В последнее время жизнь стала такая неприспособленная к нам, что все чаще заводит нас в аптеку. Тем, что цены бывают большие и очень большие, уже никого не удивишь. Но почему они такие разные? Причем не просто разные, а на одно и то же лекарство в соседних аптеках отличаются едва ли не в разы!
Когда не в шутку занемог
МЫ ВЫБРАЛИ три московские аптеки: государственную, муниципальную и частную (СП с бельгийцами). Препарат "Дюфастон" у частника стоил 243 руб. 70 коп, в муниципальной аптеке - 296 руб. 44 коп. В федеральной - 305 руб. 96 коп. И облепиховое масло у федералов было дороже, чем в других аптеках, - 41 руб. 58 коп. Почти на 10 руб. больше, чем у частников, где оно стоили 33 руб. 70 коп. В городской аптеке облепиховое масло продавали за 37 руб. Таблетки "Низорал" бельгийцы продавали по 190 руб. за упаковку, муниципалы - по 142 руб. 80 коп., а в государственной аптеке он стоил 208 руб. 38 коп. Разница только между разными прилавками - четверть цены! А на сколько вырастает цена на пути от производителя до прилавка - смотри таблицу.
Цены на лекарства, как и на все остальное, у нас теперь никто не контролирует. Рынок! Однако существует так называемый "Перечень жизненно необходимых лекарственных средств". Правда, это всего 394 наименования (220 наших и 174 импортных) из 13,5 тыс. лекарств, зарегистрированных в России. Зато закон обязывает следить за ценами, по которым их продают производители, и закон же не позволяет аптекам накрутить на цену завода больше 25%. Кого обязывает? Министерство экономики.
По факту же получается так. Жизненно необходимый анальгин, который у изготовителя стоит 1 руб. 67 коп. , продается в федеральной аптеке по 2 руб. 65 коп. Итого наценка - 58,7%. Аллохол производитель продает по 8,5 руб. У муниципальных фармацевтов стоит 13 руб., у государственных - 13 руб. 54 коп. Наценка еще больше - 59,2% вместо положенных 25%.
Этим заинтересовалась Счетная палата РФ. "Дело в том, что аптеки закупают товар в основном не у производителя, а у перекупщиков, - рассказывает аудитор Петр Черноморд. - И уже к цене посредника прибавляют положенные 25%. А уж у кого он там покупал и сколько накручивал - никого не интересует. А часто в цепочке и не один посредник, а несколько. Знаете ли вы, что за годы реформы число фармацевтических предприятий увеличилось в 2,5 раза, а количество посредников - почти в 14 раз? Короче, весь этот материал мы приготовили для передачи в Генпрокуратуру".
"Брынцалов А" и Ко
ВСЕ знают, что нашим больницам не хватает лекарств. И все думают, что это оттого, что мы плохо платим налоги. Но не все знают, что деньги на лекарства уже второй год подряд отпускаются стопроцентно. Просто не все они идут на лекарства. В первом полугодии прошлого года, например, собственно на лекарства было потрачено только чуть больше половины. Да и до того дела шли не лучше.
Всероссийский центр медицины катастроф "Защита" (подведомственный Минздраву России) заключил 23 контракта на закупку лекарств. На государственные, само собой, деньги. На общую сумму 49 млн. руб. Однако не с производителями, а с посредником под названием ЗАО "СИА Интернейшнл ЛТД". Мало того что цены у посредника были, как и следовало ожидать, завышены где на 10%, а где и на треть. Плюс к тому, как выяснилось, у ЗАО "СИА" и лекарств-то не было ни в таком количестве, ни в таком ассортименте.
Похожая история произошла с витаминами по программе "Дети Чернобыля". Конкурс на поставку витаминов каким-то, одному Минздраву ведомым способом выиграла фирма "Сурамед". Это ООО легко подмахнуло контракт почти на полмиллиарда рублей, имея на складе лекарств только на 34 тысячи рублей. А потом выяснилось, что "Сурамед" давно неплатежеспособен.
С компанией "Брынцалов А" Минздрав подписал контракт на 40 млн. руб. на поставку инсулина. Вообще без проведения какого бы то ни было конкурса. Брынцалов был признан "единственным источником инсулина в России". Тут интересно следующее: инсулин Брынцалов производит не сам по себе, а из субстанции датской фирмы "Ново Нордиск".
В Дании, судя по всему, хуже относились к бывшему нашему кандидату в президенты, чем в Минздраве. Поэтому еще на стадии подписания контракта "Ново Нордиск" предупредил Минздрав, что расторгает лицензионное соглашение с брынцаловским "Ферейном" и запрещает ему использовать свою интеллектуальную собственность. О том же предупредила Минздрав и международная юридическая фирма "Бейкер и Макензи".
Впрочем, это никого не остановило. И "Брынцалов А" получил от министерства разрешение на торговлю инсулином.
