нет и не может быть сегодня квалифицированного, компетентного дипломата, компетентной дипломатической службы.
Перестраиваясь, мы должны осваивать новое видение мира - без шор и догм, без мифов и предрассудков, пользуясь самой сильной и точной оптикой марксизма-ленинизма.
За последнее время в наше марксистско-ленинское понимание современного мира вошли два исключительно крупных новых момента.
Это, во-первых, выявление того фундаментального факта, что в ядерно-космический век человечество оказалось перед проблемой своего выживания.
И, во-вторых, это осознание того, что современный мир - крайне противоречивое и вместе с тем глубоко взаимосвязанное во всех своих частях целое. Состоящий из множества фрагментов, он в то же время является единым, связанным общностью судьбы.
Оба эти положения разработал XXVII съезд КПСС. Став сердцевиной нового политического мышления в международных делах, эти положения легли в основу современной социалистической дипломатии. Политическую и профессиональную зрелость наших кадров следует оценивать в контексте того, насколько глубоко понимают они это и насколько умело переводят на язык практических действий.
Провозгласив мир высшей ценностью, а мирное сосуществование - универсальным принципом межгосударственных отношений, XXVII съезд КПСС, конечно, не отменил ни оценки империализма и его политики, ни реальности исторического противостояния двух систем, ни идеологической непримиримости социализма и капитализма. Но теперь на первый план в нашей политике выдвинуто не столько выявление расхождений, как поиск точек соприкосновения в реально существующем мире. Другого пути к спасению человечества в ядерно-космический век нет.
Из этого следует: мы с вами сможем вырабатывать разумные внешнеполитические рекомендации, если одолеем в себе целый ряд стереотипов и приобретем способность к самообучению и самокорректировке. К обучению или, скажем точнее, учебе на опыте прошлого и корректировке собственных действий, прежних или нынешних.
Определенная часть нашего коллективного интеллекта должна быть настроена не только на прогноз, но и на анализ прошлого опыта. Он у нас огромный. Советская дипломатия имеет блестящие достижения.
Но были, понятно, и акции, которые нельзя оценить однозначно.
Об этом также надо говорить. Не всегда мы получали те результаты, на которые рассчитывали. Политические решения принимаются в конкретных условиях, при определенном уровне информации. Восприятие событий и их анализ обусловливаются реальностями времени.
С дистанции, пройденной за годы, десятилетия, многое видится не так, поскольку мы знаем последствия, обладаем большим объемом знаний и несколько другими представлениями и критериями. Это все закономерно.
Но мы должны возвращаться к прошлому опыту. Не для того, чтобы вынести прошлому какой-то приговор, а для того, чтобы выявлять в прошлом такие закономерности, которые надо либо утверждать в сегодняшней практике, либо исключать из нее.
Перестройка должна основываться на научном фундаменте. На фундаменте марксистско- ленинской науки и специальных наук.
И В ДИПЛОМАТИИ НУЖНЫ НОВАТОРЫ
Испытываю сильную потребность подчеркнуть высокую цену творчества. Сегодня оно у нас - в дефиците. А идеалом было бы постоянное творческое соревнование талантливых людей.
Все инициативные предложения, новые подходы, позиционные варианты - это находки конкретных людей, их рационализаторские предложения, их открытия.
На производстве и в науке авторство признается и отмечается. Мы же не только не выдаем никакого авторского свидетельства, но даже не упоминаем, что такую-то идею предложил такой-то товарищ.
Это не только профессиональная - это нравственная проблема. Если руководство "прячет" автора, не отмечает его, приписывает его достижения коллективу, а то и самому себе, то это дает негативный результат.
Мы бьемся в поисках стимулов для развития творчества, а делаем все, чтобы обезличить самое творчество, то есть дестимулировать.
Давайте устанавливать авторские права и охранять интеллектуальную собственность. Тогда у нас появятся новаторы.
Завершая тему демократизации и гласности, хотел бы подчеркнуть два момента. Первый: происходящая у нас перестройка не должна быть тайной. Есть вещи, которых из соображений охраны государственной тайны мы открывать не можем, но о сути и характере перестройки следует регулярно информировать общественность.
