Когда говорят "бомж", подразумевают субъекта с вшивым колтуном нечесаных волос, в грязных лохмотьях, вечно пьяного, распространяющего на километр вокруг себя смрад давно не мытого тела.
ОДНАКО в больших городах встречается еще одна разновидность этого племени.
Представьте себе такую ситуацию. Вы заходите в магазин, чтобы купить, к примеру, бутылочку пива. Подходите к прилавку и слышите обращенный к вам вопрос, заданный на немного ломаном русском языке: "Как вы думаете, здесь пиво холодное?" Вы оборачиваетесь и видите приветливо улыбающееся черное лицо. Оно, неизвестное вам пока лицо, и говорит: "Hello, меня зовут Генри".
Между вами завязывается непринужденная, почти светская беседа о пиве, погоде, ценах, о том, о сем... Вы узнаете, что ваш новый знакомый приехал из небольшой африканской страны, профессиональный журналист, стажируется на телевидении. Он молод, вежлив, чисто одет, гладко выбрит и от него приятно пахнет хорошим парфюмом.
Разговаривать с ним одно удовольствие, так как он явно получил неплохое образование. Вы очарованы. Поддавшись обаянию этого приятного во всех отношениях человека, продолжаете беседу на улице, а потом, если вы достаточно гостеприимны, а на дворе дождь или снег, приглашаете его домой. Что же тут плохого, право: он мил, интеллигентен. Ну и что с того, что он черный, надо преодолевать в себе расовые предрассудки.
Домашняя посиделка затягивается, и вы оставляете гостя ночевать. Ему же очень долго добираться до общежития, а время позднее, мало ли что.
Утром Генри (естественно, позавтракав) убегает якобы монтировать телепередачу. Да, да, конечно, он обязательно позвонит. Но не звонит, а... приходит. Поздно вечером. И, очень смущенный, просит остаться еще на одну ночь. Оказывается, он забыл в такси дипломат с важными документами, паспортом и деньгами. Как же не помочь человеку, попавшему в беду!
Так и живет он у вас. Ест ваши продукты, спит на самой удобной постели. И все ищет и ищет утерянный дипломат, который никак не находится. О том, что дипломат не принадлежал Генри, вы узнаете значительно позднее.
Пребывание Генри в вашем доме настолько затягивается, что вы невольно начинаете ощущать легкое беспокойство. Какие-то смутные подозрения начинают потихонечку закрадываться в вашу душу. Хотя, с другой стороны, ничего особенного вроде бы не происходит. Ну, дали ему поносить свое старое, но еще вполне приличное пальто, не мерзнуть же человеку. Однако странно все-таки, что он не удосужился приобрести себе что-нибудь теплое, отправляясь в нашу далеко не южную страну. Конечно, вы давали ему в долг. Своих денег у него нет, а вот почему ему не платят на телевидении - не совсем понятно. Но суммы-то мизерные, а Генри, по его словам, скоро получит перевод от богатых родителей и все вернет. Но перевода все нет и нет...
Когда же ваши неясные подозрения начинают приобретать более четкие очертания, ваш милый друг из Африки, нутром почуяв приближение развязки, исчезает. Вместе с ним навсегда исчезают и деньги, и пальто, и дорогая авторучка с золотым пером... Нет, ручку он не украл, вы сами дали ему попользоваться - его-то осталась в потерянном кейсе.
Нужно идти в милицию, скажете вы. А повод? Он ведь ничего у вас не украл, вы сами ему все отдали. Сумма долга настолько невелика, что ее в милицейском протоколе даже через лупу не разглядишь. А этого черного обаяшку еще нужно найти в московско-вавилонском столпотворении. Искать, может быть, и будут, но не очень - у милиции есть дела поважнее. А если вы сами случайно встретите его и собственноручно, в сладострастном предвкушении расплаты, приведете в отделение, то можете не сомневаться, через несколько дней Генри вновь будет разгуливать по улицам в поисках новой легкой добычи. Держать его на казенных харчах долго не станут, всего лишь три дня в милицейском изоляторе
Инкриминировать Генри можно лишь нарушение паспортного режима и, как следствие, незаконное пребывание на территории чужого государства. Это означает выдворение из страны. Однако сами ведь знаете, сколько таких по России кружит. Своим-то посольствам они не нужны, а уж нам и подавно. Да и нет у нас столько денег, чтобы всех выдворить. И кто даст гарантию, что тот же Генри не вернется следующим же авиарейсом? Где еще найдет он такое количество доверчивых и великодушных людей?
Так что, граждане, дорогие мои, будьте все-таки бдительны, не позволяйте эксплуатировать собственную добросердечность.
СТРАДИВАРИ