Но это еще не вся история. Получив разрешение, "Брынцалов" начал поставлять государству вместо человеческого инсулина (синтезированного генно-инженерным способом) свиной (т. е. произведенный из свиной поджелудочной железы). А свиной и качеством ниже, и вообще дешевле.
И так на 41% от стоимости контракта человеческий инсулин заменили на свиной. Брынцалов утверждает, что об этом его просили получатели в 18 регионах России. Мол, была договоренность: я вам вместо 100 флаконов генно-инженерного инсулина направляю 150 флаконов свиного. По цене выходит то же на то же, а лекарства больше.
Счетная палата принялась проверять. Тамбовская область, например, из 19,8 тыс. флаконов получила 13,6 тыс. флаконов свиного инсулина, хотя о замене никого не просила. Кроме того, партия на две трети имела срок годности вдвое ниже, чем было предусмотрено по контракту. То же самое обнаружилось в Тверской обл., Новгородской, Астраханской, Ивановской и Кемеровской. Возникло подозрение, что на складах у Брынцалова скопилось много свиного инсулина с поджимающим сроком годности. Вот он и задумал решить свои проблемы за государственный счет.
Брынцалов еще 8 февраля прошлого года должен был отчитаться перед Минздравом за такое странное исполнение контракта. Но не отчитался до сих пор.
Инсулиновое чудо
ПОЧТИ миллион россиян ежедневно нуждается в инъекциях инсулина. А инсулиновую промышленность развалили еще в 1988 году. Говорили: у отечественного препарата качество никудышное, лучше будем ввозить из-за рубежа.
В 1993 году тогдашний министр здравоохранения Эдуард Нечаев начал с этим решительную и бесповоротную борьбу. Правда, восстанавливать старые заводы в Кургане и Пензе он не стал, а принялся строить новый - в Майкопе (Республика Адыгея). Под предприятие выделили землю - 8 гектаров. Получили деньги. Потом - в 1996 году - еще 14,5 млн. руб., в 1997 году - 41 млрд...
Строительство пошло с размахом. Базовый проект завода был сначала заказан ирландской фирме за полтора миллиона долларов. По оценкам экспертов, проделанная работа тянула максимум на 300 тысяч долларов. Для строительства наняли немецкую фирму - еще 2,5 миллиона долларов долой.
В результате появилось ОАО "Российский инсулин". Респектабельный офис - на Новом Арбате в Москве. В Адыгее на фотографии - шикарное семиэтажное здание из стекла и бетона, сверху колоссальные буквы: "Российский ИНСУЛИН", красный крест. Проверяющие из Счетной палаты приехали в Майкоп и ахнули. Никакое это было не ОАО, а оборонное предприятие "Точрадиомаш".
На 8 гектарах, выделенных под завод, зиял открытый котлован. Проверка выяснила, что строят майкопские строители за 4,4 млн. "старых" рублей. А сам "Российский инсулин" арендовал чужой цех.
Первоначально собирались построить завод с выходом 150 кг сырья в год - на 9 млн. флаконов инсулина. Для этого необходимо было бы ежегодно получать поджелудочные железы примерно от 9 млн. свиней. Еще не закончив строительство, предприниматели отрапортовали, что увеличили мощности до 200 кг (12 млн. флаконов), а затем - до 275 (16,5 млн. флаконов). Под все эти достижения им, естественно, добавляли денег из бюджета. Никто не задумался даже о том, откуда в Майкопе столько свиней: 15 млн. голов! По данным Госкомстата, убой у нас составляет 6-8 млн. голов в год на всю Россию.
Проверки подтвердили, что производили в Майкопе никакие не 275 кг, а от силы 98,2 кг. Впрочем, по мнению экспертов, это бы с лихвой покрывало потребности больных. Если бы из готового сырья можно было делать инсулин. К сожалению, пишет директор по производству В. Шмелев, "как химик не могу сказать, что наша очистка инсулина самая лучшая". В итоге сырье отправляли в Польшу - якобы чтобы там из него производили "Российский инсулин". А назад из Польши шли флаконы с инсулином фирмы "Польфа".
Технологию производства сырья ОАО "Российский инсулин" закупил у лихтенштейнской фирмы "Генераль Прецисион".
"По правилам такие документы, как большую ценность, переплетают, брошюруют, нумеруют каждую страницу. Через границу их перевозят с обязательной отметкой на таможне, - рассказывает Петр Черноморд. - А тут нам показывают пять обычных папочек с непонятно кем написанными бумажками. И за них наш бюджет заплатил 6 миллионов 880 тысяч долларов!"
В постановлении о возбуждении уголовного дела написано: "С расчетного счета "Генераль Прецисион" на личный счет А. Ширшова (бывший начальник планово-финансового управления Минздрава) в банк "Кредитанштальт" (Австрия) было переведено 66 800 долларов США (то есть 1% от суммы контракта). Часть полученных средств была переведена на счет в США, откуда они были получены Н. Анистратенко (генеральным директором "Российского инсулина"), бывшим главбухом Петелиным и руководителем администрации президента Республики Адыгея Э. Ахметовым".
