Сегодня, когда далеко не каждая российская семья в состоянии обеспечить своего единственного отпрыска хлебом насущным (не говоря уже об удовлетворении его духовных запросов), многодетных родителей нередко называют людьми безответственными, которым безразлично настоящее и будущее собственных детей. Стереотип восприятия "многодетной семьи" таков: нищета, пьянство, скандалы, истерики, под ногами раздраженных взрослых вертятся голодные дети...
НО ВОТ у Светланы и Михаила Дятловских (фамилия и имена героев по их просьбе изменены) семеро детей, причем двое из них - инвалиды с детства: у тринадцатилетней Вики проблемы со зрением, а десятилетний Саша болен "шизофренией по детскому типу тяжелой степени протекания". Однако неблагополучной эту семью назвать трудно. Старшая дочь Ксения учится философии в университете, сын Дима - студент музучилища, школьницы-подростки Маша и Вика занимаются музыкой и рисованием, помогают маме заботиться о восьмилетнем Грише, пятилетней Насте и тяжелобольном Саше.
Просто так получилось
В НАЧАЛЕ совместной жизни становиться многодетными родителями не планировали. "Так получилось, потому что, когда узнавали, что ждем очередного ребенка, делать аборт не хотелось", - объясняет Светлана. Родился Саша нормальным, правда, излишне возбудимым, рано начал разговаривать, обгонял в умственном развитии сверстников. А в пять лет схватился рукой за оголенный провод, получил сильный электрошок, и началось.
Вышел из контакта с реальностью, ушел в свой мир, стал подолгу истерично плакать, разговаривать сам с собой или часами тихо сидеть в уголке. Когда на него находит, бросается чем ни попадя, выламывает двери, крушит со страшной силой все, что под руку попадет. Правда, на людей не кидается, только вещи ломает. Во время приступов с ним лишь папа может справиться, которого он любит и слушается.
Хотели отдать его во вспомогательную школу, но в семь лет нам посоветовали подождать еще год, а в восемь дали заключение: "необучаемый", поэтому пытаемся хоть как-то учить дома. Читать не умеет, но чтение вслух любит и через полгода вспоминает героев книжек, начинает в них играть. Любит крокодила Гену с Чебурашкой, а теперь он - Буратино, а я - Мальвина, и иначе себя не называет.
Еще музыку любит слушать, песни Челентано, мотив схватывает на лету. Старший брат-музыкант считает, что у Саши - идеальный слух. Недавно считать научили до ста. Тяжело с ним, да ничего не поделаешь. Детей жалко - они от Сашки устают, но никому даже в голову не приходит мысль сдать брата в интернат. Хоть в нашей трехкомнатной квартире спрятаться от Буратино с его причудами некуда, приходится терпеть".
Терпение, с которым братья и сестры относятся к Саше, поистине героическое. Вика, играя на пианино, не обращает внимания на резкие уколы в спину острием карандаша, художница Маша давно простилась с дорогими красками и бумагой, Гриша и Настя ежедневно задыхаются в жарких братских объятиях (Саша показывает, как любит братика с сестренкой), спрятаться же от "вдруг" разбушевавшегося братца действительно некуда: все двери в квартире Саша выломал во время очередного приступа, а недавно разбил в ванной комнате ванну и раковину, так что даже принять душ ребята не могут.
Интернат как табу
"ДЕТИ растут нервными, - жалуется Светлана, - у Маши иногда тик начинается, а старшая как-то сказала: "Мам, по-моему, я могу быть только матерью, а не девушкой, женщиной, - у меня отношение ко всему материнское". Она ведь их всех вынянчила". Кстати, Ксюша скрывает свою "многодетность" от однокурсников и не рассказывает никому (даже любимому человеку) про больного брата. Отец ее за это осуждает, считая такое поведение предательством семьи, а переживания дочери - истеричным нытьем, мать же оправдывает: "Ей больше всех досталось, выросла без детства, хотелось погулять с подружками, а приходилось заниматься маленькими".
