КАЖДЫЙ день ровно в десять утра от сталинской высотки на Фрунзенской набережной отъезжает черная "Волга". Маршрут автомобиля неизменен на протяжении вот уже шестнадцати лет: Фрунзенская набережная - Тверской бульвар, МХАТ им. Горького. Другие адреса сидящую на переднем сиденье знаменитую пассажирку не интересуют. Потому что ничего другого у ведущей довольно замкнутый образ жизни Татьяны Васильевны Дорониной не осталось. Театр - единственный смысл ее сегодняшнего существования.
ОНА не снимается в кино уже более тридцати лет. Но перед служебным входом Художественного театра им. Горького ее неизменно ждут поклонники, средний возраст которых, как правило, далеко за сорок. Для них, как и для самой Татьяны Васильевны, время остановилось. И произошло это году в 87-м, когда актрисе пришлось после расставания с Ефремовым возглавить "второй" МХАТ.
- Нет, это вы называете произошедшее "разделением", - говорит Татьяна Доронина, - а я называю "отторжением". Это же была противозаконная акция. И оформление документов было противозаконно. Почему я не подала в суд? Не будьте наивным. Прав тот, кого назначают наверху. На тот момент правым был назначен Ефремов.
"Мне повезло с родственниками"
ОБИДНО, что при разговоре об одной из самых больших актрис нашего кино и театра первым делом вспоминается именно тот трагический раскол мхатовской труппы. Кстати, говорят, что оппозицию Доронина возглавила, не будучи уверена в том, что Ефремов возьмет ее в свой театр. Между тем как для самого Олега Николаевича вопрос "брать или не брать" Доронину даже не поднимался. В списках той части труппы, которая бы оставалась с Олегом Николаевичем, имя Дорониной было одним из первых. Но Ефремов решил не оглашать список, дабы голосование членов труппы было искренним. А Дорониной в это время кто-то внушил, что в "ефремовский" МХАТ ей путь заказан.
Хотя именно Ефремов в 80-х годах, когда МХАТ был единым и нерушимым, настоял на принятии актрисы в труппу. Тогда Татьяна Васильевна, вступив в конфликт с художественным руководителем Театра им. Маяковского Андреем Гончаровым, решила перейти во МХАТ, где понимали, что в театр приходит самая большая актриса страны. Что, разумеется, не вызывало энтузиазма у женской половины Художественного театра. Однако тайным голосованием с перевесом всего в три голоса (17 - "за", 14 "- против") Доронина была принята в труппу.
Но произошло то, что произошло. Судьба?
- Я не очень-то верю в судьбу, - говорит Татьяна Васильевна. - Я в большей мере верю в то, что существует Создатель, Господь Бог, и надо делать все, чтобы ему понравиться. На большее я не претендую.
- Но вот девочка Таня Доронина, которая родилась в Ленинграде...
-...да, в пролетарской семье.
- ... в 14 лет поступила во все театральные вузы Москвы. Только отсутствие аттестата о среднем образовании заставило ее вернуться в школу, доучиться два класса и еще раз выдерживать вступительные экзамены через два года. А в конце 80-х годов она стала художественным руководителем театра. Это было где-то предначертано или...
- Да ничего не было предначертано. Если бы родители остались в Ярославской области, возможно, осталась бы я крестьянкой Ярославской губернии.
- Но вы сами как видели свое будущее?
- Никак не видела. Будущее нельзя планировать. Помните, у Михаила Булгакова есть замечательная фраза о ниточке, которую легко можно перерезать. Так что нужно нормально ко всему относиться и понимать, что в этом плане ты определяешь очень мало. Ты ответственен лишь за себя, за свои поступки. А все, что касается будущего... Можно лишь о чем-то мечтать, чего-то желать. Но очень мало определять. Кто определяет? Господь Бог... Так что я и в детстве ничего не планировала. Мне просто нравилось, например, читать. Одна из моих теток работала в Ленинградской публичной библиотеке и приучила меня читать хорошие книги. А другая сестра отца, потрясающе красивая женщина, тетя Катя, учила меня своим примером. Она была столь красива, столь обаятельна и женственна, обладала таким необыкновенным вкусом и чувством стиля, что я подражала ей, и все. Мне просто повезло с родственниками.
Уроки тети Кати
СУДЯ по всему, уроки тети Кати были усвоены Таней Дорониной на все сто. Влюбленность и чувство восхищения со стороны сильной половины человечества сопутствуют ей на протяжении всей жизни. По воспоминаниям самой Татьяны Васильевны, первый раз влюбилась она еще в школе: "Я вообще очень рано стала влюбляться. Мальчик, как и мы, был эвакуированный, только из Москвы. Он поразил меня тем, что, когда учительница читала нам "Ваньку Жукова", он закрылся руками и заплакал. А так как он был при этом еще и самый хорошенький в классе, то начался мой роман. Потом все пошло по нарастающей. Я влюблялась каждый год, даже могла в течение года влюбиться в двоих".
