Предлагаем вашему вниманию продолжение беседы с таллинским врачом О. Никифоровым, начало которой было опубликовано в предыдущем номере "АиФ". Напомним, что речь шла о причинах переезда семьи Никифоровых в Финляндию, о проблемах, с которыми она встретилась в первое время, и в целом о жизни в этой стране.
- А сколько стоит квартира?
- Обычная трехкомнатная квартира в отдаленном районе типа нашего - тысяч 200 - 250. В центре - полмиллиона, а может быть, и миллион. Точнее не скажу - не приценивались.
- А теперь главное: как у вас было с работой?
- С работой получилось как-то странно. Я устроился довольно быстро, а у Аннели возникло немало трудностей.
Надо теперь честно признаться, что ехали мы в Финляндию без особых иллюзий. Диплом иностранного медицинского вуза для научной работы в Финляндии действителен, а для врачебной лечебной практики - нет. Надо специальную стажировку пройти - 2 месяца в терапии, 2 - в хирургии, 2 - в акушерстве и так далее - всего около года - и сдать экзамены по финскому медицинскому законодательству, финской фармакопее и языку. При этом надо жить на стипендию в тысячу марок. Лечащим врачом мне вообще становиться не хотелось. Была, правда, возможность заниматься исследовательской или административной работой. Позднее я четыре раза пытался подавать заявления. И мне всякий раз отказывали. Насколько понял, иностранцев на такие должности не берут.
- А под каким предлогом вам отказывали?
- Ну, прямо там никогда не отказывают. Государственная должность вообще вещь дефицитная, вакантных мест мало. Обычно сообщали по почте, что комиссия рассмотрела мое заявление и документы и что я занял в этом конкурсе второе или третье место. А вакансия-то, всегда одна... Когда на месте ознакомился с системой здравоохранения в Финляндии, то выяснил, что людей, которые занимаются научной работой как профессией, там очень мало, обычно наукой занимаются по совместительству.
- Но место работы-то у вас все-таки было?
- Было. Через месяц после приезда я устроился научным сотрудником в отделе планирования и оценок главного медицинского управления Финляндии, по-нашему это министерство здравоохранения. Но мне платили деньги не как человеку, находящемуся в штате, а из специального фонда. Так сказать, гонорар за научные исследования, а не зарплату. Поэтому пенсия мне не полагалась. И еще кое-какие социальные льготы на меня не распространялись. Но все это совершенно неожиданно для себя я выяснил только через пару лет.
- В Финляндии большая безработица?
- Найти работу по большинству профессий, в том числе и людям с высшим образованием, очень трудно. В среднем безработных около 150 тысяч человек, 5 - 6% трудоспособного населения.
- А как получилось с работой у Аннели?
- Как я уже говорил, в Таллине Аннели работала диктором и редактором на радио и телевидении. О работе в Финляндии журналистом и речи не было. Там своих дипломированных журналистов девать некуда. Через два месяца после приезда с трудом удалось устроиться в Рабочий банк клерком. Эта работа связана с постоянным зрительным напряжением, вниманием. И очень большой контраст с работой в Таллине. В общем, Аннели там не выдержала и ушла.
- Сколько Аннели зарабатывала в банке?
- 2100 - 2200 марок с учетом 15-летнего стажа в СССР. Так как она работала в финской редакции Эстонского радио и телевидения по договору, то трудовой стаж ей засчитали. Если бы не это, получала бы еще меньше.
- Что было с Аннели дальше?
- Пришлось искать работу самостоятельно. Биржа труда на учет ее не взяла. Во-первых, не уволена. Во-вторых, замужем, Время от времени Аннели делала переводы с эстонского и русского для одной газеты или работала ее распространителем. Обещали взять распространителем в штат, но так и не взяли.
- А переводчиком трудно было устроиться?
- Конечно! Огромная конкуренция! Там много своих переводчиков, которые давно переводят русскую и эстонскую литературу. Нужно было бы очень долго и активно доказывать, что ты переводишь лучше. Пыталась Аннели устроиться в туристские фирмы, все-таки она владеет русским, эстонским и английским языками. Тоже ничего не получилось.
- А налоги там большие?
- Большие. Вообще налоговая система в Финляндии сложная. У меня налог был - треть зарплаты. Среди низкооплачиваемых квота налога меньше. Аннели зарабатывала мало, и налог был процентов десять.
- Сколько зарабатывали вы?