Впрочем, Ксюша тоже против того, чтобы "отдать брата". Родители утверждают, что этот вариант неприемлем для всех членов семьи. Однако они совершенно не представляют, какое будущее ждет Сашу и остальных детей, если психически больной ребенок будет жить дома, без надлежащего внимания специалистов и необходимого лечения. Дело в том, что и в десять лет такой больной очень силен, а иногда неуправляем: на улице и в общественном транспорте может петь, кричать, ругаться, однажды пытался побить мать.
Вдруг выздоровеет...
"НЕДАВНО пошли на прививку, - рассказывает Светлана, - начал вырываться, орать: "Тетка, ты злой, убью тебя, горло перегрызу, выкину с балкона!" Мы с медсестрой с трудом удержали. Обратно едем в автобусе, снова разбушевался, еле успокоила. Пришли домой, и я зарыдала: "Никуда с тобой не пойду!", - а Саша встал рядом, гладит по голове... Хотя случается, что и на слезы не реагирует. А вообще-то он у нас не такой уж неприспособленный: может картошку пожарить! Обжигается, ругается по-своему, но старается. И проблем с туалетом нет, мыться любит. Иногда надежда появляется - вдруг выздоровеет, станет нормальным человеком...
Родители хотели пригласить учителей из вспомогательной школы для обучения сына на дому, но оказалось, что это слишком дорого. От предложений врачей поместить мальчика в специальный интернат отказываются категорически, уверенные, что "там ребенка привяжут к кровати, обкормят таблетками и превратят к пятнадцати годам в дебила, не зря туда родителей не пускают - не показывают, что с их детьми делают". Кстати, сейчас Саше таблеток почти не дают (мама говорит, что он от них толстеет, руки трястись начинают, а лечебного эффекта никакого), в основном поят разными травками.
Больше всех в семье Саша любит отца, даже спать без него не ложится, как бы поздно папа ни пришел домой. "Я его успокаиваю, - говорит Михаил, - а вот когда пришлось уехать в командировку, все в доме вверх дном стояло. Он же заперт в квартире...
Конечно, думаем, что с ним делать. У нас ведь ни у кого в роду таких больных не было, а в Обществах детей-инвалидов душевнобольных - единицы, так что даже не с кем посоветоваться. Надо Сашку лечить, но как - не представляю. Мать по бабкам и экстрасенсам водила - не помогло (хоть я против был). Не знаем, что делать. Хотелось бы познакомиться с родителями, воспитывающими ребенка, больного шизофренией, обменяться опытом. Может быть, их советы нам помогут".
Дятловские не падают духом, рассказывают о своих проблемах без ноток отчаяния в голосе, даже с юмором (когда речь заходит о Саше, мама начинает плакать, но тут же берет себя в руки). "Не всегда же горе у нас, бывают и радости", - поясняет она. И это несмотря на то, что Михаил, занимавшийся в недавнем прошлом медицинским приборостроением, бывший главным конструктором проекта, ныне безработный. Теперь вся надежда на мамину деревенскую родню и "золотые" папины руки. Конечно, родители понимают, что их силы не вечны, и заботы о больном брате со временем лягут на плечи кого-то из детей, пока же стараются, насколько возможно, научить Сашу жить в ладу с реальным миром.
Саша о "завтра" не думает. А остальные?
ВПРАВЕ ли Сашины родители столь категорично возражать против лечения сына в специальном интернате и практически отказываться от медицинской помощи? Они уверены, что таким образом предадут больного беззащитного ребенка, но ведь Саша - не единственный их сын, а постоянное общение детей с больным шизофренией братом (у которого даже нет своей комнаты) не может пройти бесследно. К тому же Вика, ослепшая из-за катаракты на один глаз, тоже требует повышенного внимания. Впрочем, она старается не комплексовать, хотя после операции очень располнела. Может быть, болезнь брата не дает ей "зацикливаться" на собственных переживаниях.
КРИК ДУШИ. "Не хочу другой жизни"