Его имя Сат-Ок. На языке индейского племени шеванезов это означает "Длинное Перо". Сат-Ок появился на свет в вигваме на севере Канады. А в шестнадцать лет превратностями судьбы оказался узником лагеря смерти Освенцим в оккупированной фашистами Польше. Мать Сат-Ока - Белая Тучка - участвовала в первой русской революции. Сосланная в Сибирь, она добралась до Северной Америки, стала женой вождя шеванезов - Высокого Орла, отца Сат-Ока.
С САТ-ОКОМ меня познакомила московская журналистка Антонина Буткевич. Помню, в середине семидесятых мы горячо обсуждали возможность создания телесериала по мотивам удивительной биографии Сат-Ока и его матери. Увы, тогдашнее руководство Гостелерадио нас не поддержало. Слишком дорогое удовольствие, решило начальство.
История Сат-Ока вспомнилась мне не случайно. Все чаще и чаще в нашей повседневности проявляется постыдное явление - ненависть к инородцам. Когда-то мы считали, что расизм может процветать где угодно, только не у нас. Оказалось, что это гнусное проявление цивилизации не знает границ. И Сат-Ок это понимает как никто другой... При всем том этот человек был и остается закоренелым романтиком. Возможно, еще и поэтому он является одним из самых знаменитых людей современной Польши...
Индейцы с перьями и без
СУХОГРУЗ "Болеслав Храбрый" под польским флагом подходил к берегам Канады. Сквозь туман едва просвечивали береговые огни, и корабль заходил в порт назначения словно на ощупь.
Свободные от вахты матросы, уже готовые к встрече с чужим городом, собирались на палубе. Переговаривались. Шутили.
Станислав стоял, прислонившись к фальшборту. Высокий крепкий мужчина с волевым, четко очерченным профилем. Вглядывался в контуры береговых построек, в сигнальные огни портальных кранов.
Кто-то из товарищей спросил:
- Послушай, Стась, а как вы узнаете друг друга?
- Да он же с перьями, - ответили ему.
- Ну да, сейчас индейцы перья не носят.
Станислав усмехнулся.
- Представляю, как это здорово - встретиться вот так с родным братом! - сказал один из матросов. - Сколько вы не виделись? Лет...
- Ровно двадцать, - ответил Станислав, продолжая вглядываться в приближающийся берег.
Подошли еще двое.
- Стась, а кто из вас больше похож на индейца?
- Да отстаньте вы от человека! Чего привязались?
- Интересно же.
- Танто - в отца, - объяснил Станислав. - А я на мать похож. А вот с перьями или без перьев - увидим...
По судовой трансляции донесся голос капитана:
- Всем членам экипажа, получившим увольнительные на берег, предписываю вернуться на корабль не позднее двадцати трех часов. Повторяю...
Из таможни выходили гурьбой. Не успели оглянуться, как...
- Танто!.. Брат!..
- Сат-Ок!..
Станислав уже был в объятиях брата.
Потрясенные, молчали моряки.
Потом знакомились.
И так же прощались...
- Поедем ко мне, - сказал Танто брату, когда они остались вдвоем. - Посмотришь, как мы живем.
Уже была улица, в это время какое-то угрожающее движение заставило их остановиться. Машина, рванувшаяся с места, сделав вираж, промчалась мимо. Из окна один за другим прогремели четыре выстрела. Отброшенный выстрелами, упал навзничь Танто. Схватившись за грудь, медленно оседал на землю Сат-Ок.
Поднялась паника. Прохожие рванулись от места происшествия. Калека-старик кричал вслед скрывшейся в переулке машине:
- Негодяи! Бандиты! Убийцы! Что вы делаете с нашей страной!
- Это скинхеды, - тихо сказала пожилая чернокожая женщина. - Бритоголовые... Я их узнала...
Прибежавшие на выстрелы моряки увидели тела Танто и Сат-Ока.
- Что же это такое, братцы?
- Пся крев!
- Встретились, называется!..
Тень боли прошла по лицу Сат-Ока.
- Танто... - прошептал он. - Брат...
Танто лежал без движения.
Молодые волки
И ПОМЕРК свет. Словно мираж, поднялись из темных глубин видения.
...Он учится плавать. Держась за длинные косы матери, изо всех сил бьет по воде ногами. Мать смеется. Смех матери прогоняет страх, и он тоже начинает смеяться. Мать подхватывает его, прижимает к себе, целует. Им так хорошо вдвоем... И вдруг...
На берегу во всем своем убранстве вождя - отец. Взгляд его строг и холоден.
Он чувствует, как теряется мать, слышит ее виноватый голос:
- Я учила нашего сына плавать.
- Ты ласкала его.
- Он же еще ребенок.
- Он будущий воин! Помни об этом!
...А потом он увидел себя в День проводов. В тот памятный день, когда таких же, как и он, безымянных ути уводят из родных вигвамов в школу Молодых Волков.
Слезы в глазах матери.
Слезы в его глазах.
И тщетные попытки скрыть эти слезы от сверстников.
И вот уже сверстники окунают его в ледяную воду горного озера.
- Ты не индеец! - кричат они. - Смой белую краску!
- Я индеец! - сопротивляясь, кричит он. - Я - сын Вождя!
Мальчишки смеются и снова окунают его в холод.
И вдруг чья-то сильная рука отбрасывает их от него. Перед маленьким ути стоит его десятилетний брат.
- Я знаю, - говорит он, - ты сын моей матери. С тех пор как ты появился на свет, прошло пять Больших Солнц. И мне уже десять. И у меня есть имя.
- Тебя зовут Танто, - отвечает младший. - Железный Глаз. Я тоже буду метко стрелять. А плавать я уже умею.
