ДЖОНАТАН Свифт приехал ночью в гостиницу. Поскольку все комнаты были заняты, хозяин предложил ему половину постели, на которой уже спал фермер, приехавший на несколько часов раньше. Свифт согласился и лег. Сосед проснулся и, увидев рядом с собой незнакомца, решил поделиться с ним своей радостью и стал подробно рассказывать о том, как он ловко устроил свои дела на ярмарке.
- Что касается меня, - перебил его Свифт, - так мне не так посчастливилось: мне удалось только шестерых вздернуть.
- Как вздернуть? - удивился сосед. - Кто вы такой?
- Я палач и еду в соседний город повесить десятерых господ с большой дороги.
Не успел Свифт закончить, как фермер скатился с постели и бросился в конюшню. Там он и провел остаток ночи.
АРТИСТ Михаил Геловани очень вжился в образ Сталина. Знаменитый диктор Юрий Левитан с кинорежиссером Чиаурели, зная, что артист относится к этому образу очень серьезно, решили его разыграть. Чиаурели позвонил Геловани и сказал:
- Миша, Сталину так понравился фильм "Клятва", что он решил дать тебе Сталинскую премию в размере не 100 тысяч, а значительно больше. Сегодня по радио в 12 часов будет объявление.
Геловани сказал:
- Но у меня нет радио.
Чиаурели на это и рассчитывал:
- Ничего. Я поднесу трубку к своему репродуктору, и тогда ты услышишь. Левитан сидел рядом и ждал назначенного часа. В нужный момент они позвонили Геловани, и с командой "Слушай" на проводе раздался до боли знакомый голос Левитана: "За создание эпохального фильма присудить Сталинскую премию за фильм "Клятва" режиссеру Чиаурели в размере 400 тыс. руб."... Художнику такому-то - 285 тыс., композитору такому-то - 382 тыс. руб., а за особый вклад в этот фильм присудить Тамаре Макаровой рубль двадцать пять".
И повесили трубку. А Геловани начал звонить во все Верховные Советы, во все организации радиокомитета с вопросами: что это был за указ? Почему его не назвали?
ОДНАЖДЫ Конан Дойл разыграл десять своих приятелей, весьма уважаемых людей, таким образом: он послал всем телеграммы с одинаковым текстом: "Все раскрыто, немедленно беги". В течение суток все они покинули пределы страны.
ХУДОЖНИК Ван Дейк как-то собрался в гости к Франсу Халсу. И поскольку они еще не были лично знакомы, решил разыграть знаменитого портретиста. Придя к Халсу, он представился иностранцем и попросил срочно написать его портрет, но сказал, что времени у него немного - не более трех часов.
Халс согласился, и вскоре портрет был готов. "Иностранцу" портрет понравился, и он сказал:
- Ну, теперь я понял, что живопись - дело легкое! Так быстро, оказывается, можно написать портрет! Давайте поменяемся ролями, теперь я попробую написать ваш портрет.
Ван Дейк встал к мольберту. Когда портрет был закончен, Халс посмотрел на работу и в полном недоумении пробормотал:
- Но этого не может быть. Так рисовать под силу только Ван Дейку!
В ГОСТЯХ Альфреда де Мюссе попросили что-нибудь прочитать. Он прочитал свое новое стихотворение "Не забывай". Находившийся тут же Россини, обладавший феноменальной памятью, решил подшутить над поэтом и как бы невзначай спросил:
- Чьи это стихи? Я что-то не припомню автора...
- Ваш покорный слуга, - ответил Мюссе.
- Да полноте, - лукаво сказал Россини, - я их еще в детстве знал наизусть. И без малейшей запинки слово в слово повторил только что услышанное стихотворение Мюссе.
КАК-ТО Бертольт Брехт получил от знакомого по почте пакет, который состоял лишь из оберточной бумаги, а в середине была записка: "Дорогой друг! Я жив и здоров, чего и тебе желаю".
