Примерное время чтения: 12 минут
176

Месть однокурсника

"ЭХ, хорошо-то как! - подумал Вадим Олегович Дмитрюк, генеральный директор одной из крупнейших фирм по поставкам оргтехники в области, и, закинув за голову руки, потянулся вверх всем своим плотным телом. - Как все здорово получается!.. Маринка с Антоном летят себе в самолете над океаном, спят, наверное. Молодец Антон! Настроился он на эту учебу в Америке. Вот и Маринку он, похоже, убедил, раз она полетела вместе с сыном, чтобы на месте удостовериться, что ему там будет хорошо..."

- Ваш кофе, Вадим Олегович, - раздался за его спиной кроткий голос секретарши.

- Спасибо, Ниночка, пока все. - Вадим Олегович грузно уселся в кожаное кресло и потянулся к чашечке с дымящимся кофе. В этот момент неожиданно подал музыкальный сигнал мобильный телефон. Дмитрюк негромко чертыхнулся и, достав из кармана пиджака мобильник, недовольно произнес: - Да, я слушаю.

- Вадим Олегович? - полюбопытствовал незнакомый мужской голос.

- Да, это я. Кто говорит? - рявкнул Дмитрюк.

- Какой ты грозный стал, Вадик, - усмехнулся голос в мобильнике. - Своих не узнаешь. Это плохо...

- Да, черт побери, с кем я разговариваю? - Вадим Олегович еще раз глянул на незнакомые ему цифры на дисплее мобильника.

- Не психуй. Это я - Александр... Сашка Михайловский... Помнишь такого?

- Михайловский?.. Сашка?.. - У Дмитрюка перехватило дыхание. - Зачем ты мне звонишь? Тебе, наверное, что-то нужно от меня, да?.. Ты где сейчас?..

- В восемь вечера, ресторан "Марина". Тебя встретят и проводят, - неожиданно зло рявкнул Сашкин голос, и мобильник отключился.

"Вот зараза-то, а... - Дмитрюк в полной растерянности пригубил остывший кофе. - Что же нужно этому подонку?! Столько лет молчал, из тюрем не вылазил, а теперь ему что-то вдруг понадобилось от меня! А что ему нужно-то? Денег, конечно же, денег! У меня же все хорошо. Я же генеральный! И что бы теперь этому мерзавцу меня не подоить? По старой дружбе-то?!"

У Дмитрюка мелькнула мысль позвонить Аришину - начальнику областного УВД, но, когда рука потянулась к телефону, он неожиданно остановился: "Он же им все расскажет про тот случай. Они, конечно, могут сделать вид, что не поверят ему, но все равно начнут проверять. Нет, это невозможно! Придется все-таки сходить и узнать, что ему нужно, а уж потом действовать в зависимости от ситуации".

Около ресторана "Марина" Вадим Олегович был за пять минут до назначенного времени. Об этом заведении ему было известно одно: ресторан был клубным.

Вадим Олегович был здесь пару раз на каких-то официальных мероприятиях, но стать членом этого клуба ему никак не удавалось из-за отсутствия поручителей.

Со временем Дмитрюк просто оставил свои притязания на членство в странном клубе, а тут, нате вам, пожалуйста, Сашка Михайловский, бывший однокурсник, а нынче уголовник-рецидивист, зовет его в такое место. Наверное, думает, что у Дмитрюка везде свои ходы-выходы, вот и выбрал ресторан подороже да покруче, чтобы его, Дмитрюка, раскрутить.

"Вот тебе сейчас и будет облом! - злорадно усмехнулся Вадим Олегович, но тут же помрачнел. - Хотя нет... Он ведь сказал, что меня встретят и проводят. Ну да, конечно, теперь только уголовники и в чести у хозяев закрытых клубов..."

В этот момент неожиданно возникшая тень постучала костяшками пальцев по боковому стеклу машины:

- Вы Дмитрюк Вадим Олегович? Выходите, я вас провожу... Вам сюда. - Они остановились перед нежно-лазоревыми портьерами, скрывавшими за собой неприметную белую дверь.

Вадим Олегович вошел в комнату, окутанную полумраком, и первое, что он увидел, был прекрасный обзор всего центрального зала ресторана с высоты второго этажа. Слегка тонированное стекло вместо одной из стен комнаты с успехом заменяло экран огромного телевизора, на котором, как в немом кино, разыгрывались сценки из ресторанной жизни.

- Нравится? - раздался вдруг за спиной Дмитрюка мужской голос - А с той стороны это всего лишь зеркало, правда, здорово?!

Вадим от неожиданности вздрогнул и резко обернулся.

- Чего испугался? Да ты присаживайся, Вадик. - Высокий стройный мужчина махнул рукой на пустой стул и сам присел на соседний. Дмитрюк смотрел на него и с трудом узнавал в этом импозантном мужчине вечно худого и вечно голодного бывшего своего однокурсника по авиационному институту Сашку Михайловского.

