КОГДА абсолютно благополучный певец, как тогда говорили, "король советской песни", "мистер "Голубой огонек", без которого не обходился ни один кремлевский концерт, вдруг в одночасье исчезает с экранов телевизоров, это в 80-е могло означать только три варианта: "позорная" эмиграция, тюремный срок или... чего еще похуже. Все чудесным образом выяснилось в позапрошлом году, когда Эдуард Анатольевич Хиль отметил свой 70-летний юбилей и по этому поводу и в городе на Неве, где он живет и здравствует, и на Центральном телевидении прошли пышные торжества. А сегодня и вообще трудно себе представить афиши города без надписи "Эдуард Хиль", а еще чаще - "Хиль и сыновья".
...Трубку взяла его супруга. "Извините, но Эдуард Анатольевич сейчас... распевается. Ведь у него же концерты. Лучше приезжайте. Он журналистам не отказывает!"
ХИЛЬ - НЕ ХИЛЫЙ, А МОЛОДОЙ, ВЫСОКИЙ И КРАСИВЫЙ!
- ЭДУАРД Анатольевич, знаете, есть такая шутка: Ринго - стар, Дитер - болен, Эдуард - хил. Это к тому, что, мол, обессилела земля песенными талантами. Лет тридцать назад вас называли королем советской эстрады. А сейчас не видно, не слышно...
- А Магомаева вы часто видите? А Синявскую? А Нестеренко вы слышите? Он поет в Австрии. А Володя Атлантов? Я его в Америке встретил, потрясающе поет! Сережу Захарова не показывают, Сережу Рогожина, Люду Сенчину... Ни они, ни я не можем состязаться с нефтяными магнатами, оплачивающими телеэфир своих девушек.
- Не будем о грустном. Недавно артист Святослав Ещенко рассказал забавный случай. Вы с ним выступали в совместном концерте, стояли за кулисами, и одна пожилая женщина из числа организаторов подлетела к вам с криками: "А вы кто такой?! У нас тут посторонним нельзя!!!" - "Я - Эдуард Хиль!" - "Врете! Хиль - молодой, высокий и красивый!" Байка?
- (Смеется.) Была такая история. Когда она услышала меня на сцене, узнала голос, потом очень переживала, извинялась... А вот раньше распрекрасное было время, когда все было наоборот - меня постоянно путали. Бывало, летим в самолете, мне чуть ли не каждый второй говорит: "Вы так похожи на певца... Хиля, ну как две капли воды!" Я смеюсь: "К сожалению, только похож!" А когда в итоге признавался, что я это я, - не верили. Ха-ха-ха! Приходилось петь...
- Кстати, многими замечено: у вас с годами абсолютно не изменился голос. Говорили, что вы учились у какого-то знаменитого профессора и в 100 лет сможете петь так, как в 20...
- У профессора консерватории Ольховского. Это был действительно мастер высочайшего класса, певший в свое время с Шаляпиным и Собиновым. И когда он долго распевал нас, я его спрашивал: "Евгений Григорьевич, почему вы обращаете такое внимание на вокал, на постановку голоса, на дыхание, на резонаторы?" Он говорил: "Дорогой мой, вот когда тебе будет 45 лет, 60, - ты меня вспомнишь". Кстати, через много лет, когда в консерватории отмечали его столетие, я вел праздничный концерт, и приехали его ученики, некоторым из которых было за 80. Как они пели! Как чисто звучал их голос! Вот что значит школа.
- Первые же выступления на эстраде поставили вас в один ряд с самыми популярными эстрадными звездами того времени. Вам часом не с детства прочили певческое будущее?
- Вовсе нет. В школе я неплохо рисовал, поэтому собирался поступать в Мухинское училище. Но учиться там нужно было целых семь (!) лет. И я сдал экзамены в... Ленинградский полиграфический техникум, а параллельно, в свободное время, ходил в музыкальную школу при Дворце культуры. И там у меня вдруг прорезался голос! Затем поступил на подготовительное отделение в консерваторию, поскольку захотел стать оперным и камерным исполнителем. На одной из репетиций на меня обратил внимание профессор консерватории Иван Иванович Плешаков, который сказал: "Молодой человек, вам непременно надо поступать в консерваторию". Через некоторое время я уже спел Фигаро в операх Россини и Моцарта. И тут...
- Его Величество Случай?
- Он самый.
