Правила есть в русском языке, арифметике и вождении автомобиля в городе. В любви правил нет. Как нет принципов, канонов и обязательных условий. Любовь - еще не значит двое, как и двое - еще не значит любовь, это навязанный стереотип: почему ненавидеть можно сколько угодно врагов и просто нехороших людей, уважать или бояться - тоже, а вот любить - так, чтоб до мурашек и щекотки в животе - непременно, обязательно только одного. Как может весь мир - такой разный, цветной, приторно-сладкий и одновременно жгуче-горький - уместиться в одном человеке? Да и может ли?
История 1
Такое не понять и не принять
Эта история пришла к нам в редакцию в толстом конверте из Самары: мелким почерком было исписано четырнадцать страниц, и не один вечер мы провели за чтением. Девушка Марина Полякова описала историю жизни своей подруги. Сегодня Лиза (имена действующих лиц по понятным причинам изменены) счастлива, ей уже около тридцати лет, она воспитывает дочку, но с Владимиром больше не видится. Она "не понимает и не принимает такой любви". Ведь действительно, для того чтобы смириться с подобной ситуацией, нужны время, силы и определенное мировоззрение. А может и этого быть недостаточно - какими бы прогрессивными и свободными от стереотипов и традиций и ни хотели мы казаться, вряд ли кому-то доставит удовольствие быть "второй".
...Мою подругу Лизу Владимир любил. Как не любить - у нее глаза-блюдца ярко-голубого цвета и волосы желтые, завивающиеся вокруг лба. Но и это не главное: Лиза добрая, отзывчивая и просто удивительная, трогательная в своей непосредственности. Она собирала хрустальные безделушки, длинными вечерами расставляла их на полках за стеклянными стеклами и слушала романсы на больших черных пластинках. Когда они познакомились, Лиза приводила Володю ко мне "напоказ" - и оба они, сидевшие напротив за чайным столиком, светились каким-то неподдельным светом, счастьем, что ли.
Каково же было удивление всех наших общих знакомых, когда в один прекрасный момент выяснилось, что в доме через три квартала у Владимира живет еще одна "любимая": у Анюты тоже были глаза-блюдца, естественно, голубые и челка русая, кольцами по лбу. Не копия, конечно, Лизы, но что-то общее определенно было. В то время Аня как раз только родила Владимиру сына, Лиза была на втором месяце. Анна перенесла знакомство с "той, другой" стоически и, казалось, была не против. Лиза резала вены, била о стенки стеклянные полки и хрустальных зверушек и рыдала в голос. Ходила к Анне домой и устраивала скандалы. Возвращалась к себе и опять резала вены. Владимир всегда оказывался рядом, с завидным постоянством вызывал "скорую", врачи которой уже стали здороваться с ним за руку и называть по имени. А однажды рядом его не оказалось.
Лизу откачали, а ребенка спасти не удалось. Владимир напился, буянил, плохо помнил, что делал вообще, - очнулся на железнодорожном перроне в Свердловске. Вернувшись, снова пил горькую и сокрушался: "У меня этих баб не один и не два десятка. Полюбил, отлюбил и дальше пошел. А Лизку и Аньку я люблю. Обеих - как жену. Анюта - та понимает, а этой дурынде как объяснить? Ведь только их двоих. И больше, по большому счету, никто не нужен. Будут еще со смертью шутить, сам на себя руки наложу - ведь без любой из них моя жизнь потеряет смысл".
История 2
"Мне нужны они оба!"
Владик - мой самый дорогой человек. Без преувеличений, лишнего пафоса и позерства. Когда мы познакомились, мне было семнадцать. Ему - на пять лет больше. Вроде бы не так много. Но, с другой стороны, я была еще совсем маленькой, а Влад - уже вполне взрослым. Работал в компьютерной фирме, ездил на собственной машине, жил в отдельной квартире.
Через три месяца я поступила в институт, и мы с Владом стали жить вместе. Все произошло как-то спонтанно и, как мне тогда казалось, очень по-взрослому. Я его любила, как можно любить однажды в жизни - только когда тебе семнадцать. Он приносил мне кофе в постель, дарил цветы и водил в ночные клубы. Я ждала его по вечерам, прижавшись лбом к запотевшему стеклу, и осваивала кулинарную книгу.
Периодически Влад уезжал в командировки - его короткие отъезды в соседние города я переносила тяжело: скучала, не находила, чем заняться. Но жизнь на этом не останавливалась - от переживаний меня отвлекали свидания с подругами, друзьями, какие-то незначительные встречи. Вот и в тот раз, когда Владик поехал в Москву на пару дней, в первый вечер нашего вынужденного расставания я, чтобы как-то развеяться, пошла гулять с бывшими одноклассниками. Мы походили по улицам, посидели в баре, вспомнили школьное время, посмеялись. Потом все стали расходиться по домам, ребята пошли провожать девчонок. Меня провожал Стас - моя первая школьная любовь. Голубоглазый блондин, романтик с напускной небрежностью и первый красавец класса. Проводив меня до квартиры, Стас остался пить чай. Слово за слово, взгляд за взгляд... В общем, Стас остался ночевать у меня.
