У жителя Уфы С. стало плохо с глазами. Так как человек он довольно состоятельный, решал лечиться за границей, в США. Собрал денег, купил билет добрался, как и хотел, до знаменитого офтальмолога. Посмотрел его профессор и сказал: " Болезнь у вас сложная. Лечить ее могут только в России. Есть там город Уфа, попробуйте туда попасть".
Случай этот, помимо своей курьезности, возвращает нас (во время всеобщего поклонения всему зарубежному) на нашу грешную родную землю.
Давайте же последуем совету американского врача и отправимся в Уфу, в Российский центр офтальмологии "Алаплант". Возглавляет его профессор Э. МУЛДАШЕВ.
- ХИРУРГИЯ строится, грубо в говоря, примерно по двум правилам: отрежь и выброси. У нас же все абсолютно по- другому: благодаря алапланту, который мы выпускаем 53 видов, вырастает собственная ткань - лимфатические сосуды, кожа, клетчатка и т. д. Все это делается из ткани умерших людей, но по очень сложной технологии, секрет которой есть только у нас.
- Даже в Штатах этого нет?
- Даже там. С помощью алапланта удается оперировать ранее безнадежных больных. Примерно 50% из них "прозревают". В Уфе недавно я прооперировал 11-летнего мальчика и 6- летнюю девочку с врожденной атрофией зрительных нервов. После операции девочка "дала" 10% зрения, мальчик -5%. Для них началась новая жизнь. Спрашивают, например: "Что это такое?" Я говорю: "Пощупай, узнай." - "А, это телефон, вот он, оказывается, какой!" - "А вот это какой цвет?" Я говорю: "Зеленый". - "Ах, вот он какой, зеленый цвет".
- Кстати, насчет зеленого цвета. Распространенное обвинение в ваш адрес - много внимания уделяете иностранным больным, чтобы заработать валюту.
- На него я всегда отвечаю так: мои пациенты - россияне - оперируются тем, что куплено на 100% за валюту. И вот эти "зелененькие" и дает нам иностранный больной. Мы уже подсчитали, что один оперированный там больной позволяет вылечить у нас 5-10 человек.
- Но говорят, у вас есть даже совместные предприятия за рубежом.
- Нет. Но в Мексике мы открываем филиал - чисто российское учреждение.
- Обычно все присоседиваются к иностранцам, создавая СП.
- Мы не хотим так поступать. В той же Мексике "докторос руса", как они говорят, звучит очень гордо. Пусть так и останется. Ну, и потом, есть чисто политический момент. Понимаете, мы не такие бедные, чтобы "присоседиваться" и немножко подрабатывать. Человек, который зарабатывает, всегда выше человека, который подрабатывает. Кроме того, такую же политику мы будем проводить и в других регионах мира.
- Сейчас мы как раз выбираем свой путь. Один - оставить государственную систему и создать небольшой частный сектор, а другой путь - перейти полностью на частное здравоохранение. Что можно сказать, сопоставляя различные системы?
- Самое жуткое в этом отношении - недооценка нашей медицины нашими же людьми.
В Токио есть интернациональная клиника, которую возглавляет Евгений Николаевич Аксенов - подданный Японии. Практически каждый японец, который чем-то когда-то болел, знает, кто такой Аксенов. По его мнению, российская наука, в частности медицинская, - очень сильна. Мы в последнее время все российское охаиваем, это уже стало "хорошим тоном". Но ведь Павлов, Мечников, Филатов, Федоров - сделали славу именно российской науке. Конкуренции с нами боятся.
Наш алаплант, например, очень легко внедрить в Штатах, если мы свяжемся с какой-либо американской фирмой. Но она обязательно требует эксклюзивного права на него. То есть наше изобретение должно быть "обамериканено". А мы этого не хотим, потому что мы россияне в конце концов!
- Может, офтальмология и сильна, не спорим. Но есть и другие направления медицины...
- Ну, "ремонтировать" глаза - это тоже немало. Что бы ни говорили про С. Н. Федорова, мол, он коммерсант, бизнесмен и все прочее, но прежде всего - это человек, который прославил российскую медицину.
Российская школа медицины имеет две такие особенности, которые выше, чем в других странах. Первое - наш хирург по техническому уровню, то есть по "рукоделию", выше коллег из других стран. Я много смотрел, как оперируют американцы, японцы. Нельзя сказать, что у них плохие руки, но у них нет школы технарства. Почему? Да потому, что до сложных операций у нас хирург будет допущен в среднем через 10 лет. А там он открыл частную клинику (может быть, у него папа - плантатор или фабрикант), и он ради денег начнет тут же "клепать" любые операции.
Еще одно распространенное представление, будто за рубежом у пациента сладкая жизнь. Скажем, если нужно обследовать больного, у нас худо-бедно есть центры, где делается все, а там это по мелким частным клиникам разбросано. Больной вынужден ходить по ним и без конца платить, платить, платить.
- Раньше, лет 10 назад, почти так же их медицину критиковали. Хотя вас не заподозришь в том, что вы как бы идеологически обязаны защищать паши приоритеты.
- Где хорошо, и буду говорить, что хорошо. И возвращаясь к вопросу - частное или государственное здравоохранение, я думаю, наиболее целесообразен один из американских вариантов. Прием больных должен быть больше частным, потому что врач будет заинтересован обслужить лучше, но основное лечение должно быть в мощных центрах, построенных за государственные деньги.
И наши крупные центры, которые государственная медицина создала, можно было использовать наиболее эффективно, а не дробить их на кооперативы. Второй момент. Не обязательно строить всю систему медицины на том, чтобы больной платил из своего кармана. Во всем мире принята система страховки. То есть любой человек из своей зарплаты в страховую компанию отчисляет деньги.
Но чтобы создать страховую медицину, нужно время. А в системе гиперинфляции, в которой мы сейчас живем, это вообще невозможно. Тут, я думаю, был бы приемлем вариант китайцев и японцев. Там фирма платит примерно 90% за лечение своих работников или их родственников. 10% платит сам, чтобы часто не болел. Мы тоже сейчас стараемся, чтобы предприятие заплатило деньги. Но у нас, в отличие от Китая, нет соответствующего правительственного решения. А поскольку решения нет, то и платят не всегда.
Хороший врач должен жить хорошо