- Сначала - 3160 марок в месяц. Потом - 3880. И в конце, перед самым отъездом, - 4500.
- Это тоже связано с инфляцией?
- В основном. И с переменой работы. Я уже говорил, что сначала работал в качестве "специального исследователя" в главном медицинском управлении Финляндии. Полгода был там. Потом предложили работать в Центральной лаборатории общественного здравоохранения. Эта работа была чисто по моему научному профилю - эпидемиология инфекционных заболеваний. Через полгода руководитель проекта уехал в Кению, и тему закрыли. Тогда я опять вернулся в главное медицинское управление. Занимался анализом лечения госпитализированных больных по всей стране. Вообще-то, работа интересная. Однако если говорить о перспективе, то финансирование этой темы тоже могли в любой момент прекратить. И я остался бы вообще без работы.
- Какие в Финляндии цены, скажем, в театры, в кино?
- По официальному валютному курсу билет на концерт, в театр стоит 10 - 15 рублей. В кино - 5 - 6 рублей. Но фактически, по покупательной способности, это гораздо дороже. Очень дорогие удовольствия! И все-таки я там побывал на спектаклях московского Театра на Малой Бронной, ленинградского БДТ.
- Общительны ли финны, много ли читают?
- Книг финны, по моим наблюдениям, читают не очень много. Читают газеты и журналы - их там великое множество. При общении о литературе там обычно не говорят. Не говорят о театре, кино. Не говорят о политике. Не принято говорить о работе. О зарплате, деньгах тоже не говорят. Говорить о каких-то своих проблемах считается неприличным, зазорным. Говорят о хобби, о детях, спорте, о поездках за границу. Обсуждают, где какой сервис. Конечно, как и всюду, там есть люди, прекрасно знающие литературу и искусство. Но это не типично.
- Где учились Карина и Максим?
- В Хельсинки есть русско-финская школа, одна на всю страну. При школе есть интернат. Задача этой школы - подготовить детей, которые свободно владели бы русским языком.
- А если бы они захотели после школы учиться в университете?
- Обучение там дорогое. Но можно взять на льготных условиях ссуду в банке, которую возвращаешь по окончании. Обычно так и делают. По каждой специальности существует минимум обязательных дисциплин. Образование будет шире, но еще дороже.
- Отличаются финские школы от наших?
- Очень отличаются. Уроки на дом не задают. Дисциплины на уроках в нашем понимании нет. Кто хочет - тот учится, не хочет - просто присутствует, "терпит" обязательные 9 лет. В семьях картина почти аналогичная. Почему-то считается, что дети с 10 - 12 лет совершенно самостоятельные люди. Родители их одевают, кормят и осуществляют только самый общий контроль. Практически дети с 4 - 5-го класса предоставлены сами себе.
- Нравилась такая свобода Карине и Максиму?
- Ровно через два месяца Карина нам сказала: не знаю, как вы планируете свою жизнь, а я здесь жить не буду. Закончу школу и уеду в СССР. Она не чувствовала себя там дома.
- Олег Викторович, в Финляндии вы зарабатывали неплохо. Сколько вы зарабатываете здесь? Можно как-то сравнить ваши семейные доходы и расходы у нас и в Финляндии?
- Действительно, я зарабатывал там не такие уж маленькие деньги. Сейчас у меня зарплата 300 рублей, у Аннели - 150. И деньги у нас даже остаются. А там уходили абсолютно все. Ничего не отложили. Потому что все время выплачивали долги. Даже в магазины ходили со специальными кредитными карточками. Брали в долг.
- Как там с языковой проблемой?
- В Финляндии надо непременно знать иностранные языки. Минимум один-два. Без этого нельзя получить высшее образование. Многих специальных книг и даже учебников на финском языке вообще нет. Все более или менее образованные люди говорят, кроме финского, на шведском, английском, немецком. Реже по-французски.
- На работе были трудности с языком?
- Свой первый отчет я написал по-английски. Все остальные уже по-фински.
- А у детей?
- Тоже нет. Дети свободно владели финским, эстонским, ну и, конечно, русским.
- Кем считают себя дети - русскими, финнами?
- Русскими. Когда Карина в Финляндии получила в советском посольстве паспорт, то в графе "национальность" по собственной инициативе попросила написать "русская".
- Интересно было вам работать? Полезно?
- Да, конечно. Работа была полностью самостоятельная. У меня был материал в какой-то степени уникальный - полные данные за многие годы обо всех больных всех стационаров Финляндии. Таких углубленных работ по изучению общей картины заболеваемости в Финляндии до меня никто не проводил.