Через некоторое время этот знакомый получил посылку - тяжелый ящик. Ему пришлось везти его с почты на извозчике, потом с трудом тащить ящик на свой четвертый этаж.
Когда он наконец открыл ящик, то увидел, что в нем лежит огромный камень с запиской: "Дорогой друг! Посылаю тебе тот самый камень, который ты снял с моего сердца своим письмом".
КОНФЕРАНСЬЕ Борис Брунов очень любил разыгрывать своих коллег. На одном из концертов знаменитый балалаечник Михаил Рожков после выступления положил свой очень дорогой инструмент к себе в футляр и вышел из грим-уборной. У Брунова тоже была балалайка, но дешевая. И вот он, улучив момент, положил в рожковский футляр свою балалайку, а дорогущую спрятал в шкаф.
Когда Рожков вернулся в комнату, то увидел такую картину: Брунов шумно ругался с артистами: "Да кто ты такой?" - "А ты кто?" - "Ты - такой растакой, я тебе!.." - "Да ты мне?.." - "Да если хочешь знать..." Брунов в гневе открыл футляр, схватил балалайку и швырнул ее в артиста. Тот удачно увернулся, и инструмент разбился о стену.
У Рожкова шок. Он, не зная, что сказать, только делал звучные вздохи, а потом в ужасе выдавил одну букву: "А-а-а!"
Брунов начал смеяться и вернул хозяину целую и невредимую балалайку, за что тот стал его от всего сердца благодарить.
ПРИЕХАВ в один город, Александр Дюма сообщил приятелям о том, что завтра собирается в книжный магазин. Узнав об этом, книготорговец уставил все полки книгами Дюма. Увидев это, писатель очень удивился:
- А где же другие книги?
- Другие?.. - растерялся продавец. - Проданы.
К ЗНАМЕНИТОМУ микробиологу Коху зашел в лабораторию молодой врач и застал его за столом, на котором над спиртовкой кипела кастрюля.
- Угадайте, что у меня здесь? - озорно спросил хозяин.
- Стрептококки, - ответил гость.
- Нет.
- Холерный вибрион?
- Нет.
- Туберкулезные палочки?
- Тоже нет... Сосиски, юноша, сосиски.
ОДНАЖДЫ к Мейерхольду привели человека и представили как английского режиссера Олди. Якобы он с десантом высадился где-то в Мурманске и перешел на сторону красных. Театр у него левого толка. Одет господин был весьма сомнительно: галифе, кожаное кепи и трость. Мейерхольд был тоже интересно одет: рыжий свитер, солдатские сапоги, вьющиеся седые волосы венчала ярко-красная феска.
Олди по-русски не понимал, говорил немного по-немецки. Мейерхольд целый час ему рассказывал на немецком языке, что такое революционная режиссура, актерская биомеханика. Закончил он своей знаменитой фразой о том, что режиссер - это дирижер спектакля. Олди внимательно слушал, а потом предложил поговорить на чистом русском языке. Господин Олди оказался одесситом Леонидом Утесовым.
В 1965 ГОДУ на телевидении снималась передача "В гостях у Утесова". Хозяин принимал гостей - видных актеров столицы. В гостиной был поставлен кипящий самовар, и Утесов после каждого выступления артиста предлагал ему чашку чая. Во время последней репетиции он сказал Борису Филиппову, директору Дома литераторов:
- Вот когда ты закончишь читать свои воспоминания, я тебе скажу: "Вам полагается тоже чай, но без лимона, потому что вы читали по бумажке". Филиппов согласился, но в перерыве забежал в буфет и купил лимон. И вот уже прямой эфир, очередь дошла до Филиппова, он прочитал свои воспоминания, и Утесов сказал условленную фразу. А Филиппов ответил:
- Я не рассчитывал на вашу любезность и пришел со своим лимоном. - И вытащил из кармана лимон.
Как попасть в постель к "звезде" И стоит ли это делать...