Тогда мне показалось это крахом всей моей жизни: придется расстаться с Владиком, все, к чему привыкла, изменить на бытовом уровне - переехать, а это значит, опять возня со шмотками, с мебелью, с обустройством квартиры. Самое ужасное - это то, что в тот вечер рядом со Стасом одна мысль о том, что я могла испытывать какие-то чувства к Владу, была мне противной. Оставалось только недоумение: как я могла так долго довольствоваться теплыми, семейными отношениями с Владом?
Утром Стас ушел, пообещав позвонить, а я осталась убираться и готовить к приезду Владика. Как ни странно, когда он открыл дверь и показался на пороге - улыбчивый, радостный, с букетом, - я поняла, что былая любовь никуда не делась. Уткнулась носом в его небритую, холодную с улицы щеку и разревелась.
Аргумент "от счастья" его вполне удовлетворил. А на самом деле я плакала оттого, что понятия не имела, как можно жить теперь, как распутать эту сложную ситуацию и что вообще делать дальше. Ведь с детства в сказках, песнях и просто байках нам внушали, что любить по-настоящему можно только одного человека. А я любила - и любила абсолютно искренне обоих, и с каждым днем все сильнее и сильнее - и того и другого.
С Владом мы продолжали жить вместе, со Стасом - встречаться, благо свободного времени было достаточно, ведь деньги зарабатывал Влад, а я только училась, и то по настроению. Часто, возвращаясь от одного к другому, я пыталась понять, кого же из них люблю всамделишной, той самой, как в сказке, любовью. И каждый раз этот вопрос ставил меня в тупик.
С Владом я могу быть ребенком - растерянным, наивным, доверчивым, которому нужно завязать шнурки, сварить кофе и прочитать на ночь книжку. Со Стасом я веселая и уравновешенная, умная и самостоятельная. Не будь у меня кого-то из них, и я бы чувствовала себя неполноценной. Я люблю их обоих. Сильно, по-настоящему. Если мне нужно будет выбрать одного - я не смогу, совершенно точно. Эта ситуация уже не кажется мне ненормальной - мне нужны они оба, у меня есть они оба, и мне хорошо.
Людмила, 19 лет, Санкт-Петербург
Комментирует психолог Лидия Геворкян:
- Психология человека такова, что он действительно может любить двоих. Вот троих и больше - уже не может, это увлечение, интерес, каприз, все, что угодно, кроме любви. Два объекта - это нормально, в какой-то степени даже оправданно: то, что мы не находим в одном, есть в другом. Именно двое - идеальное число. Один - слишком много на нем сконцентрировано, это эмоционально трудно. Больше двух - внимание рассеивается, его объективно не хватает.
Многие пугаются, обнаружив, что любят двоих людей абсолютно одинаковой (по силе) любовью. Общественное мнение годами навязывало нам стереотип отношений: тут и сказки, и песни всяких "РУК ВВЕРХ!" и "ИВАНУШЕК", и мировая литература. Нормальный человек, заметив несоответствие идеального представления и того, как это происходит у него в жизни, начинает путаться в собственных чувствах, насиловать свою природу, отвергать естественные порывы, ущемлять и в результате комплексовать.
Самое главное в подобной ситуации - правильно оценить свои чувства и отнестись к ним без каких-либо навязанных мерок. Если так есть, если ты так чувствуешь - это естественно и имеет право на существование. Кстати
- 50% мужчин и 23% женщин не против многоженства;
- 26% женщин и 3% мужчин не против многомужества;
- скандально известный судебный процесс в американском штате Юта по делу многоженца Томаса Грина завершился пятилетним арестом и огромным штрафом для обвиняемого. Томас принадлежал к церкви мормонов и придерживался принципов полигамии (хотя мормоны в настоящее время отрицают этот принцип, они следовали ему вплоть до середины ХХ века). Он не скрывал, что живет одновременно с пятью женами и считается отцом 25 детей - причем и жены, и дети терпимо относились к отцовским принципам построения семьи. Суд оказался строг: настоящей женой Томаса признали только первую, в казну штата отошли 76 тыс. долларов, которые получала семья Томаса в качестве дотации;
- 47-летняя женщина, проживающая на острове Симелуэ (Индонезия), до сих пор живет в любви и согласии с... 12 своими мужьями, младшему из которых - 25 лет, а старшему - 58. За все время своего многомужества женщина родила 19 детей (от кого сколько - разобраться в данном случае трудно). Причем, как утверждает женщина, с бытовой точки зрения такой "гарем" очень удобен: мужья вместе занимаются хозяйством, а глава семьи (женщина) руководит и всех любит.
Цена любимой - 300 долларов