Генеральный директор Анистратенко и его команда купили на бюджетные деньги квартиры, машины, лучший ресторан Майкопа "Маздах", ездили за границу... Обналичили и получили на руки 8,2 миллиарда рублей. Руководитель администрации президента Республики Адыгея якобы тоже получил квартиру, автомобиль "БМВ" и поездку в США на Олимпиаду. Адыгея получила два миллиарда рублей (из тех денег, что бюджет выделил на завод) на возведение представительства в Москве.
Генеральный директор Николай Анистратенко и его зам Александр Нартов помещены в Бутырский следственный изолятор. Генеральная прокуратура возбудила против них уголовное дело по двум статьям - о хищении государственных средств в особо крупных размерах и злоупотреблении служебным положением. Министра Нечаева хотели было отправить генеральным консулом в Шанхай. Но подумали и отправили на пенсию.
А президент Адыгеи, уже после вскрытых Счетной палатой фактов, представил в правительство РФ комплексную программу развития республики на 2000 год, где опять попросил 127 млн. рублей на строительство инсулинового завода. Правительство эту программу утвердило.
Заплатите за штрих-код
СРЕДИ прочих многочисленных реформ уже который год в России идет реформа государственной власти (та самая, помните? сократим аппарат, пересадим всех на "Волги"). Заключается она главным образом в том, что власть дает чиновникам все меньше и меньше денег и призывает их зарабатывать самим. Кто как сможет.
Теперь - о том, как смог Минздрав.
В обязанности министерства входит лицензирование отдельных видов деятельности. Например, тех же посредников. Соискатели должны заплатить за лицензию в госбюджет. Минздрав перепоручил лицензирование лаборатории НИИ фармации. И теперь, кто хотел получить лицензии, обязан был заплатить не только в бюджет, но и лаборатории. С тем, чтобы та передала деньги государству. Проверяющие не обнаружили плату за 92 лицензии, выданные еще аж в позапрошлом году. За те, что были выданы в первом квартале прошлого года, деньги пришли аккурат к августу, когда Счетная палата развернула проверку. А деньги за второй квартал до сих пор на подходе.
За полтора года (1998-й и первую половину 1999-го) лаборатория заработала почти 2 млн. руб. Установлены факты выплаты вознаграждения работникам Минздрава - 60,5 тыс. руб. Причем это были только выборочные проверки.
Государственным реестром лекарственных средств (регистрация, разрешение на вывоз и ввоз, присвоение штрих-кода) вместо Минздрава стали заниматься разные лаборатории, бюро и другие организации.
Только на выдаче разрешений на вывоз и ввоз заработали 55,3 млн. руб. Деньги шли на содержание лабораторий, бюро и центрального аппарата самого Минздрава. И главное - ни в одном законе не написано, что за все эти услуги (кроме регистрации) соискатели должны платить. В законах нет, а на ценниках в аптеках есть. Счетная палата подсчитала, что только оплата присвоения штрих-кода прибавляла к себестоимости лекарств по 2%.
Гуманитарная катастрофа
У НАС в стране из 450 фармацевтических предприятий загружено не более 100. А мы все закупаем за границей. И уже рынок лекарств у нас на 60% из импорта (жаропонижающие - на 73 импорт, витамины - на 86, онкологические - на 96%). И только антибиотики еще на 47% наши.
А импортные лекарства, между прочим, дороже. Например, заграничные препараты с иммуномодулирующим эффектом стоят от 38 до 260 долл. Отечественный галавит - всего 7 долл.
"А главное - перед тем как выложить государственные деньги, никто даже не поинтересуется ни рынком, ни ценами, ни спросом, - говорит аудитор Петр Черноморд. Вот на таможне сейчас лежит 364 тонны лекарств, из них больше 40 тонн - гуманитарная помощь. На три с половиной миллиона долларов! Никому не нужны. Многие уже с просроченным сроком годности. Теперь таможенники ломают голову, как их уничтожать. Это же целая экологическая катастрофа!"
Гуманитарная помощь в нашей стране никак не контролируется. И, похоже, даже не учитывается. По крайней мере, наши данные о том, кто и как нам помог, сильно отличаются от, скажем, американских. Согласно отечественным отчетам, в 1998 году выдано 84 разрешения на ввоз гуманитарки на сумму 7,1 млн. долл., в первом полугодии 1999 года - 89 на сумму 10,6 млн. долл.
По данным координатора Программы технической помощи Казначейства США, в 1998 году гуманитарная помощь была поставлена в Москву, Санкт-Петербург, Махачкалу, Владивосток и другие города на сумму 8,7 млн. долл., в первом квартале 1999 года - на 439 тыс. долл.
"И ведь на ком наживаются?! На бабках с трясущимися руками! - возмущается аудитор Счетной палаты Петр Черноморд. - И главное - никто ни за что не отвечает!"
Берегите здоровье, дорогие сограждане!
СРАВНИМ. Если ты заболел... в Норвегии