- Чего ты хочешь от меня, Саша? - глухо спросил Дмитрюк и нехотя грузно опустился на стул.

- Вижу, не очень-то и рад ты нашей встрече, Вадик. Ты ведь за все эти годы так ни разу и не захотел со мной встретиться после суда.

- Я хотел... только все никак не получалось... То учеба, то экзамены, - как-то неловко стал оправдываться Вадим Олегович. - Да что там вспоминать - столько воды утекло. Столько времени прошло. У тебя сейчас своя жизнь, у меня - своя.

- Знаешь, я все до этого дня представлял, что же ты все-таки скажешь мне, когда мы с тобой встретимся. Да-а, разочаровал ты меня, Вадик. Как был дерьмом, так им и остался! - жестко заключил Михайловский.

- Ты говори, да не заговаривайся! - тоже вдруг разозлился Дмитрюк. - Не хватало мне еще, чтобы какой-то уголовник начал мне здесь свои права качать! В ресторан он меня позвал! Сколько же ты бабок выложил, чтобы так передо мной повыделываться, Михайловский?! А?! Просто так сюда ведь с улицы никого не пускают. Не пожалел денежек на дешевый понт!

- Успокойся, Вадик. Я вижу, что соображать стал ты намного хуже, чем раньше. Это мой ресторан, уяснил? Теперь слушай дальше! Да, я - уголовник! Но ты, по-моему, как-то очень быстро забыл, благодаря кому я им стал. Тебе нужно еще раз напомнить о том дне, когда, возвращаясь с дискотеки, ты, сидя пьяным за рулем отцовского "Мерседеса", угробил двух женщин?

- Ты тоже сидел в этом "Мерседесе"! - огрызнулся Дмитрюк и трясущимися руками налил себе очередную стопку.

- Да, я сидел, но не за рулем. Помнишь, как ты, стоя на коленях, рыдал и умолял меня взять это все на себя? У меня ведь не было папы - генерального директора оборонного завода, который тут же слетел бы со своего директорского кресла, да еще, скорее всего, с исключением из партии. Тогда ведь это было смерти подобно. Помнишь, как обещал, что вместе с отцом вытащите меня с условным сроком? Машину, денег наобещал! Я тоже дурак был молодой - купился на сказки, машину захотел, красивой жизни! Вот и получил от лучшего друга!.. Что молчишь, Вадим? Помнишь, на суде твой папашка возмущался, что я его "Мерседес" разбил? Я-то, дурак, по наивности своей до последнего верил, что вы с отцом специально спектакль разыгрываете, от адвоката даже отказался. Был уверен, что все так и будет, как мы с тобой договаривались. А ты, оказывается, тогда своему отцу и не рассказал даже, как все было на самом деле, так ведь?.. Так... И поехал я в Мордовию лес валить да проволоку гнуть. Мать мою ты ни разу не навестил.

- Ладно, не дави на жалость. Говори, сколько ты хочешь, и разойдемся. Только давай в разумных пределах. - В Дмитрюке вдруг проснулся генеральный директор фирмы.

- Я еще не закончил, не перебивай меня, - холодно произнес Сашка и, посмотрев сквозь стеклянную стенку в центре зала, добавил: - Так вот, мать мою ты не навестил ни разу, меня - тоже. Даже пачку махорки не передал мне на зону. Мать ездила ко мне зимой холодными поездами, дальше - на попутках, везла передачи. Там ведь без передач совсем хреново... Болела она тогда часто... Да и Маринка заболела тогда воспалением легких, помнишь?

- Маринка? Какая Маринка? - недоуменно пожал плечами Вадим Олегович, которому уже невмоготу было выслушивать бредовую исповедь уголовника.

- Наша Маринка, я ведь ее с первого курса люблю, - просто ответил Сашка и впервые за весь вечер засмеялся каким-то деревянным смехом. - Я ведь тогда по твоей просьбе о подробностях наезда никому не рассказал, даже ей. Уже потом, с этапа, написал. Сначала она не поверила мне, но на письмо из зоны ответила, даже посылки посылала мне. Потом приехала на свидание...

- Маринка?! Приехала к тебе на свидание?! Ты хоть сам понимаешь, чего ты несешь?! - вскочил, тяжело дыша, Дмитрюк.

- Сядь! - прикрикнул на него Михайловский. - Я еще не закончил.

Дмитрюк нехотя ему повиновался, не сводя с него глаз. Сашка отпил минералки и затянулся сигаретой.

- Она приезжала ко мне несколько раз на три дня.

- Врешь ты все! - как-то по-бабьи проскулил Вадим Олегович. - Не было ничего такого. Она все время была при мне... Три дня! Бред собачий! Быть такого не может!