"НА ЭСТРАДУ МЕНЯ ПРИВЕЛО... ПЛАТЬЕ ШУЛЬЖЕНКО"
- ИТАК, как было дело, что вы "так низко пали" - ушли на "презренную эстраду"?
- А я действительно эстраду на дух не переносил. Может, и не было бы эстрадного певца Эдуарда Хиля, если бы я случайно не попал на концерт Клавдии Ивановны Шульженко. Я смотрел на нее из суфлерской будки (помог один из приятелей), даже несколько раз дотронулся до ее платья. Но главное, я был просто ошарашен тем, как не очень молодая женщина с не очень сильным голосом заворожила весь зал.
И я поехал в Москву. Андрей Петров, писавший тогда музыку для кинофильма "Путь к причалу", дал мне ставшую потом знаменитой песню "О друге". Я записал, наверное, больше 40 вариантов, а Петрову все не нравилось. Он говорил: "Эту песню надо почти сипеть, почти хрипеть. Представь, что у тебя вообще нет голоса..." Наконец, когда уже действительно ничего от голоса не осталось и я прохрипел: "Если радость на всех одна..." - он остался доволен: "Вот-вот, так и надо". С этой песней я стал лауреатом конкурса артистов эстрады 1962 года. А когда вернулся в Ленинград, мне сказали: "Ну какие теперь романсы могут быть? Какая классика? Только эстрада!"
Песню "О друге" стали крутить на радио и по телевизору еще до выхода фильма на экраны. Песня стала популярной, а следом за ней и я. Несколько лет она была безусловным хитом. Потом мне удалось спеть еще много популярных песен: "Ходит песенка по кругу", "У леса на опушке жила зима в избушке", "Не плачь, девчонка", "Трус не играет в хоккей" и много других.
- При вашей бешеной популярности вас наверняка одолевали поклонницы?
- А как же! Очень нервировали меня те бесцеремонные девушки, которые врывались в гримерку, когда я переодевался. Я просил, чтоб не входили, мол, переодеваюсь, на что мне отвечали, что они нестеснительные и очень хотят на меня посмотреть. Они нестеснительные, но я-то без штанов!.. Мне очень нравилось, как из подобных ситуаций всегда выходил сухим Юрий Владимирович Никулин. Мы с ним выступали в Ялте в одном концерте. Выдался свободный вечер, мы пошли в ресторан. Сели в уголке, чтоб нас особо не замечали, заказали отменные блюда, стали с аппетитом есть, разговорились за жизнь - хорошо сидели, вдруг к нему одна дама подскочила с просьбой потанцевать. Он отказался, она опять. Он снова ответил, что не танцует вообще, она не отошла от стола, тогда он сказал: "Понимаете, я не могу танцевать, у меня ноги нет!" Он постучал по ноге и незаметно губами изобразил стук о дерево. Девушка поверила и переключила свое внимание на меня. Я сказал, что тоже потерял ногу в одной аварии с Никулиным, и проделал тот же трюк со звукоподражанием. Только тогда она унялась, а мы еще долго хохотали.
ЧУТЬ НЕ СКУПИЛИ ОПТОМ БАШМАКИ ДЛЯ... ПОКОЙНИКОВ
- ЭДУАРД Анатольевич, если не секрет, откуда у вас такая красивая хитро-заморская фамилия - Хиль?
- Я это выяснил. Один профессор разложил мне все по полочкам. Есть две версии. У одного из праславянских племен был такой царь Хильвуд. Вуд - лес, хиль - холм, гора. А еще Хиль - испанское имя. Есть даже такая пьеса "Дон Хиль - зеленые штаны". Мои предки из Смоленска, дед - с Березины. Под Брестом есть станция Тэвли, там множество Хилей живут. Быть может, какой-то испанец, раненный при отступлении наполеоновских войск, остался на Березине. У Наполеона были наемные полки из Испании. Фамилию Хиль я встречал в Латинской Америке, Португалии, Европе, Швеции и России - везде. А поездил я много... Первая страна, которую увидел, была Польша. В 65-м в Сопоте стал лауреатом. После награждения ко мне зашел один болгарский певец и стал плакаться, что от полученной им премии нужно будет на родине отдать 10%. Я успокоил его словами, что мне на родине придется 10% оставить себе, а остальное - государству. Он вытаращил глаза и заплакал. Я достал кипятильник и стал отпаивать его чаем.