И второе: нам надо так осуществить внутриотраслевую и внутри-министерскую демократизацию, чтобы исчезла почва для разнокалиберного бонапартизма, стремления подмять под себя как можно больше людей, играть амбициями, изображать незаменимость, непогрешимость и приближенность к сильным мира сего. У всего этого есть название - "комчванство", и пора бы этот термин возродить.
САМОДОВОЛЬСТВО ЗАВОДИТ В ТУПИК
Как видите, мы уже перешли на субъективные факторы перестройки.
Среди них на первое место я бы поставил профессиональную неуспокоенность дипломата, осознание того, что недовольство собой намного продуктивнее самодовольства, которое вообще заводит человека в тупик. Кто-то из великих сказал, что сложнее всего следовать самым простым истинам. По-моему, еще сложнее излагать их. Мне, например, очень трудно в такой аудитории говорить о способности постоянно учиться. Однако сказать надо. Наше дипломатическое производство развивается очень быстрыми темпами. Чтобы не отстать от него, надо непрерывно осваивать новое, и не только в политике.
К сожалению, тут мы встречаемся с двумя основными проблемами. Одни работники настолько загружены, что физически не имеют времени на самообразование, другие не стремятся наращивать свой профессиональный потенциал.
Констатацией этого факта дела не исправишь. Надо, видимо, вырабатывать такую систему требований, которая ставила бы в невыгодное положение живущего старым багажом.
Ведь с этой проблемой связано и такое безрадостное явление, как физическое и профессиональное изнашивание дипломатов, причем наиболее ценных и наиболее способных наших товарищей.
Ведь мы просто нещадно эксплуатируем их, загружаем сверх всякой меры. Как исполнительные и дисциплинированные работники, они стараются изо всех сил, но из их жизни постепенно уходят книги, театр, кино, потом отдых, потом семья.
ПОМОГАТЬ ТАЛАНТЛИВЫМ
Как разумнее организовать труд, чтобы не пережигать здоровье лучших наших сотрудников? Если говорить честно, то ничего серьезного в этом плане мы не достигнем, если не увеличим число работающих, как говорится, по высшему профессиональному разряду.
А если сгорает не здоровье, а целая жизнь? Мне не дает покоя один случай, происшедший во время аттестации. Вы знаете, что это не формальный экзамен. Так вот, во время такого экзамена выяснилось, что один наш коллега, скромно проработавший несколько десятилетий, обладает очень солидными знаниями и глубочайшей политической эрудицией по важнейшему для нас региону. А должность занимал невидную, маленькую, и никто в нем его таланта не распознал, не разглядел. Талантливые - они ведь еще и скромные. Так и жизнь прошла. Теперь он собирается на пенсию.
Я воспринимаю эту историю тяжело, как большую житейскую драму.
Что из нее следует? Надо, очевидно, воспользоваться советом поэта, который сказал, что "талантам надо помогать, бездарности пробьются сами".
Но в нашем министерстве бездарностям не должно быть хода, а каждому руководителю пора научиться отличать талант от посредственности.
Не хотелось бы произносить трафаретную фразу о том, что оснований для самоуспокоенности у нас нет. Однако "святое недовольство" собой не должно заслонять от нас того очевидного факта, что коллектив министерства сейчас выполняет резко возросший объем работы, добился некоторого повышения ее качества. Словом, плюсы, о которых стоило бы сказать, бесспорно есть. Но в целом перестройка в центральном аппарате и особенно в посольствах идет со скрипом, преодолевая, а чаще всего не преодолевая инертность, устаревшие подходы, "традиции" формальной работы.
Говоря по-партийному честно, мы обязаны признать, что до сих пор не освободились от тех проблем, которые сегодня сдерживают рост и производительности, и качества нашего труда.
Весь прирост в работе, полученный в министерстве за прошедшее время, - это результат экстенсивного труда. Правда, кадрового состава мы не увеличили, но для многих, особенно в старшем звене, увеличили продолжительность рабочего дня и рабочей недели.
