Япония долгие столетия была для всего мира закрытой книгой - там не приветствовали общение с иностранцами, не интересовались "благами западной цивилизации" и уж тем более не стремились постичь чужие вероучения. Но все чудесно переменилось, когда на японскую землю впервые ступил иеромонах Николай (Касаткин). В феврале исполняется 95 лет со дня его смерти. Его стараниями Япония стала ближе и понятнее России, он сделал для дружбы наших народов, пожалуй, больше, чем все политики до и после него.
Начало служения
ИВАН Дмитриевич Касаткин родился 1 августа 1836 г. в селе Береза Бельского уезда Смоленской губернии, в семье дьякона Димитрия Касаткина. Когда Ване было пять лет, умерла мать, и за детьми стала ухаживать старшая сестра, муж которой тоже служил дьяконом в сельской церкви. Глядя на своих родственников, юный Ваня Касаткин не представлял и себе иной стези, кроме духовной. Сперва он учился в Бельском духовном училище, затем с отличием окончил Смоленскую духовную семинарию и в 1856 г. поступил на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию. Весной 1860 г. в академии было вывешено объявление, приглашавшее одного из выпускников служить настоятелем консульской церкви в Хакодатэ. "Вижу, лежит какой-то лист, - рассказывал впоследствии епископ Николай. - Читаю его, оказывается, это от министерства иностранных дел предложение: не желает ли кто из студентов академии ехать в Японию в Хакодатэ в русское консульство священником или монахом". Спокойно прочитав это объявление, юноша пошел на всенощную, и здесь у него неожиданно созрело желание непременно ехать в Японию. Много лет спустя святитель Николай говорил студентам Токийской семинарии: "Твердо признаю, при всем недостоинстве своем, что воля Божия послала меня в Японию".
Будущий святитель Николай подал прошение служить иеромонахом (монахом-священником) и, по собственному признанию, ни разу в жизни в том не раскаялся.
21 июня 1860 г. Иван Касаткин принял монашеский постриг с именем Николай, а 29 июня был рукоположен в иеродиакона, а на следующий день - в иеромонаха. Потом была долгая дорога в Японию. Зиму 1860/1861 г. он провел в городе Николаевске, где епископ Камчатский Иннокентий (Вениаминов), будущий святитель Московский, наставлял молодого миссионера. Беседы с владыкой Иннокентием святитель Николай сохранил в памяти на всю жизнь.
В июле 1861 г. иеромонах Николай прибыл в порт Хакодатэ. В это время в стране еще действовал указ 1614 года о полном запрете христианского вероучения. После правительственного закона 1873 г. о свободе вероисповедания трудности благовестия не исчезли: гонения, особенно в сельской местности, продолжались еще в течение длительного времени.
Первый русский японист
СВЯТИТЕЛЬ Николай изучил культуру и историю страны, в такой степени овладел японской и китайской письменностью, что мог читать средневековые буддийские тексты, недоступные большинству японцев. Святителя Николая называют одним из первых японистов.
Основанная архимандритом Николаем, Православная Церковь Японии была настоящей Церковью первых веков христианства. "Работая Господеви со всяким смиренномудрием, и многими слезами и напастьми" (Деян. 20. 19), святитель Николай начал благовестие в Хакодатэ, приобрел там первых учеников и отправил их на проповедь в другие города и провинции Японии.
Церквей еще не было - прихожане тайно встречались в частных домах в общине Такасимидзу близ Токио, в приходах северного острова Хоккайдо. Далеко не все в Японии были рады новому вероучению - в Канпари, Такасимидзу и Одавара язычники разрушали православные храмы, а в Дуюмондзи побили камнями японского священника Павла Савабэ. В Сэндае и Хакодатэ власти заключали прихожан в темницы. Но - о чудо - полицейские, досконально допрашивавшие христиан, внезапно сами становились приверженцами учения Христа. Ученикам равноапостольного Николая приходилось состязаться в ораторском искусстве с приверженцами буддизма, синтоизма, атеизма. Японские братья и сестры вместе строили православные храмы, некоторые прихожане жертвовали общине свои дома и участки земли.
В апреле 1875 г. в Хакодатэ прошел первый собор Японской Православной Церкви. Сюда съехались представители многих общин Японии: Токио, Сэндая, Нагоя, Осака. Основным деянием собора явилось избрание кандидатов для рукоположения в диаконы и священники. В июле 1875 г. Хакодатэ посетил епископ Камчатский Павел и рукоположил бывшего гонителя православия Павла Савабэ в иерея, а катехизатора Иоанна Сакаи - в диакона.
Благодаря самоотверженной миссионерской деятельности отца Николая в Японии появлялось все больше и больше верующих. "Духовная миссия в Японии... по успеху обращения в православие уже немалого числа японцев... не может не обратить на себя внимания и полного сочувствия всей православной России", - писал великий князь Константин Николаевич Романов в Святейший Синод, сообщая о необходимости епископской хиротонии архимандрита Николая. В марте 1880 года в санкт-петербургской Александро-Невской лавре состоялась хиротония архимандрита Николая в епископа Ревельского. С этого времени владыка мог сам рукополагать священнослужителей для юной Японской Церкви.
Святитель Николай всегда действовал постепенно и всегда уповал на Божию помощь. В то же время владыка был человек бескомпромиссный в вопросах веры и каноничности богослужения. Во всем он опирался прежде всего на евангельские слова Спасителя и апостольские правила, на деле преподавая своей пастве урок искренней и глубокой веры.
