Можно по-разному оценивать деятельность этого человека, но то, что это личность весьма незаурядная на мировом политическом небосклоне, сомнению не подлежит: одно его имя сразу же принесло Грузии признание практически всех ведущих стран мира.
С Э. ШЕВАРДНАДЗЕ беседует наш специальный корреспондент В. САВИЧЕВ.
- Еще совсем недавно в своих интервью вы говорили, что никогда не вернетесь в Грузию.
- Я обязан был вернуться, чувствуя, что смогу быть полезным республике, которая находится в глубоком кризисе.
- Известно, что долгие годы вас в Грузин, мягко говоря, не очень уважали. Как встретили вас ваши соотечественники?
- Лучше, чем я ожидал. И сегодня, когда прошло всего каких- нибудь 3-4 месяца, я ощущаю, конечно, не полную, но довольно мощную поддержку. Особенно ясно я ощутил это во время недавней попытки переворота. Народ не поддержал их. Люди хотят мира, демократии и консолидации общества. В этом наши устремления полностью совпадают.
- А какой встретили республику вы?
- Положение очень тяжелое, но не смертельное. Сейчас, когда удалось выйти из международной изоляции, можно рассчитывать на помощь развитых стран. Считаю, что кризис можно преодолеть.
- В августе 1991-го люди у "Белого дома" скандировали: "Россия! Шеварднадзе!". Ваше имя стало своеобразным символом демократии, и не только в России. Поэтому многие были шокированы, когда вы открыто приветствовали насильственное свержение законно избранного правительства республики.
- Я действительно приветствовал падение режима Гамсахурдиа, потому что отчетливо представлял, чем это может для Грузии обернуться. Вообще я поражался, как удалось Гамсахурдиа пробудить в людях черные силы. Я не знал такую Грузию, для меня это было открытием. Ведь они дело довели до того, что многие представители интеллигенции, молодежь - наш завтрашний день - стали себя чувствовать чужими в своей стране. На словах шла оголтелая антикоммунистическая пропаганда, а на деле создавались те же коммунистические структуры, только в еще более изощренной форме. В истории не раз было так, что народ избирал кого-то, а он затем становился диктатором. Я верю, что страна встанет на путь демократического развития. Если эта идея не получит должной поддержки, я не буду участвовать в выборах.
- Какой ориентации вы собираетесь придерживаться во внешней политике?
- Прежде всего, мы ориентируемся на друзей. И не столь важно, где они - в Америке, на Украине или в Азии. Турция - наш ближайший сосед, разве можно не развивать отношения с этой страной? А как мы без России? Оторваться от российской экономики, культуры... Это просто немыслимо.
- Многие считают, что у вас довольно странное окружение: бывшие диссиденты, сидевшие в тюрьмах во времена вашего пребывания на посту 1-го секретаря республиканского ЦК, один из ваших ближайших помощников - Джаба Иоселиани, человек с уголовным прошлым и весьма сомнительной репутацией сегодня. Как вы себя чувствуете в этом окружении?
- Изменилось время, мировоззрение, сами люди, в том числе и я. Большинство из тех, кого вы имеете в виду, - это очень образованные люди, и, как это ни парадоксально, именно в их среде я нахожу сегодня большее понимание и поддержку. Что касается Джабы Иоселиани, то я просто люблю этого человека. Нас связывает давняя дружба. У него непростая судьба, но то, что он смог преодолеть себя, говорит о нем, как о человеке очень сильного духа и характера. Сегодня он - одна из ключевых фигур в государственной системе.
- Каким вы видите будущее государственное устройство Грузии?
- Большинство ратует за парламентское правление, считая при этом, что институт президентства неприемлем для сегодняшней Грузии. Я тоже с этим согласен. Однако и парламентское правление при невысокой политической культуре также может создать определенные проблемы. Может быть, нам удастся придумать что-нибудь оригинальное: парламентское правление, но с какими-то нюансами.
- Довольно часто мне приходилось слышать о том, что народ устал не от политики, а от политиков, которые играют в непонятные народу игры. Скажем, сегодня два руководителя ругаются на весь мир, завтра они уже обнимаются. Народы так быстро мириться еще не научились. Можно ли в политике обойтись без этих игр?
- Когда я слышу, что в политике надо соблюдать правила игры, то внутренне негодую. Какая игра?! Мы уже все доигрались. Я думаю, что люди устали не от политиков, а от политиканов, которые прежде всего видят себя в политике, а не интересы народа, страны. Вот эти политиканы и с осетинской стороны, и с грузинской пытались всем показать, вот, мол, мы какие непоколебимые. А расплачивается народ - и тот, и другой.
- Положим, удастся решить политическую сторону осетинской проблемы. Но смогут ли они жить там вместе после того, что они натворили друг с другом? Можно ли прекратить эту вендетту?
- Я уверен, что в конце концов научимся жить вместе в одном государстве. Для меня абсолютно никакой разницы нет - осетин, грузин, абхазец. Мы все граждане одной страны. Люди разберутся со временем, где политики, а где политиканы.
- Станет ли Грузия членом СНГ?
- На сегодня нас устраивают те отношения, которые складываются отдельно с каждой республикой. И мы готовы развивать их со всеми. В СНГ сейчас больше говорят о военно-стратегическом пространстве, нежели об экономической или политической интеграции. Нас это никак не устраивает.
- В Грузии я часто слышал о том, что Россия до сих пор держит блокаду. В чем это выражается?
- Сейчас ничего этого нет. После нашей встречи с Борисом Николаевичем он даже резолюцию такую написал, что, мол, блокада не способствует разрешению конфликта.
- Для Гамсахурдиа вы были врагом N 1; несмотря на это, ваши дети все это время жили в Грузии. Подвергались ли они каким- либо преследованиям?
- Нет, ничего такого не было.
- Как долго длится ваш рабочий день?
- Ну, если я сплю часов пять, то это уже хорошо. Времени нет даже для того, чтобы почитать. Но пока ничего, чувствую себя в "форме". Единственное увлечение, для которого я сейчас выкраиваю время (да и то по нужде), - это грузинское искусство, которое надо спасать. Для этого мне надо иногда и в театр сходить, и фильмы посмотреть.
АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ. Егор Строев: "Нельзя ориентироваться на того, кто поджигает бикфордов шнур"