Первым мужем актрисы стал Олег Басилашвили, с которым она познакомилась еще в Школе-студии МХАТ. По окончании вуза Доронину пригласили сразу в несколько театров. А вот Басилашвили, тогда еще никак не проявившего себя актера, брал лишь Волгоградский драматический театр. И Доронина, как примерная жена, укатила из столицы вслед за супругом. Зато когда талант молодой актрисы приметил худрук ленинградского БДТ Георгий Товстоногов и пригласил ее в свой театр, Татьяна Васильевна поставила условие - зачислить в труппу и ее мужа. Товстоногов согласно кивнул. А Доронина продолжала: "И дать ему роль в первой же постановке БДТ". Самое примечательное, что условия будущей звезды были приняты. Диктовать свою волю она умела уже тогда.
Однако через несколько лет Большому драматическому театру Доронина предпочтет Московский Художественный театр. А спустя три десятилетия скажет: "Уход из БДТ - это моя ошибка. Нельзя было предавать режиссера, который выстраивал на меня репертуар. У меня в тот период была достаточно сложная личная ситуация. И личные интересы я поставила выше профессиональных. А этого делать нельзя".
Приехав в Москву, Татьяна Васильевна вскоре вновь вышла замуж. Ее супругом стал известный драматург Эдвард Радзинский. Несмотря на скорый развод и свой невыносимо сложный характер, ставший в театральном мире чуть ли не притчей во языцех, Доронина и сегодня сохраняет добрые отношения с бывшим супругом. "Ее характер, - говорит Радзинский, - это несчастное продолжение таланта. Как она жила? Каждый день, кроме воскресенья, уходила в театр. Утром - репетиции, вечером - спектакли. В перерывах она не уходила домой, а спала в гримуборной. Когда в театре были выходные, Таня ехала на студию на съемки".
Так актриса живет и сегодня. Разве что киностудии исключила из своего привычного маршрута. Семью и детей ей заменяет огромная библиотека, под которую отдана одна из комнат просторной квартиры. Книги для Татьяны Васильевны - самое святое. После театра, естественно. Рассказывает третий муж Дорониной актер Борис Химичев: "Меня как-то спросили, могла ли Доронина в пылу семейного скандала чем-то в меня бросить. Отвечаю: могла! Много чего за те 10 лет, что мы прожили вместе, в воздухе летало и, случалось, достигало цели, кроме книг. Книги она жалела".
Главный подарок, который Татьяна Васильевна преподносит себе каждый год, - это перечитывание "Евгения Онегина".
- Я и отпуск люблю только за то, что могу в это время сколько угодно сидеть в библиотеке, протирать тряпочками книги, переставлять их, параллельно перечитывая любимые страницы. Это самое большое удовольствие после общения с природой.
Что, читала ли я Маринину? Мне вполне было достаточно пролистать один роман, чтобы понять, что такие книги просто преступно брать в руки. И уж тем более тратить на это время. Сейчас можно купить любую книгу. А у прилавков - никого. Однажды, много лет назад, узнав, что продается прижизненное собрание сочинений Мережковского, я, не раздумывая, потратила на книги все деньги, которые копила на дачу. А два года назад захожу в Дом книги и вижу - стоят труды Мережковского и никого не интересуют. Мне так стало обидно, что я взяла и купила еще и это издание.
- А дачу-то так и не построили?
- Построила. Но ее постоянно обворовывают - выламывают замки, уносят двери. Не так много я зарабатываю, чтобы каждый год делать ремонт, но опять все приходится поправлять. Я ведь Дева по гороскопу. Люблю, чтобы все было в порядке.
"Извините, кого мне бояться?"
СМОТРЕТЬ на актрису Доронину - высшее удовольствие. Общаться с ней - редкое счастье. А вот найти общий язык весьма и весьма непросто. Татьяна Васильевна вообще, как мне показалось, человек, не склонный к компромиссам. Она имеет свою точку зрения и отступать от нее не собирается.
- За всеми этими современными, очень страшными, с моей точки зрения, и дьявольскими явлениями, как компьютер, - говорит она, - происходит забвение природы. Самое прекрасное, что нас окружает, и то, к чему обращается взор и сердце даже самого глухого и слепого человека - голубизна неба, пронзительный свежий воздух, блеск реки, красота деревьев, нежность цветов, - забывается за компьютерами. Люди сосредоточиваются на этих железках, этой конфетности и теряют настоящий вкус. Я уже не говорю, что при этом они теряют еще и здоровье.