Сейчас структура министерства сложилась и стабилизировалась. Похоже, что все или почти все встало на свои места. Но дело как раз в том, что встало, а нужного темпа движения не набрало. Работа с перегрузками и с малым запасом по срокам - следствие низкой организации труда в подразделениях. Нас тревожит такое положение, когда нет подразделений, работающих легко, быстро, четко.
КЛЮЧ К ПЕРЕСТРОЙКЕ
На что же мы должны прежде всего опираться в нашей дальнейшей перестройке? Ключ лежит, конечно, в дальнейшем улучшении кадровой работы или, если сказать шире, во все большем оживлении человеческого фактора в дипломатической деятельности.
Здесь, очевидно, есть два аспекта:
во-первых, наведение порядка в кадровых делах, ликвидация тех искривлений в кадровой политике, которые были допущены в прошлые годы и которые мы и сейчас еще допускаем, очищение от людей, случайно попавших на дипломатическую службу, недостойных, запятнавших себя с нравственной стороны;
во-вторых, это формирование и претворение в жизнь здоровых основ кадровой политики, отвечающих требованиям партии, особенно январского Пленума ЦК КПСС, обеспечивающих общее повышение уровня работы советской дипломатической службы.
Оба эти вопроса, конечно, неразрывно связаны друг с другом. Мне не хотелось бы особенно подробно останавливаться на первом аспекте. В этом отношении сделано, бесспорно, много, и сделано не только на глазах нашего актива, да и всего коллектива, но и при непосредственном участии членов коллегии, парткома, руководителей подразделений, первичных парторганизаций, при активной поддержке ЦК. Вряд ли есть необходимость повторять сейчас фамилии руководящих работников центрального аппарата, которых нам пришлось снять с их постов; перечислять послов, которые были отозваны и освобождены от положения чрезвычайных и полномочных представителей Советского Союза за недостойное поведение или в связи с неспособностью руководить коллективами советских работников за рубежом. Все это способствовало тому, что нравственная атмосфера советской дипломатической службы стала чище.
ПРЕСТИЖ ПОДЛИННЫЙ ИЛИ МНИМЫЙ
Я знаю, что многие товарищи обижаются - и те, которые сейчас работают, и те, что раньше работали, - и считают, что такая открытая политика, политика гласности негативно сказывается на престиже и авторитете Министерства иностранных дел. Я думаю, что в самой постановке вопроса нет серьезной логики. Нам надо этот курс проводить последовательно. А то, что мы очищаемся и что обстановка у нас становится здоровой - от этого мы только выигрываем в том, что касается нашего авторитета внутри страны и за ее пределами. При этом товарищи, наверное, замечают, что кадровую политику под руководством Центрального Комитета, Политбюро, Секретариата ЦК КПСС мы старались проводить без перегибов, без каких-либо кампаний, без сенсационности, солидно, серьезно, как подобает коммунистам и в соответствии с требованиями ЦК нашей партии.
В связи с проблемой омоложения кадрового состава нельзя, конечно, снова не вернуться к делам МГИМО и Дипломатической академии МИД СССР. В мае - июне прошлого года коллегия очень детально, скрупулезно рассмотрела серьезные недостатки в деле подготовки и переподготовки дипломатических кадров в наших учебных заведениях. Была поставлена задача перестроить учебный процесс, создать гибкую систему подготовки и переподготовки, обеспечить ее тесное единство с практическими потребностями министерства. По Дипломатической академии состоялось специальное решение Секретариата ЦК КПСС, а проверкой поступивших сигналов занимались товарищи из Комитета партконтроля при ЦК КПСС.
УЛУЧШИТЬ ПОДГОТОВКУ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ КАДРОВ
Первые шаги сделаны. Тут и организационные меры, и некоторые улучшения учебного процесса, в том числе за счет совершенствования учебных программ. В Дипломатической академии удалось улучшить состав слушателей.
В МГИМО впервые за многие годы обеспечен действительно конкурсный прием абитуриентов. Улучшился социальный подбор первокурсников. А при распределении на работу в МИД СССР выпускников главными критериями были их способности, общественная активность, моральный облик.
И все же и МГИМО, и Дипакадемия пока весьма далеки от нужного нам уровня. По нашим наблюдениям, все еще живучи инерционные и консервативные силы, формировавшиеся здесь десятилетиями.
