Успехи ВЧК - ОГПУ - органа советской госбезопасности, уже в первое десятилетие своего существования заявившего о себе как о самой результативной спецслужбе не только в Европе, но и во всем мире, до сих пор кажутся западным исследователям трудноразрешимой загадкой. Как вообще в молодом неокрепшем государстве в рекордно короткое время сложилась столь эффективная структура тайной борьбы?
Самые же результативные операции чекистов за рубежом и внутри страны связаны с именем Артура Христиановича АРТУЗОВА, чья жизнь нелепо оборвалась в трагическом тридцать седьмом...
Выбор сделан
ЕГО настоящая фамилия - Фраучи. Отец Артура Христиан покинул Швейцарию и в 1881 году обосновался в российской глубинке - в Тверской губернии, в имении Апашково помещика Попова. Затем ему приходилось переезжать в другие дворянские усадьбы - Ждани, Михайловское, Путятино, Петровское... Связано это было с тем, что Христиан Петрович владел старинными секретами сыроварения, благодаря которым его родина и славится вкусным молочным продуктом. Не было в предреволюционное время на всю Тверскую землю лучшего сыродела, чем Христиан Фраучи!
Между прочим, в горной швейцарской деревне Гстаад (в часе автомобильной езды от Берна) и поныне живет несколько семей по фамилии Фраучи, и все они - сыровары в четвертом-пятом поколении.
17 февраля 1891 года от брака Христиана Петровича Фраучи с очаровательной Августой Августовной Дидрикиль (в жилах этой девушки перемешалась латышская, эстонская и даже шотландская кровь) родился первенец, которому дали имя Артур. За ним последовали еще три дочери и два сына. Окончив с золотой медалью новгородскую гимназию, еще в ее стенах прекрасно овладев французским и немецким (а в последующем и английским) языками, Артур неожиданно для отца поступил в Петербургский политехнический институт, где стал целеустремленно готовить себя к карьере дипломированного металлурга. Волновала его и другая заветная мечта: закончить консерваторию по классу вокала. Дело в том, что он обладал изумительным лирико-драматическим тенором.
Но не стал сын швейцарского гражданина ни новым Собиновым, ни прославленным металлургом. Студентом Артур участвовал в нелегальных большевистских кружках. А когда грянули Февральская, а затем Октябрьская революции, молодой инженер сделал жизненный выбор окончательно и бесповоротно: в декабре 1917 года вступил в партию большевиков.
След господина с белой собачкой
ПЕРВЫМ самостоятельным делом чекиста Артузова стало проникновение в т. н. "Национальный центр", разветвленные ячейки которого в Москве и Петрограде объединяли монархически настроенную интеллигенцию и затаившееся офицерство. Взять эту организацию "под колпак" помогли случай и редкостный следовательский талант Артура Христиановича.
На рынке во время облавы была задержана 15-летняя девочка, пытавшаяся избавиться от револьвера, спрятанного в ее пальтишке. Жоржетта (так звали девочку) оказалась дочерью бывшего французского гражданина Кюрца, использовавшегося прежде охранкой в качестве секретного агента. При обыске на квартире этого "учителя французского" был обнаружен тайник, в котором хранился архив с адресами явок и шпионскими донесениями.
Артузов допросил этого человека. Он не оказывал на арестованного абсолютно никакого давления, говорил с ним (как со всеми допрашиваемыми) вежливо и спокойно, но очень убедительно. В это с трудом верится, но факт несомненный: молодой сотрудник ВЧК настолько расположил к себе сексота со стажем Кюрца, что тот счел за благо сознаться, что находится на постоянной связи с тайным руководством "Национального центра", которое деятельно готовит восстание, и без малейшего принуждения выложил все, что знал о планах мятежников. Его дочка, в свою очередь, поведала Артуру Христиановичу о некоей "мисс", записка которой, найденная при обыске, содержала настораживающую информацию о планах противников Советской власти...
Пусть эмиграция "накапливает силы" в ожидании "взрыва изнутри"
УСПЕХ операции по ликвидации "Национального центра" способствовал стремительному служебному росту Артузова. В 1922 году в Государственном политическом управлении создается Контрразведывательный отдел (КРО). Тридцатилетнему особоуполномоченному поручили возглавить это важное подразделение.
Контрразведчикам ставились очень сложные задачи. Среди них, как отмечают авторы исследовательской работы "Лубянка, 2", задания "сорвать планы иностранных разведок использовать в своих интересах зарубежные эмигрантские центры по развертыванию террористических действий, навязать "непримиримым" кадрам военной эмиграции политику накопления сил в ожидании "взрыва изнутри".
Не прошло и двух лет, как в своем докладе руководству ОГПУ (документ датирован ноябрем 1924 года) Артузов с чувством исполненного долга написал: "В настоящее время главные штабы иностранных государств... снабжаются на 95% материалом, который разрабатывается КРО ОГПУ, совместно с военным ведомством, по указанию наркомвоена и НКИД. Таким образом, иностранные штабы имеют о Красной Армии, ее численности те сведения, которые желательны нам". Стоит напомнить, что после Гражданской войны в силу ограниченных возможностей госбюджета Вооруженные силы Советской республики подверглись многократному сокращению и были весьма слабы, претерпевая болезненные реформы. Поэтому навязывавшаяся противнику контрразведкой под видом надежной информации "деза" на тему "от Москвы до Британских морей Красная Армия всех сильней" играла огромную роль в том, что на достаточно длительный период измученная войнами и революциями страна получила мирную передышку... В том же докладе руководству Артузов писал: "Целый ряд иностранных разведок, как, например, польской, эстонской и отчасти финской, находятся всецело в наших руках и действуют по нашим указаниям", более того, удалось "сосредоточить в своих руках итальянскую разведку".