- У вас в театре нет компьютеров?
- Есть в бухгалтерии, у администраторов. То есть только для технических работ. Но ни в коем случае не допускаются все эти компьютерные игры.
- Вам, наверное, непросто с молодежью общаться. Вы ее не боитесь?
- Вы знаете, я не могу себе позволить бояться молодежь. Они не знают жизни так, как ее знаю я. Они не овладели профессией так, как ею овладела я. Поэтому, извините, кого же мне бояться?
- Вы знаете, как они вас за глаза называют?
- По-разному. Хозяйкой называют. Мамой.
- А они вас боятся?
- В той мере, в которой нужно бояться нарушителям дисциплины, наверное, боятся. Но творчески, надеюсь, нет. Я же работаю с ними, часто компенсирую ту недоученность, с которой они приходят.
- Если бы они вам задали вопрос о том, что самое главное в человеке, что бы вы ответили?
- Я это для себя не формулировала, так что отвечу общей фразой: нужно внутри себя все время знать, что твоя бесконечность в пространстве должна быть улучшена в твое следующее превращение. И в твоих руках это либо улучшить, либо нисвергнуть куда-то в черную бездну, в ад. И еще надо понимать, что все, что касается материального - того же желания ухватить побольше, - временно, проходяще и очень относительно.
Страшный сон актрисы
МОЙ разговор с Татьяной Дорониной длился часа три. Кстати, встреча была назначена в радиоцентре МХАТа им. Горького, чтобы кассета с записью беседы осталась еще и для самой Татьяны Васильевны.
- У вас такая студия шикарная. Почему бы вам не записать здесь диск со стихами? Вы же незабываемо читаете стихи...
- У меня уже есть пластинка. Но здесь, как вы понимаете, мне устраивать свои дела неприлично. Я этого никогда не делаю. Дела - отдельно, свои интересы - отдельно.
- Татьяна Васильевна, а какой самый страшный сон вы когда-либо видели?
- Один из самых страшных снов заключается в следующем: твой выход, ты выходишь на сцену и понимаешь, что не знаешь ни слова. И тогда я сразу вспоминаю своего отца, который считал, что самая большая трудность для актера - это выучить роль. Всегда, когда он приходил на мои спектакли, задавал мне один и тот же вопрос: "Таня, как же ты все это запомнила?" Ему казалось, что самое трудное - запомнить последовательность слов. Но самая главная трудность - в другом. Самое важное, чтобы зритель не просто приходил в театр, но и с чем-то уходил. С чем-то, что бы помогало ему жить.
- Вы так много курите...
- Зато не пью. Пить нельзя, мозги уничтожаются.
- Знаете, мне очень понравилась ваша книга "Дневник актрисы". Но ее очень сложно купить. Почему не переиздают? По-моему, очень талантливая книга.
- Поэтому, наверное, и не переиздают...
P. S. 12 сентября народной артистке СССР Татьяне Дорониной исполнилось 70 лет. Я писал этот материал, испытывая к имениннице безграничное уважение и восхищение ее огромным и, увы, не используемым ныне талантом. Татьяна Доронина, бесспорно, великая актриса. Созданные ею театральные образы - Надежда Монахова в "Варварах", Софья в "Горе от ума", Елизавета и Мария в "Королева, виват", Аркадина в "Чайке"- незабываемы. А роли в кино - "Старшая сестра" и "Три тополя на Плющихе" - давно и по праву являются классикой русского кинематографа. И вспоминая о Дорониной в дни юбилея, говорить надо об этом, а не о сложностях сегодняшнего момента.
Но уверен, что Татьяна Васильевна, прочитав статью, обидится. Хотя бы потому, что не ждет от прессы ничего, кроме нападок и критики (которые, опять же "увы", зачастую бывают справедливы). При этом актриса равнодушна, по ее словам, к тому, сколько у нее друзей и врагов:
- В том возрасте, в котором я сейчас нахожусь, мне это, слава богу, безразлично.
- Откуда же вы берете силы, чтобы выдерживать все трудности?
- С убежденности в том, что все, что ты делаешь, - это нужное и божеское.
- А цену вы себе знаете?
- В моем возрасте уже пора.
- Ну вот, а говорите, что не уверены в себе. Раз цену знаете, значит, уверены.
- Нет, это значит, что я знаю не только свои достоинства, но и недостатки.
Смотрите также:
Сергей Чонишвили: "Опаздываю на семь лет"