- Юрий Федорович Маликов, например, рассказывал, что после первой же загранпоездки чуть не развелся с женой. Она думала, что он ей золото-бриллианты везет из Японии, а он на все деньги купил гитары для будущего ВИА "Самоцветы"...
- Я за границей ничего себе не покупал, все привозил жене: кофточки, ботинки, плащи. Ни разу в размере не ошибся. Ох, какие юморные случаи бывали! В Канаде выступал с хором Пятницкого, а жена попросила привезти из Торонто босоножки. Ребята из хора сказали, что есть один магазинчик нашего эмигранта, в котором все за гроши. Пошли туда, все стали закупать в неимоверных количествах рубашки, костюмы, кофты. Я взял босоножки и стал их рассматривать. Они стоили 50 центов - даже советским артистам это было по карману. Потом попробовал кожу на зуб и понял - это бумага, окрашенная под кожу. Закричал ребятам, что это одежда для умерших. Хозяин магазина, старый еврей, едва не разорвал меня, когда все артисты пулей помчались из его лавки.
- Вы известны как однолюб - прожили в любви и согласии со своей женой без малого полвека. Как вам это удалось?
- Объяснение одно - Любовь.
- Познакомились романтично? Как?
- В консерватории. Я пел в "Евгении Онегине" партию Зарецкого, а Зоя, начинающая балерина, танцевала. Позже мы вместе оказались на гастролях. Там я всех разыгрывал, вообще был хулиганистым. Однажды на пляже я увидел, как она сидела на камушке, обхватив колени и подставив лицо солнцу. Смотрелась просто прелестно! Я не удержался, подкрался сзади и крепко поцеловал ее. Зоя ужасно возмутилась: "Вы что! Как вы смеете?!" Спустя два месяца мы поженились... Зоя стала ездить со мной. И это опять был подарок судьбы. Она стала моим режиссером, учила меня двигаться (все-таки бывшая танцовщица), чтобы я не просто стоял на сцене столбом... Венчались мы в церкви под Ленинградом в обстановке строжайшей тайны. Расписались потом, а через месяц устроили скромную свадьбу. Денег надо было подкопить на застолье. Кстати, брачного ложа у нас не было. Через месяц после свадьбы купили широкий матрац, я его сам на ножки поставил - получилась неплохая супружеская кровать.
- В чем же секрет вашего счастливого брака? Кроме любви...
- Наверное, в терпимости друг к другу. У нас нет так называемого главы семьи. Мы все решаем сообща, всю жизнь ездим вместе. Конечно, у каждого свои вкусы, к примеру гастрономические. Жена обожает борщ, а я - тыквенную кашу. Она знает, что я очень люблю это блюдо, и часто его готовит. Мне кажется, умение сделать человеку приятное, пусть даже в мелочи, это и есть искусство жить вместе.
- Как реагировали поклонницы на женитьбу кумира?
- Поскольку жена всегда была рядом, ни в каких историях с поклонницами я замешан не был. А вот ей нелегко приходилось... Что вытворяли иные женщины, вспомнить страшно! (Улыбается.) Я сажусь в машину, едем. Вдруг спрашиваю: "Стоп! А где Зоя?" А она стоит на дороге! Оказывается, мои поклонницы вытолкнули ее и сами забрались в машину! Вот такие сумасшедшие были. (С ужасом.) Представляете, одна... даже выстрелила в мою жену с крыши дома напротив, каким-то чудом Зоя уцелела. Другая дама попыталась облить ее кислотой, когда жена выходила из подъезда. Тогда я был вынужден нанять ей двух охранников. В те времена это было неслыханной роскошью, но жизнь жены дороже!
КОГДА УЗНАЛ, ЧТО ШАЛЯПИН ПЕЛ НА ОБЕДАХ, СТАЛО ЛЕГЧЕ
- ЭДУАРД Анатольевич, этот вопрос нам никак не обойти. Куда вы пропали в 80-е годы, чем так сильно напугали почитателей вашего таланта?
- В конце 80-х наступило безденежье. Это были черные дни: рухнул "Ленконцерт". Я стал колесить по провинции. Обманывали нас: дашь 30 концертов, заплатят за два. Наконец, стало вообще нечем кормить семью.
- И тогда вы решили податься на заработки...
