Недавно по радио звучала песня моей молодости "Бухенвальдский набат". Назвали композитора - Мурадели. Про автора слов не сказали ничего. Поймала себя на том, что и я его не знаю. Слышала только, что стихи были написаны неизвестным заключенным концлагеря на стене барака. Может быть, у вас есть более точная информация?
О. А н т о н о в а
СТИХИ на стене барака - одна из многочисленных легенд, существующих вокруг "Бухенвальдского набата". Этого не могло быть, потому что колокольный звон, о котором поется в песне, впервые прогудел в день открытия мемориала на месте концлагеря в 1958 г. Сообщение об этом событии услышал по радио фронтовик Александр Соболев. Через два часа были написаны строчки: "Люди мира, на минуту встаньте!.." Стихи опубликовали в "Труде." Несколько дней спустя композитор Вано Мурадели говорил поэту по телефону: "Пишу музыку и плачу... Какие стихи!" Песня пришлась как нельзя кстати - ее повезли на Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Австрии, где она произвела на людей ошеломляющее впечатление. Переведенная на многие языки, она взбудоражила весь мир.
А вот у ее создателя Александра Соболева судьба сложилась иначе. В 1944 г., демобилизовавшись с фронта после двух контузий, Соболев работал в литейном цехе авиамоторного завода и вел в многотиражке сатирическую рубрику, которую ждали в цехах, но недолюбливали в среде управленцев. Вскоре "по сокращению штата" Соболев был уволен, несмотря на закон, запрещающий увольнять инвалидов войны. В газетах "Гудок", "Строительная", "Труд" и "Вечерняя Москва" стали появляться его стихи и фельетоны. Тогда требовалась литпродукция определенного толка, Соболев же за всю свою жизнь не посвятил ни единой строчки партии и "отцу народов". Учитывая идеологические установки тех лет, можно понять, по каким причинам он не утверждался как поэт.
В 1962 г. Соболев и Мурадели оказались в числе соискателей Ленинской премии - за одну только песню! - случай уникальный в нашей культуре. И здесь возникла "непреодолимая" проблема: Соболев не являлся членом Союза писателей, не имел диплома, где в графе "профессия" значилось бы "поэт". Тогда решили дать премию только Мурадели... Нонсенс - из песни слов не выкинешь... Поэт стал понимать, что его имя отстраняется от его стихов. Очень много писали о Мурадели. Восторженные письма со всего мира приходили мешками. Но Соболев о них ничего не знал, ни разу в жизни он не дал ни единого интервью, и никто не желал публиковать его новые стихи. Почему? Вскоре после взрыва популярности "Бухенвальдского набата" в квартире Соболева раздался телефонный звонок: "Мы тебя прозевали, но голову поднять не дадим..." Вычислить недовольных было несложно - "нормальная" реакция на успех нелучшей части собратьев по перу - на пути в СП перед Соболевым громоздился клубок интриг, сквозь который он предпочел не продираться. В те годы членство в СП раз и навсегда определяло социальный статус литератора со всеми вытекающими профессиональными и бытовыми преимуществами. Отсутствие же членского билета причислило Соболева к "рангу неписателей и непоэтов" со всеми вытекающими проблемами и "не положено!". Он работал "в стол", в полной изоляции. Правда, стабильно получал ежемесячный гонорар за повсеместное исполнение знаменитой песни. Это и спасало, иначе не выжил бы.
Умер Александр Соболев в 1986 г. Ему был 71 год. О кончине поэта знали только близкие люди. Его вдова Татьяна Соболева, поменяв трехкомнатную малогабаритку на однокомнатную квартиру, издала на вырученные деньги малым тиражом две книги Александра Соболева - сборник стихов "Строки-арестанты" и роман. Сорок лет она разделяла судьбу своего мужа, терпела и страдала за него и вместе с ним и до сих пор надеется, что к таланту должно прийти признание. Несмотря ни на что.
Бард и гражданин