ДАЖЕ В САМОМ СЛОВЕ "фестиваль" есть некая праздничная приподнятость. Это тем более относится к кинофестивалю, к тому же всемирному. Он всегда обещает знакомство с новыми интересными людьми и их поучительными судьбами и проблемами, с иной жизнью, с другими странами, их обычаями, традициями, образом мыслей и образом жизни их народов...
А ведь такое узнавание друг друга и есть один из путей расширения взаимопонимания, взаимоуважения и доверия. Наша страна, в полном соответствии с положениями Заключительного акта хельсинкского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, 10-летие которого исполняется в конце этого месяца, последовательно способствует расширению сотрудничества в гуманитарных областях, в том числе в области культурных связей.
На XIV Международный кинофестиваль в Москве привезли свои фильмы кинематографисты из 102 стран и Западного Берлина; в нем участвовали также 7 международных и национальных организаций, более 250 представителей зарубежных киностудий и прокатных компаний принимали участие в работе кинорынка, размещавшегося в Центре международной торговли, - там отсматривали и заключали контракты на закупку картин.
Растет представительность и авторитет московского кинофорума. Первый такой фестиваль в Советском Союзе - уже мало кто помнит об этом - был проведен в 1935 году. Тогда фильмы 20 стран демонстрировались на экранах всего двух кинотеатров Москвы. Первый послевоенный фестиваль состоялся в нашей стране в 1959 г., и на нем уже было показано 200 фильмов из 44 стран.
ПОЛЕЗНОСТЬ и необходимость культурного обмена, в частности проведения международных кинофестивалей, неоспоримы. И все же хочется спросить: оправдались ли на этот раз ожидания, состоялся ли праздник общения и узнавания? Многие скажут: странный вопрос. К любому столичному кинотеатру, где демонстрировались фестивальные ленты, трудно было даже подойти из-за обилия страждущих попасть в кинозал; оживленный обмен мнениями, встречи, дискуссии, пресс-конференции были так многочисленны, что невозможно было побывать везде, охватить все.
Словом, интерес к фестивалю был, как всегда, огромный. Однако интенсивный - по 3 - 5 фильмов ежедневно - просмотр в эти дни кинопродукции разных стран наводит на некоторые, не столь уж праздничные размышления. И речь здесь не о лентах молодых кинематографистов из стран, которые во многих отношениях - не только в области кино - еще делают первые самостоятельные шаги, стремясь на экране искренне и правдиво рассказать о своих проблемах, а о фильмах стран с мощной киноиндустрией, имеющей большую историю и давние традиции, стран, некоторые из которых претендуют на лидерство в мировом кино и уж, во всяком случае, диктуют моду в западном кинематографе.
За исключением, пожалуй, 4 - 5 фильмов, сделанных такими признанными мастерами, как Ф. Феллини, Ф. Коппола, Л. Висконти, К. Лелюш, да ретроспективного показа антивоенных и антифашистских фильмов и фильмов известного французского режиссера Франсуа Трюффо, в основной массе западных картин довольно трудно, к сожалению, отыскать что- либо для сердца или ума. В лучшем случае это милые пустячки, которые стираются из памяти сразу же после сеанса. Москвичи, встречаясь, спрашивали в эти дни друг друга: "Ну, как, удалось посмотреть что-нибудь стоящее?" Ответ в большинстве случаев был отрицательный: "Да нет, все так себе". А то и порезче.
КИНО может быть мощным средством общения между народами, углубления их взаимопонимания, уважения к ценностям и взглядам друг друга. Но это, очевидно, в том случае, если оно действительно, а не только на словах, несет гуманизм, стремится донести до людей важные мысли, внушить им добрые чувства. Этого так не хватает многим и многим западным лентам, несущим на себе печать индивидуализма, субъективизма и бездуховности.
Не претендуя на широкий охват и подробный искусствоведческий анализ, приведем несколько примеров.
"В крайнем случае я ничего не скажу" (Италия). Катавасия вокруг двух вещей - супружеской измены и выигрыша по лотерейному билету, о котором помалкивает герой, дабы жена не помешала ему наслаждаться новой жизнью. "Крайний случай" происходит не с персонажами фильма, а со зрителем, которому его создатели тоже ничего так и не говорят и который покидает просмотр, обескураженный патологической сексуальной озабоченностью, продемонстрированной на экране.
"Не время плакать" (ФРГ). История душераздирающая. Семилетнюю девочку изнасиловал и задушил садист и ее же обвинил в том, что она его соблазнила. Суд, похоже, готов его оправдать, а мать, естественно, убитая горем, не находит себе места, пока не убивает насильника, выпустив в него всю обойму из пистолета прямо в зале суда. Фильм кончается титрами: случай, мол, взят из жизни, судебная ошибка в отношении матери, которую осудили на 6 лет тюрьмы, так и не была исправлена. О чем же все-таки картина? О том, что нельзя насиловать и убивать маленьких девочек и причинять страдания их родителям? Но ведь это все так очевидно с самого начала, что подробности почти двухчасовых перипетий скорее раздражают и шокируют, чем служат благим, возможно, намерениям авторов.