- Так это же до вашей свадьбы было, - охотно пояснил Михайловский. - Ты же все это время к ней клинья подбивал, замуж звал. Мол, Сашка в тюрьме сгинет, а ей, Маринке, прямо великое счастье привалило в твоем лице. Так ведь?

- Ну так, - облегченно вздохнув, согласился Дмитрюк. - Замуж-то она все равно за меня пошла.

- Пошла... После того, как я ей разрешил.

- Не понял.

- А чего тут понимать? Маринка прислала телеграмму, что беременна. Вот я и отписал ей, чтобы выходила замуж за тебя да и жила бы в свое удовольствие, пока я не выйду.

- Опять ты врешь! - взвизгнул Дмитрюк, опять вскочил со стула и стукнул кулаком по столу.

- Правда, Вадик, правда, как правда и то, что Антон - мой сын, - отчеканил Михайловский и с интересом посмотрел на своего бывшего однокурсника.

Вадим Олегович стоял, тяжело дыша, казалось, он вот-вот лопнет от бешенства.

- Я вижу, ты разочарован, - с притворной досадой покачал головой Михайловский. - Ты никогда не задумывался, Вадим, почему тебе по жизни так везет последние пятнадцать лет? И бизнес у тебя идет, и налоговая особо не шерстит, хотя есть за что, и братва тобой не интересуется, а? Даже от самого Михалыча постеснялись гонцы появиться!

Дмитрюк молчал. Он вспоминал, что Антошка родился раньше срока, что Маринка месяц пролежала с ним в отделении для выхаживания недоношенных. Неужели это был только спектакль, хотя за деньги и врачи могут пойти на многое...

- Так вот, все эти годы, что Антон с Маринкой были с тобой, я очень внимательно следил за твоей карьерой. И, несмотря на мои некоторые отлучки по причине очередной ходки, мои люди оберегали покой твоей семьи, а значит, и твоей тоже. Ты же должен был работать и работать, чтобы расширять объемы производства и достойно содержать семью. С Мариной я виделся, но нечасто. А вот с сыном только недавно официально познакомился...

- Ты все врешь, врешь, врешь... - как заведенный бормотал Дмитрюк, обреченно стуча кулаком по столу. Он вдруг осознал, что все услышанное им здесь и сейчас - правда.

Звонок мобильного прервал их разговор. Михайловский достал из кармана маленький аппарат, глянул на дисплей и, увидев знакомые цифры, улыбнулся: "Привет! Как вы долетели? Все нормально? Ну хорошо, устраивайтесь там, я перезвоню позже".

Вадим все понял сразу. Краска вновь бросилась ему в лицо. Он понимал, что именно сейчас и именно здесь рушится его хорошо отлаженная жизнь, еще такая безмятежная и счастливая сегодняшним утром.

- Ну все, пора заканчивать, - неожиданно сухо и холодно произнес Александр Михайловский. - Так вот, Вадим, Михалыч - это я. Сейчас сюда зайдет мой человек с документами, и ты их здесь же и подпишешь. Этого человека ты сейчас назначишь своим замом по экономическим вопросам. Номинально ты и дальше, если захочешь, можешь пока считаться генеральным, но контролировать всю деятельность фирмы буду я. Твой новый зам - это мои глаза и уши. Шаг вправо, шаг влево - расстрел, сам понимаешь. У тебя остается все имущество, что ты имеешь, пять процентов акций и твой оклад в условных единицах. Если не устраивают мои условия - ищи себе другую работу. Вопросы есть?

- Подожди, Сашок, у меня чего-то все перепуталось в голове... Ты - Михалыч?! Да-да, конечно, как это я сразу не догадался... Понимаю... А Марина? Она теперь тоже с тобой?.. Ладно-ладно, тоже понял... Что еще? Ах да... А Антон? С ним как?

- Будешь видеться, если захочешь. У него ведь пока твоя фамилия.

В комнату зашел невысокий мужчина лет сорока с дипломатом в руках:

- Можно, Александр Кимович?

- Да, Борис Семенович, заходите. Познакомьтесь - ваш новый начальник - Дмитрюк Вадим Олегович. Начинайте оформлять документы.


"АиФ. Дочки-матери" продолжают конкурс рассказа. Победители получат ценные призы, а авторы всех опубликованных историй - гонорар 3000 руб. (без вычета налогов). Рассказ должен быть неожиданным и занимать не более 5 стандартных машинописных страниц (7500 знаков). Второй вариант - малый жанр - рассказ не более 27 строк (то есть 1 страница) будет по достоинству оценен в 500 рублей. Не забудьте оставить свои координаты: точный почтовый адрес, паспортные данные, ИНН и номер пенсионного удостоверения (это обязательно, бухгалтерия у нас строгая). Редакция категорически не вступает в переговоры и переписку с авторами. E-mail: boyarkina@aif.ru

Оцените материал

Также вам может быть интересно