- В Париж! Я туда не насовсем уезжал, а так - два-три раза в год. Французскую визу больше чем на два месяца не дают. Пел в русском кабаре "Распутин". Туда любили приходить богатые американцы, арабы, французы, новые русские. Не поесть, как правило, а послушать музыку. Хозяйкой кабаре была мадам Мартини Елена Афанасьевна. Мартини она по мужу, а сама родом из Белостока. Атмосфера в "Распутине" аристократическая - я застал дворян еще из первого поколения нашей эмиграции. В "Распутин" заглядывали наши артисты, поэты. Были и Никита Михалков с Любимовым и Олегом Янковским, Булат Окуджава, Роберт Рождественский. Помню, однажды пришла Мирей Матье - попросила меня спеть "Подмосковные вечера".
- Они понимали, кто для них поет?
- Все относились очень благожелательно. Предлагали свои услуги. Один человек открыл свой гардероб и говорит: бери любой костюм! А там их штук сто. И все подходят мне по комплекции. Я говорю: "Нет, Митя, ну как я могу?" И не взял. Не потому, что новый костюм не был нужен... Другой случай: мадам Мартини была смущена назначенной мне ставкой, когда кое-что узнала обо мне от своих друзей, Любимова и Евтушенко. Сказала: что ж это вы не предупредили, что так популярны в России? И предложила другой гонорар. Но я уже уезжал из Парижа. Навсегда.
- Может, был смысл остаться?
- Я ездил не затем, чтобы остаться, а затем, чтобы выжить, семью прокормить. Хотя, конечно, было очень трудно. Те деньги, которые я получал, работая в кабаре, - это, знаете... не те деньги. Ты каждый день должен как бы включать в голове компьютер: "Так... полкило картошки, хлеб, фрукты и рыба..." И все! Позволить себе мясо было невозможно. Только на Пасху и Рождество мог чуть-чуть больше подзаработать, потому что богатые люди приглашали к себе домой.
- Было и такое?
- Когда я впервые с этим столкнулся, стало не по себе. Но мне сказали: да ты что! Шаляпин в Париже пел прямо на обеде. И деньги за это получал... Мне стало как-то легче. На Западе так принято. Тех, кто не берет деньги за исполнение, считают недоумками. Был случай, обидел человека. И зря. Старики-эмигранты давали певцам деньги от чистого сердца. А мне хотелось просто так петь для них "Утро туманное", "Вечерний звон", чтобы напомнить им о России... Какой-то, как сказали, принц захотел меня отблагодарить - он сидел в отдельном кабинете, в полутьме, с дамой. Мужчина лет сорока и молодая очаровательная женщина. Я отказался. В конце выступления он все-таки подошел и положил на рояль розу. Стебель был обернут какой-то бумажкой. Стоявшая рядом знакомая, югославка Соня, сказала: "Что это ты, Эдуард, сто долларов бросаешь?" Этот принц розу в сто долларов завернул...
- Официально вы десять лет на пенсии. Как сегодня живет пенсионер Эдуард Хиль?
- Практически вся пенсия уходит на оплату квартиры. Но... я не собираюсь жаловаться на быт или на "несправедливое государство", для которого я заработал много денег. Но, опять же, подарок судьбы, что я еще могу работать. Конечно, хорошо, когда тебя приглашают выступать в течение нескольких - двух-трех - десятилетий. Я иногда даже в ночных клубах пою, на дискотеках, куда приходят молодые, не боюсь. И мне приятно от них слышать: "Ой, какие прикольные песни! Под них танцевали наши мамы и бабушки". Много у меня таких песен, несколько десятков наберется. Сейчас сын пишет хорошие песни. Иногда мы с ним вместе выступаем, у нас есть проект "Хиль и сыновья". Это мой сын Дима организовал и еще два музыканта. Они поют и свои песни, и мои - прошлых лет, но уже в других аранжировках, другом ритме, темпе. Я выхожу на концертах и говорю: "Кто хочет со мной спеть? Пожалуйста, на сцену!" Однажды вышла бабушка 92 лет и говорит: "Милый, я первый раз вижу живого артиста!" Вышли еще несколько человек, пожилых женщин - девчонок, как я их называю. Мы такое шоу устроили, что молодые там умирали!
- И напоследок. Знаю, что вы "закулисный хулиган" и мастер розыгрышей. Расскажите свежий прикол.
- За кулисами как-то встретил Эдиту Пьеху. Спрашиваю: "Что, все Пьехаешь?", а она тут же парировала: "Да иди ты на Хиль!"
Смотрите также:
Первая "фанерщица" страны 
«Добрый вечер! Здрасте!» Каким запомнили Бориса Брунова супруга и друзья?