Разумеется, утверждения начальника КРО не были пустой бравадой, они основывались на строго выверенных документальных данных. Ведь специалисты КРО добыли шифры и коды, благодаря которым большинство телеграфных сообщений иностранных посольств из Москвы на Родину (в том числе и передававшихся "легальными" резидентурами разведок этих государств) читались на Лубянке. А уж такое гениальное изобретение Артузова и его соратников, как легендирование якобы созданных в СССР мощных и строго законспирированных антисоветских организаций, с которыми только и есть смысл иметь дело западным разведкам и подрывным центрам, до сих пор изучают в разведшколах всего мира как классику оперативного искусства. Операции такого рода, проведенные контрразведкой ОГПУ в двадцатые годы, отличались, по оценкам авторитетных аналитиков, небывалой дерзостью, масштабностью, точным политическим расчетом.
Фантом "Промпартии" и дело "Весна"
В 1927 ГОДУ Артузов оставил пост главы контрразведки страны, заняв куда более скромную должность помощника начальника Секретно-оперативного управления ОГПУ. Затем с августа 1931 по 1935 год возглавлял Иностранный отдел (ИНО) ОГПУ - НКВД (внешняя разведка), сумев наладить эффективную деятельность по сбору военно-политической и военно-технических информаций в ведущих державах западного мира силами активно создававшихся по его плану легальных и нелегальных резидентур. Он стал крестным отцом берлинской "Красной капеллы", организовывал похищение главы Русского общевоинского союза генерала Кутепова в 1930 году и провел многие другие удачные акции...
А в жизни советской госбезопасности на рубеже 30-х годов наступало совсем иное время... Сталин и певшие с его голоса прочие руководители Советского государства взяли курс на ужесточение карательной политики и все более активно использовали ОГПУ в качестве инструмента, обеспечивающего процесс насильственной трансформации общества. Из аппарата спецслужб изгонялись (или перемещались на малозначимые посты) люди, в силу своих нравственных качеств не вписывавшиеся в новые реалии. На их место приходили беспринципные карьеристы, смотревшие в рот партийным лидерам и готовые за перспективу продвижения по службе состряпать любое угодное начальству "дельце".
Первым таким масштабным мероприятием по разоблачению придуманных "врагов народа" стал судебный процесс против т. н. "Промпартии", во главе которой якобы стоял инженер Рамзин. Уловив фальшь и преднамеренную подтасовку фактов со стороны обвинения, Артузов поставил об этом в известность руководство и тут же был одернут Ягодой, в ту пору первым заместителем председателя ОГПУ. "Не суйтесь не в свое дело!" - гласила начертанная им на докладной записке Артура Христиановича резолюция.
А с лета 1931 года в стране активно разворачивалась операция "Весна", раздутая Ягодой до небывалых прежде масштабов. Под молот незаслуженных репрессий попали тысячи служивших в Красной Армии не за страх, а за совесть кадровых военных. Против этой безумной затеи выступили ряд руководителей Лубянки - Ян Ольский, Станислав Мессинг, Ефим Евдокимов. Все они разделили трагическую участь людей, в защиту которых выступили. Не мог оставаться в стороне, видя явное беззаконие, и Артур Артузов...
"Если бы я был немецкий шпион..."
ОН БЫЛ арестован в мае 1937 года, в своем рабочем кабинете на первом этаже дома N 2 по улице Лубянка. Перед этим Артур Христианович некоторое время учил своим методам работы военных разведчиков, будучи назначен заместителем начальника 4-го (Разведывательного) управления Генштаба РККА, а затем, отстраненный от руководящей деятельности, исполнял скромную должность научного сотрудника 8-го (учетно-архивного) отдела Главного управления госбезопасности. Начатое им масштабное исследование по истории отечественной контрразведки, в силу его полной осведомленности обещавшее быть чрезвычайно интересным, осталось неоконченным и безвозвратно пропало...
А последние строки, написанные Артузовым в тюремной камере собственной кровью, что текла из сломанного на допросе носа, гласили: "Гражданин следователь! Привожу доказательства, что я не шпион. Если бы я был немецкий шпион, то позаботился бы получить через немцев транзитный документ для отъезда за границу..." На этих словах записка обрывается. За Артузовым пришли...
Его расстреляли 21 августа 1937 года, в тот же день, как был подписан смертный приговор. Посмертная реабилитация Артузова состоялась в 1956 году. Затем реабилитировали всех его соратников по легендарным операциям, замученных и расстрелянных. Почти никого из сотрудников КРО первого набора не минула страшная чаша сия...
НА ВОЛНЕ "ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОИНЫ". Шпионы мнимые и подлинные