Служение святителя Николая требовало от него неимоверных сил, напряжения, самодисциплины и бесконечного упования на помощь Божию: "Я вечно один, - не с кем разделить дум, печали, тяжелого душевного состояния; а дело - неопределенное, - не знаешь, так ли оно идет, будет ли из него прок; если есть хорошие признаки, - счастлив, если дурные, - страдаешь, как в аду".
Японская паства ни разу не видела проявления лицемерия, небрежности или холодного, рассудочного отношения владыки к делу спасения, заповеданного Господом.
"И сколько уже чудесных знамений было в юной и простодушно верующей Японской Церкви!" - писал святитель Николай. Он неоднократно объезжал православные общины и всюду обращался к христианам с проповедью и отеческими наставлениями в вере.
С кем ты?
ВО ВРЕМЯ войны 1904-1905 годов епископ Николай посчитал невозможным покинуть японскую паству и был одним из немногих русских, оставшихся в Японии. Годы войны были, пожалуй, самыми тяжелыми для миссионера. Владыка благословил японцев выполнять свой гражданский долг и воевать против русских на стороне императора.
"Итак, братья и сестры, исполните все, что требует от вас в этих обстоятельствах долг верноподданных. Молитесь Богу, чтоб Он даровал победы вашему императорскому войску... Но кроме земного отечества, у нас есть еще Отечество Небесное. К нему принадлежат люди без различия народностей, потому что все люди одинаково дети Отца Небесного и братья между собою. Поэтому-то я не разлучаюсь с вами, братья и сестры, и остаюсь в вашей семье, как в своей семье... Все же вместе будем горячо молиться, чтобы Господь поскорее восстановил нарушенный мир", - обратился епископ Николай к своей пастве.
Однако, как русский человек, он не мог вместе с японцами молиться об успехе японских войск и поэтому ни разу не присутствовал на литургиях в кафедральном соборе.
В то же время Русская духовная миссия окормляла военнопленных. Православные японцы через созданное владыкой Общество духовного утешения военнопленных помогали русским солдатам.
За четыре года до смерти владыка писал: "Трудно будет моему преемнику, и нужно, чтоб он был человеком крепкого терпения и благочестия. Я свое дело почти кончаю... Я сделал, с Божией помощью во всем, несколько приспособлений для начала Церкви и рассеял несколько семян. Ростки показываются, но какие блеклые..."
К 1912 году, последнему году служения архиепископа Николая, для православных христиан в 266 приходах было открыто 175 церквей и 8 крупных храмов-соборов, в клире состояло 40 священнослужителей-японцев. В самом Токио помимо Воскресенского кафедрального собора действовало несколько церквей; богослужение велось на японском языке. При миссии существовали духовная семинария, получившая официальный статус среднего учебного заведения Японии, женская школа, приют, издательство, библиотека.
Святителю Николаю с Божией помощью удалось совершить редкий и практически невозможный для одного человека труд - перевод Священного Писания. В течение последних семнадцати лет были переведены на японский и многократно выверены все книги Нового Завета и нескольких богослужебных книг.
Еще в 1904 году владыка писал в дневнике: "Боже, еще целое море переводов. Но зато какая польза будет от них! Нужно только в Церкви внятно читать и петь, а молящемуся внимательно прислушиваться - и целое море христианского научения вливается в душу, озаряет ум познанием догматов, оживляет сердце святого поэзиею, одушевляет и движет волю вслед святых примеров. Это - светлая, живая, авторитетная проповедь и молитва устами всей Церкви Вселенской голосом Боговдохновенных Святых Отцов, в совокупности столь же авторитетных, как евангелисты и апостолы, верховодители церковной молитвы..."
В 1910 году семидесятичетырехлетний владыка серьезно заболел. Но слабость сердца не могла оторвать его от ежедневного служения, проповедей, переводов, наставлений причту и прихожанам. Рождественская литургия в 1912 году была последней в его жизни. 11 января святитель Николай был помещен в госпиталь, где врачи сделали неутешительные прогнозы. Выведав у доктора, что ему было отпущено лишь несколько недель, владыка пытался завершить главное дело жизни - перевод богослужения на японский язык. В один из вечеров епископ Сергий (Тихомиров), преемник святителя Николая, зашел к нему в госпиталь: "Перед окном комнаты небольшой столик... на нем японские рукописи, тушечница, кисти, пред Владыкою - славянская Триодь... Владыка в золотых очках, бодрый... Кто бы мог сказать, что это приговоренный к смерти старец?"
3/16 февраля 1912 года в 7 часов вечера по токийскому времени не стало высокопреосвященнейшего Николая, архиепископа Японского. 4 февраля о смерти миссионера знала вся Япония.
"Верхом почета, какой воздала Япония владыке, было то, что Сам Император Японии прислал на гроб Владыке великолепный и громадный венок из живых цветов. И прислал не секретно. Внутри венка два иероглифа: "Он - Си", т. е. Высочайший дар... Начав при смертных опасностях, закончил свою деятельность в Японии Владыка Николай при одобрении с высоты Трона...", - писал епископ Сергий.
В 1970 году первый благовестник православия в Японии архиепископ Николай (Касаткин) был причислен к лику святых.
Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Обращение к читателям газеты "АиФ"