На фоне многочисленных дискуссий о путях развития Советской страны, ее экономики и общества мы наблюдаем сейчас и своеобразное возрождение давнего спора между "западниками" и "славянофилами", который уходит корнями еще в XVIII век.
Итак, должны ли мы повернуться к Западу, изучать и осваивать его опыт или должны опираться на собственные традиции?
Наш корреспондент А. ПРОХОРОВ беседует на эту тему с доктором исторических наук, профессором, заведующим отделом Института всеобщей истории АН СССР, главным редактором журнала "Общественные науки" В. СОГРИНЫМ.
- Многие советские обществоведы (возможно, большинство) сегодня убеждены: новая модель социализма не имеет права развиваться на основе интеллектуальной обособленности, она наконец-то должна восстановить в правах знаменитое, но поруганное в сталинскую и брежневскую эпоху положение Ленина, которое можно сформулировать так: социализм обогащается всеми общечеловеческими достижениями и ценностями и усваивает лучшее из них. Такой подход к социализму, который я бы назвал цивилизационным, требует нового, непредвзятого взгляда на современный мир, в том числе и на ту его часть, в которой мы еще вчера видели только классовых врагов, то есть на капитализм.
Все больше советских обществоведов приходят к выводу, что этот "загнивающий" строй не только не исчерпал свои возможности, но на современном этапе переживает фазу подъема. Логика подсказывает, что в будущем мировом развитии неизбежна длительная полоса сосуществования и расширяющегося взаимодействия социализма и капитализма. Такой вывод как раз и подкрепляется теорией нового политического мышления, исповедующей принцип единого и взаимозависимого мира, и современной концепцией социализма.
- Спор среди наших обществоведов ведется уже не по вопросу о том, имеются или нет у буржуазной цивилизации ценности непреходящего значения, а о том, как и какие из них могут быть усвоены социализмом?
- Да. Многие сходятся на том, что необходимо усвоить такие общедемократические установления, как правовое государство, гражданское Общество, политический плюрализм, разделение власти. В сталинский период эти понятия были поруганы и отвергнуты как порочные изобретения буржуазии, в период хрущевской "оттепели" (и в этом была ее ограниченность) о них даже не вспомнили, не попытались оценить их подлинный исторический смысл. А в брежневскую эпоху официальная пропаганда подвела их под ругательное понятие буржуазной "формальной" демократии, которой в качестве высшего образца противопоставлялась "фактическая" социалистическая демократия. Но в действительности правовое государство, гражданское общество, политический плюрализм, разделение властей, так же как и учение об естественных и неотчуждаемых правах человека, не являются чисто буржуазными изобретениями. Они вынашивались передовой общественной мыслью со времен античности и в капиталистических обществах активно использовались пролетариатом, в целом трудящимися массами, интеллигенцией, силами демократии для защиты своих интересов.
- А как относиться к западным экономическим категориям? Особенно к тем, которыми нас всегда стращали: конкуренции, инфляции, безработице?
- По этому поводу среди наших обществоведов как раз возникает больше всего разногласий. Некоторые ученые и публицисты предлагают использовать их в качестве средства шоковой терапии в отношении нашей экономики. При этом соглашаются, что шоковая экономическая терапия вызовет негативные социальные последствия: разорение я ликвидации убыточных предприятий и колхозов, рост цен, увольнение огромного количества рабочих и служащих. Но обществу предлагается заплатить эту социальную цену за экономический "прорыв", поскольку эволюционные методы выхода из экономического кризиса, используемые в годы перестройки, пока не дают ощутимых результатов.
Другая группа специалистов доказывает, что шоковая терапия может иметь эффект "лечения" от воспаления легких холодным душем и привести к краху не только экономики, но и социального мира.
- Принципу шоковой терапии противостоит здравый смысл; можно ли привести реальные примеры плодотворного ее воздействия на экономику других социалистических стран, существует ли экспериментальное подтверждение ее благотворного влияния?
- Убедительный позитивный ответ на этот вопрос пока никто не выдал. В ходе современных дискуссий и более углубленного постижения экономических категорий современного капитализма раскрывается та истина, что они не могут осваиваться по методу аналогии и что в самих западных обществах - а это очень существенно! - они уже давно утратили свой классический облик. Классической свободной конкуренции на Западе не существует уже более ста лет, в то же время активное государственное регулирование экономики и социальных отношений в развитых капиталистических странах, осуществляемое на протяжении нескольких десятилетий, успело несколько раз сменить свои формы и во многих отношениях может стать примером подражания для наших планирующих и арбитражных органов.
