Недавно известный советский режиссер и актер Н. Михалков был приглашен на постановку спектакля в римском театре "Аржентино". В работе с итальянскими актерами над пьесой А. Адабашьяна и Н. Михалкова "Механическое пианино", написанной по чеховским мотивам, ему ассистировали режиссер А. Ермилов и актер театра "Современник" А. Леонтьев. Наш корреспондент Г. Арапов встретился с А. ЛЕОНТЬЕВЫМ. Вот что он ему рассказал.
ПРИГЛАШЕНИЕ Никите Михалкову поставить Чехова на сцене театра "Аржентино" последовало после того, как он снял на итальянской киностудии фильм, тоже по чеховским мотивам, "Очи черные" с Марчелло Мастрояни в главной роли. Тогда и возникла идея о том, чтобы он сыграл чеховского героя на сцене. В Италии любят Мастрояни и поэтому на средства, отпущенные на постановку, не скупились. Например, на декорации. На сцене был выстроен трехэтажный особняк русского помещичьего дома, даже с крышей, - действие могло происходить сразу на всех этажах и чердаке. Газеты писали, что спектакль стал самым дорогим в истории итальянского театра.
- Насколько ваше приглашение можно считать проявлением интереса к нашей стране?
- Конечно, интерес есть, и большой, а информации мало. Во время нашего пребывания в Италии, например, был такой случай. Н. Михалкову предложили принять участие в телевизионной передаче, которую вел А. Челентано. Кстати, в нее приглашали и М. Мастрояни причем, если с Никиты взяли подписку, что он не потребует гонорара, то Мастрояни предложили колоссальный гонорар - 50 млн. лир. Однако он отказался, сказав, что оскорблен позицией итальянской прессы, а также телевидения, которые ни словом не обмолвились об успехе в Нью-Йорке фильма "Очи черные" - работы русского режиссера и итальянского актера.
Так вот, во время этой передачи Челентано, казалось, впервые видит Михалкова и не очень представляет, кто он такой. Он спросил, знает ли Никита его фильмы. Да, конечно, ответил тот, а вы мои? И выяснилось, что Челентано не видел и не знает ни одного михалковского фильма. Но все же это интервью многое добавило к популярности советского кино в Италии.
- А почему именно Чехов? Не потому ли, что его мысли, его внимание к человеку стали особенно притягательны сегодня, на фоне современных ритмов жизни, на фоне шумной, навязчивой американской массовой культуры, заполонившей весь мир?
- Безусловно. Чехов популярен не только в Италии, даже не только в Европе. Он самый популярный русский писатель. Это связано с его гуманизмом, его глубоким знанием человеческой природы. Людям хочется прильнуть к чистому источнику, хочется надежды. При трезвом взгляде на современного ему человека Чехов умел посмотреть жизни в лицо, исповедовал жизненную правду. А тяга к правде сейчас велика во всем мире, ибо без нее нельзя найти выход из существующих проблем и тупиков.
- Помимо близкого любому народу чеховского гуманизма, он ведь еще очень русский писатель. Как это ложилось на незнакомую почву, как это воспринималось и главное - передавалось итальянскими актерами?
- Надо сказать, что комедийное у Чехова было понятно им сразу, а вот чеховская пауза давалась нелегко. Наши актеры владеют такой паузой, умеют в ней жить. Итальянские артисты больше любят поговорить и живут, пока есть текст.
- Это, очевидно, такая школа, дело же не в недостатке профессионализма?
- Нет, конечно. Среди них были замечательные актеры, не говоря уж о М. Мастрояни. Но иногда мы жалели, что они не воспитаны в каком-нибудь нашем театральном училище, тогда бы нам легче было найти общий язык. Ведь на постановку было отведено два месяца, день премьеры переносить нельзя.
Итальянские актеры, как нам показалось, не знают нашей школы, не знакомы с достижениями нашей театральной культуры. Они по-другому воспитаны, по сравнению с нашими проявляют очень мало инициативы, привыкли лишь выполнять указания.
Конечно, приходилось показывать и детали русского быта. Скажем, учить актеров пить чай из стакана с подстаканником - они норовили взять его как пивную кружку; показывать, как размешивать сахар в стакане - они больше привычны к прохладительным напиткам в банках. Но это пустяки, Главное - постичь природу русского человека, чеховского героя. Собираясь вместе, чеховские герои почти сразу начинают страстно рассуждать о самом главном - о судьбе и пути России, о ее роли и будущем. Это все было не очень близко итальянским артистам, но их это постепенно увлекало. Мне кажется, они начинали влюбляться в Чехова, в Россию.
И было бы удивительно, если бы это было иначе. Михалков работал с таким азартом и верой в свое дело, что трудно было не заразиться его любовью к Чехову.
- Расскажите о Марчелло Мастрояни.
- Прекрасный актер, мировая знаменитость, но никогда не демонстрирует этого окружающим. Он очень привлекателен своей манерой общения, отношением к людям и к себе. На репетиции он вел себя, как студент, не вступал в споры. Когда было можно, мы старались освободить его, но он отказывался вести себя, как звезда, приходил вместе со всеми и терпеливо ждал, пока шла работа с другими.
Мастрояни очень обаятелен. Он расположен к окружающим, ненавязчив, не старается выделяться и брать на себя все внимание. В то же время он любит жизнь, людей, много видел и помнит, метко подмечает различные черточки человеческих характеров, великолепный рассказчик. Все это помогает ему в творчестве, он умеет мгновенно мобилизовать себя на исполнение, быстро реагирует на замечания и почти совсем точно и сразу выполняет задачу режиссера. Это говорит не только о мастерстве, но и о большой внутренней работе, которая постоянно совершается в этом замечательном актере. Качество не частое.
- Как приняли вашу постановку зрители?
- Очень хорошо. С раннего утра стояли очереди за билетами. Пресса тоже отнеслась к спектаклю очень благожелательно.
Спектакль в итальянском театре живет трудной жизнью. Программа его эксплуатации рассчитана на 2 - 2,5 месяца. Надо отдать должное итальянским актерам - трудно сохранять ежевечерний интерес к исполняемой роли, ежевечерне показывать высокий класс игры. Контракт с актером заключается до премьеры, а спектакль живет, пока ходит публика. Что дальше? Никто не знает. Этот вопрос портит актерам настроение. Ответа они не знают.
Для нас это непривычно. У нас гарантирована работа, стабильность. Правда, к сожалению, от этого у некоторых появляется самоуспокоенность, снижается уровень требовательности к себе, в труппах появляется балласт. Сейчас в ходе театрального эксперимента ведется поиск, как избавиться от этого негативного явления, стимулировать качество актерской работы. Ведь актерский ансамбль - большое завоевание русской культуры - с наскока создать нельзя.