КАКИМ БЫТЬ РУКОВОДИТЕЛЮ
Теперь о том, с чего, возможно, следовало бы начать, - о руководителях. Опыт перестройки, его анализ на январском Пленуме подтвердили ключевую роль неформального, настоящего лидера. Сколько бы мы ни говорили о качественном улучшении работы, какие бы меры ни продумывали, мы ничего не добьемся, если дело не возглавит толковый, умный, современный руководитель.
Не обижайтесь, таких руководителей у нас пока очень немного. Больше преобладает тип начальника либо не в меру амбициозного, либо малосамостоятельного. Модным стало оплакивать свое одиночество в окружении слабых работников, жаловаться, что не с кем работать, просить подкреплений.
Лично мне трудно иметь дело с теми руководителями, которые за какое-то время не смогли найти или подготовить ни одного хорошего работника.
Видимо, не на то направляют они свою энергию, не работают как следует с кадрами. Мне же хотелось бы как-то неформально отмечать тех, кто сможет готовить для министерства квалифицированных специалистов. Но и строго спрашивать с тех, кто, по существу, живет за чужой счет.
ПАРТИЙНОСТЬ ДИПЛОМАТА
Затронув эту тему, мы обязаны сказать о партийности. У нас в выступлениях и многочисленных изданиях часто цитируются крылатые ленинские слова о том, что коллектив советской дипломатической службы насквозь и поголовно партийный. Настолько часто, что как-то сам по себе улетучивается глубоко неоднозначный смысл этого положения, который сводится лишь к членству в партии основного ядра наших работников.
Между тем партийность советского дипломата в самом современном ленинском понимании означает именно гласное, если хотите, громогласное выражение собственного мнения в противовес безгласности, трусливо уступающей позиции перед напором, так сказать, превосходящих сил оппонентов.
Подлинной партийности дипломата-коммуниста претят конформизм, соглашательство, добровольное самоустранение, желание спрятаться за так называемое коллективное, а на деле - даже не авторитетное, а авторитарное мнение.
Подлинная партийность дипломата-коммуниста - это высокопрочный сплав творческого постижения марксистско-ленинской философии, активной гражданской позиции и высочайшего профессионализма. Добавлю: это также устойчивость перед любыми попытками выключить главное внешнеполитическое ведомство страны из решения вопросов, прямо относящихся к его компетенции. Можно привести примеры того, как много важнейших вопросов в стране решалось без МИД, в обход его, но при обязательном молчаливом участии его представителей. И очень редки были случаи, когда кто-то не боялся испортить с кем-то отношения, высказать свою точку зрения вразрез господствовавшей.
Это, говоря по существу, самое настоящее непартийное поведение, не только измена понятиям личной чести и профессионального достоинства, но и грубейшее нарушение Устава партии, предписывающего на всех уровнях отстаивать точку зрения, которую коммунист считает правильной.
НА НОВЫЕ РУБЕЖИ
Завершая доклад, я хотел бы вернуться к теме, которая была обозначена в его начале. Страна вправе знать, что представляет собой ее дипломатическая служба и как она функционирует.
Нам же, работникам этой службы, надо знать, чем и как живет страна, какие процессы происходят в советском обществе. Знать не из любопытства, а по самой острой необходимости. Ибо не может быть действенной внешней политики, не может быть профессионально сильной дипломатии без связи с внутренним развитием нашей страны, без ее поддержки народом.
В год 70-летия Великой Октябрьской социалистической революции перестройка дипломатической работы должна продвинуться далеко вперед. Уверен, что коллективу советских дипломатов, опытному и трудолюбивому, даровитому и беспредельно преданному нашей Коммунистической партии, нашей Родине, такая задача - по силам.
___
* Приводится с сокращениями по тексту "Вестника Министерства иностранных дел СССР", 1987, N, 1.
ИДЕТ КОНСОЛИДАЦИЯ ПРАВЫХ СИЛ, ТОРПЕДИРУЮЩИХ ПЕРЕСТРОЙКУ. "Если мы придем к власти..."