Эта биржа труда находится на одной из улиц Падерборна (ФРГ). В. Реймер спешил сюда, чтобы, отстояв очередь, услышать учтивые, но неутешительные слова: "Пока помочь вам не можем. Ждите". И так каждую неделю. В течение двух лет.
О том, как прошли для их семьи эти два года в ФРГ, куда они прибыли, чтобы "воссоединиться" с родственниками, Владимир и Елизавета Реймер рассказали на страницах газеты "Казахстанская правда" (N 221 за 1983 г.). Этот рассказ мы перепечатываем с сокращениями.
- Я сожалею о тех двух годах, что пробыл в Западной Германии, - говорит Владимир Давидович Реймер, вернувшийся со своей семьей весной этого года из ФРГ в родной Иссык. - Мы ведь не просто страну сменили. Нам предстояло сменить все - от башмаков до законов. А это, как оказалось, сделать нельзя, не надорвав себя.
- Какая же нужда заставила вас уехать туда?
- Да никакой нужды не было. С родственниками "воссоединились". Несколько лет назад в ФРГ уехала моя сестра Елена Шульц, в 80-м - брат Генрих. Ну, звали в письмах. Вот и поднялись...
- Ох, эти письма! - вступает в разговор Елизавета Юлиусовна. - Кого ни послушаешь из переехавших туда - сманили посулами: автомобиль - иди и бери, в магазинах - что душе угодно... Вот и летели сломя голову. Только потом там начинаешь локти кусать.
- Да разве только письма! Дурят нашего брата и разные "голоса". Я как услышу позывные "Немецкой волны", этот мотив "Брат зовет своих братьев", елейный голос диктора - злость берет. Лжецы и лицемеры, скольким людям заморочили голову, сколько судеб исковеркали! "Историческая родина", "свободное общество"... Ложь. На собственной шкуре испытали истинную цену всем этим "благам".
Из двух лет, что мы прожили в ФРГ, я не работал ни одного дня. Был зарегистрирован на бирже, первое время получал пособие по безработице. Жуткое, скажу вам, это состояние, когда ощущаешь, как тягуче и попусту идут дни, недели, месяцы. Я был готов взяться за всякое дело, но его не было. Между прочим, если бы какая работа и подвернулась, воспользоваться этим не мог бы. Существует правило: если человек берется за любую работу не по специальности, считается, что он теряет квалификацию. За этим строго следят. Могут снять с учета на бирже. Меня периодически проверяли: дома ли я, не мету ли ненароком улицу? На первый взгляд, вроде бы резонно: о квалификации твоей радеют. На самом же деле - заколдованный круг: за неквалифицированную работу не берись, а квалифицированной не дождешься...
- А можно ли жить на пособие?
- Есть умники, что с пеной у рта "мусолят" это пособие на тысячи ладов. Дескать, что там безработица, когда можно жить припеваючи на пособие. Хотел бы я поглядеть на этих людей там, пусть бы попробовали этого "рая". Когда я слышу такие разговоры, мне ясно: или человек не представляет, что это такое, или он сознательно искажает правду.
Я получал пособие в размере 800 марок (у нас пятеро детей). Это в пересчете на наши деньги около 240 рублей. Представляю, как кое у кого от этой цифры глаза округлятся. Дескать, и впрямь можно жить, не работая. Но там этим деньгам цена другая. Там вместе с зарплатой жены, которой посчастливилось устроиться на работу, наш доход составлял 1700 марок. Казалось бы - деньги! Но куда они уходили? Одна квартплата за временные две комнаты в трехкомнатной квартире составляла в месяц 455 марок. Это - не считая платы за отопление, за свет...
Конечно, мы у себя на Родине коммунальные услуги оплачиваем тоже из зарплаты. Но ведь вопрос в том - сколько? А там только за два года, что мы жили, квартплата повысилась дважды: в марте 1981 года стала 362 марки, а в июне 1982 года - 455 марок. Практически половина зарплаты уходит на оплату квартиры.
А питание? В 1981 году мы тратили на стол 800 марок в месяц, а в 1982-м - 1000 марок, хотя в питании себя тоже стесняли. А ведь надо еще одеваться, содержать семью, платить подоходный налог, делать взносы в пенсионную кассу. Это у нас, в СССР, пенсия идет за счет государства, а там что внесешь сам, то и получать будешь. Словом, с трудом сводили концы с концами.