"Дама в цвете" (Канада). Эта лента грешит тем же, что и предыдущая. Детей-сирот привозят в больницу для душевнобольных, где они живут под строгим присмотром монахинь и в полной изоляции от внешнего мира, обслуживая сумасшедших пациентов. В тяжкой и гнетущей атмосфере психиатрической лечебницы они и сами становятся ненормальными. Что это? Протест против таких методов "трудового воспитания", которые могли возникнуть лишь в воспаленном мозгу, против ханжеских, мертвящих религиозных канонов, внушаемых в таком заведении? Да, так, видимо, и была задумана картина. Но без широкого художественного осмысления и обобщения частный случай так и остается частным, а натуралистические подробности делают многие кадры просто неприятными, отталкивающими сами по себе, и на главную мысль "работают" плохо.
"Короли шутки" (Франция). Сюжет весьма незамысловат: двое молодых клоунов, мечтая о славе, критикуют своего удачливого, уже известного и богатого коллегу, но всеми силами стремятся попасть в его телевизионное шоу. Случай помогает им в осуществлении своей мечты. Все бы ничего, но у "королей" шутки и репризы плоски и неостроумны, а ситуации фильма лишены выдумки и изящества, присущих иным "развлекательным" французским фильмам.
"Любовь и аэробика" (США) и "Танцы, танцы" (Италия) похожи как две капли воды. В том и другом случае примитивный, чисто формальный сюжет и много совершенно одинаковых ритмов и почти одинаковых атлетической физкультуры и спортивных танцев. И то и другое, возможно, сделано профессионально, не берусь судить. Но если аэробика в американском фильме ни на что большее не претендует, то ведь танец должен что-то выражать, что-то нести, а в итальянской ленте это лишь та же физкультура. Мы ничего не имеем против спорта и агитации за пего, по при чем тут полнометражный художественный фильм? Однако особенно удручают пустые глаза персонажей в отношении всего остального, всего, что не касается танцев и спорта, полное отсутствие мысли.
"Стико" (Испания). Известный ученый, профессор, дойдя до нищеты, напрашивается в рабы к своему бывшему ученику и готов исполнять взятую на себя роль до конца, даже получив неожиданно огромную сумму гонорара за свои прежние труды, опубликованные за границей. Из всего этого, конечно, получается лишь фарс. Смешно, мило, неплохие актеры. Только от этого всего веет нелепостью, какой-то надуманностью. Ради чего?
Список подобного рода фильмов можно было бы продолжать и продолжать.
Почему нас не устраивают такие, как перечисленные выше, фильмы? Кое-кто, наверное, обвинит принципы отбора картин на московский фестиваль. Возможно, здесь есть о чем подумать. Но было бы из чего выбирать. Выбор-то не богат, и причиной этому - состояние сегодняшнего западного киноискусства. О застое в нем свидетельствует, в частности, падение кассовых сборов в кинопрокате многих стран Запада. Выступая перед началом демонстрации английского фильма в одном из московских кинотеатров, режиссер и продюсер из Великобритании Рональд Спенсер с удивлением и благодарностью отметил, что на родине ему никто не поверит, когда он будет рассказывать, сколько людей приходили посмотреть картины в Москве.
Тем не менее кинематограф на Западе - это прежде всего бизнес, коммерческое предприятие. И надо полагать все же, что упомянутые нами и им подобные ленты создаются на потребу определенных вкусов, воспитанных предыдущими, такими же фильмами. По свидетельству английского журнала "Нью стейтсмен", из нескольких десятков видеофильмов, выбрасываемых еженедельно на рынок дельцами от кино, примерно 42% составляют фильмы ужасов, 30% - ленты, которые журнал называет "мерзостными". К нам на фестиваль попали, разумеется, картины из остальных 28%. И все же мы чувствуем, что их идейно-художественный уровень не может удовлетворить возросшие культурные запросы советского зрителя.
Зато когда на экране появляются такие прекрасные создании мирового кино, как "Гибель богов" Л. Висконти, "А корабль плывет..." Ф. Феллини, "Уйти и вернуться" К. Лелюша, "После репетиции" И. Бергмана, "Клуб "Коттон" Ф. Копполы, "Кабаре" Б. Фосса, "Костюмер" Р. Йетса и другие ленты, собравшиеся в жемчужное ожерелье московского фестиваля, зритель - ни один из зрителей - не остается равнодушным. Правда жизни, глубина мысли, объемно и талантливо выраженная в этих картинах, делает их подлинными произведениями искусства. Они служат благородной цели общения и взаимопонимания народов.
Классик в черных очках