Фотобиеннале-2006 подошло к концу. 112 фотовыставок, которыми была заполнена столица, привлекли тысячи зрителей. Об этом и не только мы говорим с директором Московского дома фотографии Ольгой СВИБЛОВОЙ.
- ОЛЬГА Львовна, на большей части выставок были представлены работы русских фотографов. А зарубежный мир искусства признаёт наших мастеров?
- Что касается фотобиеннале, то о нём уже написали лучшие европейские газеты. Все говорят, что это один из крупнейших и значимых фотографических фестивалей в мире. Что же касается оценки русских фотографов по достоинству... Понимаете, когда ты был вычеркнут из культурного контекста больше чем на полвека, войти в него очень трудно. В начале ХХ века русская фотография была прекрасно вписана в международный контекст. Родченко знали и печатали крупнейшие журналы мира. Гринберг, Ерёмин, Андреев занимали первые места на европейских конкурсах, участвовали в крупных салонах. В середине 30-х гг. опустился железный занавес, и только в 1988 г. мы сделали первую выставку Родченко за рубежом. Поэтому сегодня русская фотография только пытается заявить о себе, и это сложная работа. Никто не ждёт нас с распростёртыми объятиями, как это было в начале 90-х, на волне интереса к перестроечной России. Даже Африка и Китай, переживающие сегодня фотографический бум, известны в мире лучше, чем мы.
- Как вы относитесь к мнению о том, что телевидение сегодня заменило книги, а фотография - живопись?
- Не заменила, но вытесняет. Муза фотографии хорошо расположилась на олимпе современного искусства и активно экспроприирует территорию. Однако говорить о том, что это навсегда, глупо. Разные формы искусства имеют тенденцию уходить на какое-то время, а потом возвращаются на новом витке и в новом формате.
- Многие столичные художники сегодня рисуют портреты не с натуры, а по фотографии. Это искусство, на ваш взгляд?
- Человек вправе выбрать любую удобную ему технику, чтобы донести свой "мессидж" до аудитории. Можно делать скульптуры из бронзы, а можно - из пуха, можно даже делать их из слоновьего помёта, как известный художник Крис Офили. Главное - энергетический драйв и сформулированное послание, которое расскажет нам не только о настоящем, но и о будущем.
- Все ли могут расшифровать такие "послания"?
- Искусство - это язык, ему надо учиться. Это абсолютная иллюзия, что можно прийти и, ничего не зная, почувствовать и понять. Я покажу Джоконду людям, которые не имеют никакой художественной культуры, они посмотрят и скажут: "Обычная баба". Разобраться в искусстве просто так невозможно, исследования ЮНЕСКО показали, что массовое искусство отстаёт от развития современного искусства в среднем на 70 лет. Хорошее искусство всегда даёт возможность заглянуть в будущее. Группа АЕС+Ф в 1996 г. сделала свой "Исламский проект". Фотографы трансформировали крупнейшие музеи - Пушкинский, Эрмитаж - в исламские храмы. Тогда такая активность ислама воспринималась лишь как художественная метафора. А сегодня она стала реальностью. Хорошее искусство говорит нам о будущем, и нужно уметь читать эти тексты.
- В этом году вы в шестой раз устраиваете конкурс фотографий о Москве - "Серебряная камера". Имея возможность видеть столицу "кадрами" и сравнивать их, отмечаете ли, как меняются лица людей, настроение, атмосфера?
- Во-первых, исчезает фактор советскости, особенно бросавшийся в глаза зарубежным фотографам, приезжающим в Россию. Во-вторых, уходит налёт невротизма, который был в начале 90-х гг. Появляется много красивых, полноценных лиц. Это люди, которые включены в жизнь, они интересуются миром вокруг и художественной культурой. К примеру, аудитория музея фотографии - 30 тыс. чел. в месяц, при этом 65% среди них, по нашим исследованиям, - молодёжь до 30 лет. И это не может не радовать.
- А какова Москва в сравнении с другими мировыми столицами?
- Последние 15 лет Москва - город силы, это отмечают все, кто сюда приезжает. Здесь находится необычайный сгусток энергии. Это наш уникальный шанс, ведь энергия - такая вещь, которая имеет свойство "метить" конкретное пространство в конкретное время. Но потом она исчезает. В начале века это случилось в Париже, потом в Берлине, сейчас это происходит в Лондоне и в Москве.