- Ну а теперь представьте ситуацию, что жена осталась без работы. Явление это для ФРГ обычное. От безработицы человек там ничем не застрахован и никем не защищен. Это мы у себя здесь за законом, за коллективом, как за каменной стеной. Вот новый Закон о трудовых коллективах вышел, каждая строка заботой о рабочем человеке пронизана. А там ты, по сути дела, один на один с предпринимателем. Не удовлетворяешь его или тот стал банкротом - и человек на улице. При нас в Падерборне одна фирма обанкротилась, и 90 человек в один день стали безработными. Да и пособие по безработице - это не навечно. Сколько времени вы будете получать его, зависит от стажа работы или уплаты страховых взносов. Человек утрачивает право на пособие, если не находит работы. А теперь вникните в тот факт, что в 1982 году в ФРГ около четверти всех безработных - это я сам читал - не смогли подыскать себе работу в течение года, а 10 проц. - на протяжении двух лет.
К тому же пособие получают не все. Ведь чтобы его получать, нужен определенный стаж работы. У кого нет такого стажа, тот не получает. И вот представьте положение выпускников школ, средних и высших учебных заведений, которые, естественно, не имеют установленного периода трудового стажа, с ученической скамьи перешли в безработные. Такая участь ожидала и наших пятерых детей. Когда мы думали об этом, нам становилось не по себе. И это была еще одна веская причина для бегства оттуда.
Между прочим, я не оговорился, сказав "бегство". Мы действительно бежали. Уехали тайком от родных. Боялись, что нам станут чинить препятствия к возвращению на Родину. А такие попытки были. Уловив наше настроение, нам внушали, что по возвращении в СССР меня будут судить.
Разумеется, мы не верили в эту чушь. Вместо суда меня пригласили снова работать в ПМК-26, должность механика предложили. Но я попросился шофером. Встретили меня в коллективе хорошо.
- Судя по рассказу, вас больше всего не устраивала материальная сторона жизни в ФРГ!
- Не только. Нам, рожденным при Советской власти, живущим в наших условиях, там невмоготу. И не только из-за безработицы, трудностей с жильем, высоких квартирных и коммунальных расходов, мучительного учета каждого пфеннига. Испытываешь какое-то вечное душевное напряжение. Угнетает сама атмосфера их жизни, отношение людей друг к другу. Нет, не наш это мир! Едешь по стране - город, деревня ли - все ухожено, чистенько, аккуратно, а радости не испытываешь. Люди какие-то замкнутые, каждый сам по себе. Каждый живет как будто в панцире.
- А каково отношение к тем, кто переезжает туда жить?
- На чужаков вроде нас, советских немцев, смотрят враждебно. Прямо говорят: без вас безработицы и невзгод хватает, а тут еще вы.
- Да нас там и за немцев-то не считают, хотя и заманивают "исторической родиной".
- А сами же удивляются, что из России приезжают немцы, знающие немецкий язык, тогда как немцы-переселенцы из других стран ни слова не говорят на родном языке.
Не знают там правды о нашей стране, о жизни нас, немцев, в Союзе. Когда рассказываешь, что немецкий язык изучается в школах, что выходят газеты, ежедневно ведутся радиопередачи на немецком языке, издаются книги, работают театр, студии народного творчества, что немцы, как и люди других национальностей, избираются депутатами Советов, им присваивается звание Героя Социалистического Труда, зачастую видишь скептические улыбки. Затуманили людям головы, я так понимаю.
- Действительность, о которой вы рассказали, видимо, заставляет задумываться многих из уехавших туда.
- Можем сказать точно: довольных той жизнью нет. По крайней мере, мы не встречали. У большинства одна дума: как бежать от печальной действительности, в которой оказались. Все они говорят: "Если бы знали, ни в жизнь не поехали бы". О возвращении на Родину мечтают многие. Но ведь дело это не простое. Попасть туда легче, чем выбраться оттуда.
- Рады вы, что возвратились? Как устроилась ваша жизнь?
- Конечно, рады. Рады, что хватило ума и решительности спасти свою семью. И сейчас еще мороз по коже, как вспомнишь, что было бы с нами, если бы мы остались там. Но хорошо, что все это позади, мы снова дома, в Иссыке. Это счастье - дышать родным воздухом на родной земле.
А что касается устройства жизни, я работаю в том же коллективе. Купили дом (свой-то продали, как подались в ФРГ). Шесть комнат, усадьба, сад, огород, баня, летняя кухня. Пришлось подзанять денег.
Дети все устроены. Владимир служит в армии. Валя работает. Александр пошел в седьмой класс, Аня - во второй. Ну а Неля - дома, с матерью, ей пять лет.
Я знаю наверняка, что все мои дети получат образование, будут любить работу, найдут свое место в жизни. Я спокоен за них, за наш завтрашний день.
Интернат и полковник