Утратила свое классическое предназначение и безработица: на первое место в передовых странах Запада вышли разнообразные методы борьбы с ней, включающие, в частности, разветвленную гибкую систему переподготовки рабочей силы (опасность потерять работу нейтрализуется реальной возможностью за счет общества сменить квалификацию и приобрести иную, подчас более престижную профессию). Существуют и разнообразные, весьма эффективные - особенно показателен пример ФРГ - средства борьбы с инфляцией. В целом же перед нами стоит задача не простого заимствования категорий капиталистической экономики, а углубленной научной проработки возможностей, путей и последствий эффективного использования современного передового капиталистического опыта в иной социально-экономической системе.
- Не кажется ли вам, что в нашем сознании постепенно сложились новые стереотипы в оценках и в отношении к Западу?
- На мой взгляд, наше массовое сознание в своем новом, позитивном отношении к Западу обременено двумя странным образом соединяющимися комплексами - неполноценности и великодержавности. Комплекс неполноценности оборачивается идеализацией не только западной цивилизации в целом, но и таких ее, мягко говоря, противоречивых аспектов, как безработица (многие убеждены, что безработные живут вполне благополучно и "тихо радуются"), или массовая культура Некоторые наши соотечественники категорически отказываются слушать критические суждения о Западе, готовы принять даже те его черты, которые вызывают отрицательное отношение самой западной общественности.
Комплекс же великодержавности проявляется в уверенности в том, что мы если не сегодня, то уж обязательно завтра можем а экономическом и социальном плане жить по западным стандартам. А значит, должны предъявлять властям в серьезной, а подчас даже в ультимативной форме требования "сделать так, как в Америке". Вспомните, например, как комментатор телевидения, требуя поднять зарплату милиции, равняется не на кого-либо, а именно на Соединенные Штаты: "В Америке расходы каждого налогоплательщика на блюстителей правопорядка составляют 1000 долларов в год, а в нашей стране - 8 рублей". Корреспондент центральной газеты требует, формулируя цель жилищной программы, брать за образец именно американский стандарт - 45 квадратных метров на человека. Американские расходы держат в голове, обсуждая свои проблемы, представители сферы образования, космической профессии и т. д., и т. п.
- Выходит, хрущевский синдром - "догнать и перегнать Америку", причем в ближайшее время, - прочно засел в наших головах?
- По моему убеждению, стремление, поддерживаемое многими средствами массовой информации, держать "равнение на Америку", жизненные стандарты которой в ближайшие 15-20 лет для нас недостижимы, может привести к одному - воспитанию у возрастающей части населения, особенно молодежи, желаний перебраться с "тонущего корабля" на "землю обетованную".
Перестройка вдохнула в нас надежду на революционное обновление социализма. Но цель эта не может быть достигнута с помощью "большого скачка". Революция должна пройти ряд этапов, и на каждом из них наши цели и задачи должны быть строго соразмерены с возможностями общества. В противном случае надеждам суждено превратиться в иллюзии, которым мы так часто предавались в прошлом и последствие которых - утрата веры - слишком хорошо известно.
Наша общественность должна осознать ту истину, уже высказанную рядом наших ученых, что по жизненному уровню мы в лучшем случае находимся в ряду среднеразвитых стран, таких, как Ирландия, Аргентина, Португалия, Бразилия, а по многим показателям существенно отстали и от них. В такой стратегической отрасли, как сельское хозяйство, наши объективные показатели откровенно удручающи: по урожайности зерновых мы позади Турции, Пакистана, Бангладеш и Никарагуа. А нынешний уровень компьютерного производства в СССР составляет менее 1% от американского! Спрашивается, можем ли мы сегодня или завтра жить по-американски? Конечно, нет. Определяя реальные задачи перестройки, мы должны избавиться от иллюзий брать за образцы американские, японские или западногерманские жизненные стандарты. В лучшем случае мы можем равняться на Испанию, совершившую, кстати, в течение десятка лет достаточно безболезненный переход от диктатуры к демократии и доверившую сегодня власть социалистам.
Бедность - уже порок