- А как вы ездили на работу?
- На автобусе.
- Дорого это?
- Очень. Автобусы принадлежат в основном частным фирмам. Особенно накладны были поездки детей в школу. Правда, детские билеты дешевле, но у ребят был путь с пересадкой. В месяц у нас на транспорт уходило марок 500.
- Машину не купили?
- Нет. Нам не до машины было, только бы расплатиться с долгами. К тому же дорого очень. Новая "Лада" - 40 тысяч марок. "Мерседес" - 200 тысяч. И бензин...
- Как ребята учились?
- Проблем не было. Программа там отстает от нашей. Они проходили то, что в советской школе проходили уже год назад. Вообще Карине было в школе сложнее, чем Максиму. Не с учебой. Психологически сложнее.
- Занимались ребята чем-нибудь, кроме школы? Например, музыкой или спортом?
- Нет Объясню почему. Например, Максим мечтал заниматься хоккеем с шайбой. Там это, как и у нас, общенациональное увлечение. По собственной инициативе нашел себе спортивный клуб. Принес оттуда клубный бланк-обязательство, который родители должны подписать. По этому документу мы взяли на себя обязательство купить сыну спортивную форму, оплачивать зарплату тренеров, аренду помещения, работу холодильных установок и так далее. Хотя клуб был далеко от дома, Максим нас уговорил. Обязательство мы подписали. Аннели с Максимом поехали покупать форму. Форма обошлась почти в полторы тысячи марок. Занятия проходили два раза в неделю. Аннели возила Максима туда и обратно. На дорогу уходило почти два часа и стоило тоже недешево. В конце месяца в наш банк пришел счет из клуба на 800 марок и мы сказали: прости, сынок, но такую роскошь мы себе позволить не можем. Максим нас понял.
...Возвращались мы в Таллин в ноябре, а Карине надо было учиться еще 4 месяца, чтобы закончить лицей и получить аттестат зрелости. Карина жила у бабушки и дедушки. Не прошло и двух месяцев - еще до Нового года, - приезжает Карина. Лицей не закончила, аттестат не получила...
- Почему? Так быстро соскучилась?
- Говорит: бабушка и дедушка все время жалуются, что жизнь становится дороже. Я не хотела им быть обузой.
- Олег Викторович, ездили вы за эти четыре с половиной года куда-нибудь за границу?
- Два раза ездили. В Ленинград, к родителям.
- А в другие страны?
- Нет. Сначала не до того было. А потом, когда решили вернуться, уже интереса не было. Конечно, в соседнюю Швецию можно было съездить. Или в Данию... Но там в принципе то же самое...
- А в Париж? Или, скажем, на Таити?
- Это дорого очень. И потом... Вы знаете, нет у меня сейчас такого ощущения - мол, жалко, что не съездили. Не жалею об этом.
- Кто же был инициатором возвращения?
- Я молчал. Ни слова не говорил об этом, успокаивал ребят, утешал Аннели. В общем, не хотел выглядеть слабаком. И ждал. И вот через полтора года мы с Аннели говорили обо всем откровенно, и я как бы между прочим заметил: а не вернуться ли нам назад? А она говорит: я давно ждала этого вопроса.
Да, признаться, приспособление к местным условиям и порядкам оказалось весьма затруднительным даже для моей жены. Вместо поддержки мы столкнулись с полным безразличием к нашей судьбе. В результате во взаимоотношениях с окружающими возникла отчужденность. Ощущение одиночества и полная неуверенность в завтрашнем дне усугублялись все растущей тоской по Родине, по общению с людьми, близкими лам по духу и интересам.
Единственным выходом было возвращение в Советский Союз. К этому выводу мы пришли через полтора года после приезда в Финляндию, по тогда принятию практических шагов в этом направлении препятствовали банковский долги и выполнение договора, связанного с проводимой мной там научно-исследовательской работой.
Если бы вы видели, как ребята прыгали от радости, когда мы им сказали об отъезде в Советский Союз. Дни считали. Вы знаете, когда жили там, то радио было всегда на "Маяке". По телевизору смотрели все наши передачи. Все казалось таким родным, интересным, - например, как строят БАМ...
- А сейчас вы часто вспоминаете эти годы?
- Нечасто. Хотя это в некотором смысле, наверное, полезно.
Умеете ли вы распоряжаться деньгами?