- Хорошо, - кивает старший. - В лагерях Молодых Волков тебя многому научат. Но белую краску тебе уже не отмыть.
- Меня родила Белая Тучка.
- Меня тоже родила Белая Тучка. Но я индеец, а ты - нет!
- Я ненавижу белых! Они враги!
- А мать? Она белая!
- Отец говорил, наша мать спустилась к нам с неба. Поэтому у нее такое имя.
- Ты еще мал, ути. И многого не знаешь. Но мы братья, и мы будем всегда помогать друг другу...
Вечером у костра хромой Овасес сказал:
- Слушайте меня, ути! Вы пришли в лагерь Молодых Волков, который отныне заменит вам дом. Вы должны забыть материнскую ласку, забыть, что кто-то добывает вам пищу и одежду. Отныне вы будете делать это сами. Так и знайте! Здесь вы станете мужчинами, которые презирают боль и не знают страданий. И когда вы будете готовы пройти испытание, ваше обучение в лагере Молодых Волков закончится. И вы примете Боль Посвящения, как принимали ее отцы, деды и прадеды. Но до этого дня пройдет десять Больших Солнц.
...Три стрелы на каждого дал Овасес маленьким ути, отправляя их в лес на охоту. Каждый должен был добыть себе пищу.
С восхода и до захода бродил он по чаще, так и не сумев подстрелить даже голубя. Усталый, сидел вечером у костра и смотрел на счастливчиков, которые заработали ужин.
В этот день он ничего не ел.
То же самое повторилось на второй день.
Вечером третьего дня Танто подбросил брату кусок жаренного на углях мяса. Мучительную борьбу пережил маленький ути. Голод толкал на обман, долг останавливал. Нет, он не слабее других, он такой же индеец, как все. Танто должен понять. И, чтобы доказать это, он швырнул мясо в реку. И тотчас же забурлила вода, разошлась кругами. Блеснули над водой плавники.
На четвертый день ути приволок в лагерь огромную рыбину. Выпотрошил, испек в золе и первый кусок поднес учителю.
- Ты находчив, - сказал Овасес, - но мы проверим твою находчивость.
Имя надо заслужить
...БЫЛИ скачки. Вцепившись в гриву мустанга, маленький ути пытался уйти от погони. Но топот коня Овасеса все ближе. Ути вобрал голову в плечи, но это не спасло его. Длинной змеей мелькнул в руке Овасеса ремень. Со свистом опустился он на плечи ребенка.
- Прячься под брюхо! Прячься! - крикнул брату Танто, но ути не слышал ничего, кроме свиста ремня.
Потом Овасес смазывал исполосованную спину медвежьим жиром и ровным, бесстрастным голосом говорил:
- Нас преследуют. Белые хотят отнять нашу свободу. Поэтому индеец должен быть сильным, смелым и ловким.
А он чувствовал себя слабым, неумелым и не мог смотреть брату в глаза...
А потом был другой день, день охоты на кролика. Ути выследил кролика в чаще, а когда тот выскочил на поляну, стрелой пронзил его. Ути ликовал. Но в тот момент, когда он подбегал к кролику, его опередил орел. Подхватив кролика, орел попытался подняться вверх. Ути схватил кролика за лапы.
- Это мой кролик! - закричал он, но от взмаха могучих крыльев упал на спину. И тогда одну за другой послал он вслед две боевые стрелы.
В следующий момент орел грузно ударился о землю.
- Хорошо... - сказал Овасес, когда ути привел его на место схватки. Кролик и орел лежали рядом. И Овасес повторил: - Хорошо. С сегодняшнего дня я даю тебе имя. Длинное Перо - Сат-Ок...
Многие ути еще не имели имен и теперь завидовали ему.
Первым после учителя повторил это имя Танто.
- Сат-Ок, - сказал он друзьям, которые уже многое знали и многое умели. - Мой брат.
И видно было, что он гордится братом.
...Темная глубина сомкнулась, и видения исчезли.
- Индеец мертв, - сказал врач "скорой помощи", тронув веки Танто. - А этого - в реанимацию, - кивнул он на Сат-Ока.
Санитары разложили носилки.
- Если эти парни решили кого-то прикончить, они это сделают, будьте уверены, - со знанием дела говорил морякам шофер "скорой", пока врач осматривал рану Сат-Ока. - Полиция их почему-то не задерживает. Вернее, не находит. Послушайте меня, даю хороший совет, и притом бесплатно: заберите своего приятеля на корабль. Там, у вас, он будет в меньшей опасности. Послушайте, что я вам говорю. Я знаю их нравы...
И его понесли на корабль. Тем же путем, через таможню, только на носилках.
- Сквозное ранение в грудь, - доложили моряки капитану. - А брата его убили...
- Свобода, свобода... - сжал кулаки капитан. - Вот она чем оборачивается для чужака...
Вместе с моряками он отправился в консульство.
Корабельный врач дежурил возле Сат-Ока.
...Теперь он увидел поляну, на которой стояли шатры с курившимися дымками от разведенных внутри костров - их типи. Он увидел себя, уже подростка, свежующего тушу убитого оленя. Увидел брата Танто, прилаживающего наконечник к древку копья и улыбающегося ему, Сат-Оку. В тот день в лагерь Молодых Волков прискакал их отец, вождь племени Высокий Орел.
- Белые люди снова нашли дорогу к нашему племени, - сказал он. - Младшие отправятся к вигвамам, возьмут женщин и детей и укроют их в ущелье. Старшие пойдут навстречу белым и будут драться рядом со взрослыми воинами...
Продолжение в следующем номере "АиФ. Долгожитель".
ЧУМовая любовь