-ТОВАРИЩ генерал, - взмокший от волнения следователь по особо важным делам Московского уголовного розыска Станислав Подшивалов тщательно подбирал слова. - Кто-то из членов Политбюро стибрил золотой самородок.
- Что сделал? - не сразу врубился в смысл сказанного генерал.
- Ну... стибрил. Украл, в общем.
- Кто?
Подшивалов покрылся красными пятнами.
- Точно не знаю. Кто-то из членов Политбюро.
В те времена, когда настольной книгой каждого чиновника был "моральный кодекс строителя коммунизма", милицейские генералы матом не ругались. Они на нем разговаривали.
- Ты что, мудак, ох...ел?! Ты понимаешь, что ты несешь?!
Следователь, едва держась от волнения (точнее - от непреодолимого страха) на ногах, тихо произнес:
- Я все понимаю, товарищ генерал. Но стограммовый самородок исчез. Это факт. А кроме членов Политбюро, в комнате никого не было...
- Е-пэ-рэ-сэ-тэ, - зашелся в кашле генерал. - Че ж теперь делать?
Понять милиционеров можно было. На дворе стоял застойно-коммунистический 1971 год.
Алмазы КГБ и золото МВД
ЛЕТОМ и осенью вечно соперничавшие между собой силовые ведомства Ю. Андропова и Н. Щелокова отдельно друг от друга провели успешные операции.
Первыми отличились чекисты. Им удалось обезвредить преступную группу, которая специализировалась на контрабанде алмазов. В марте 1971 года в аэропорту "Шереметьево" при попытке вывезти из страны крупный бриллиант в 2 карата таможенниками был задержан некто гражданин Глод. Контрабандиста-неудачника тут же взяли в оборот комитетчики, и уже к середине июля за тюремной решеткой "Лефортово" вместе с Глодом оказались 9 человек во главе с начальником цеха одной из московских ювелирных фабрик. Чуть позже в "Лефортово" "прописались" еще 11 "алмазных" бизнесменов из Армении. Сумма и ассортимент изъятого поразили даже видавших виды чекистов. Было конфисковано более полумиллиона рублей (сумасшедшая по тем временам сумма!) и свыше 600 бриллиантов, тянущих в общем на 1050 каратов. За всю историю советской власти ничего подобного изымать правоохранительным органам не доводилось.
Улов милиционеров был немножко скромнее. Но тоже впечатлял. В Москве сотрудникам МУРа после длительной, изматывающей оперативной работы удалось задержать с поличным перевозчика золота. Через него вышли на хорошо организованную группировку, осуществлявшую хищения как рассыпного, так и самородного золота с приисков Колымы и из Сибири. Многие самородки были прямо-таки уникальны либо из-за размеров и веса, либо из-за своих причудливых форм, напоминавших фигуры животных, лица известных людей, парусные корабли, архитектурные шедевры.
Закрытые выставки
ШЕФ Комитета госбезопасности Ю. Андропов лично захотел ознакомиться с бриллиантовой коллекцией, изъятой его орлами у Глода и подельников. На демонстрацию сокровищ прибыло практически все руководство КГБ. Помимо самого Андропова на показе присутствовали Чебриков, Цвигун, Пирожков, почти все начальники управлений.
Насладившись зрелищем, чекисты вернули драгоценные камешки ведущему это дело следователю Добровольскому. Отдали все. При пересчете не пропало ни одного бриллианта.
А вот с милицейской коллекцией золотых самородков вышел настоящий конфуз. Ажиотаж вокруг успешно проведенной операции дошел до министра внутренних дел Н. Щелокова, который тут же не замедлил доложить об успехах своего ведомства генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу. Последнему пришла в голову идея организовать смотр-выставку уникальных самородков для высокопоставленных товарищей по партии.
Щелоков тут же отдал команду доставить золото в Кремль. Следователь Подшивалов, разумеется, не выполнить приказ не мог. На следующий день под усиленной охраной он доставил сокровища в главную правительственную резиденцию и сдал в секретариат ЦК.
Помимо генерального секретаря полюбоваться чудом природы пришли члены и кандидаты в члены Политбюро ЦК КПСС Г. Воронов, А. Кириленко, А. Косыгин, А. Пельше, Н. Подгорный, Д. Полянский, М. Суслов, А. Шелепин, П. Шелест, К. Мазуров, П. Демичев, Д. Устинов, В. Щербицкий. Не удержались от соблазна даже первые секретари Казахстана и Узбекистана Д. Кунаев и Ш. Рашидов, специально прилетевшие в Москву поглазеть на конфискованные самородки да заодно поучаствовать в высшей политтусовке страны.
Под подозрением - "Tюбетейка"
ПО ОКОНЧАНИИ просмотра следственная группа недосчиталась самородка, похожего на двугорбого верблюда.
Стоит напомнить, что согласно тогдашнему Уголовному кодексу даже за грамм украденного золота давали срок в 15 лет или приговаривали к исключительной мере наказания - расстрелу.
Поэтому отчаяние следователя Подшивалова было неописуемо.
О произошедшем доложили Щелокову. Собрав узкий круг самых приближенных и доверенных людей, министр поставил задачу: постараться тихонечко, без излишнего ажиотажа вычислить высокопоставленного вора.
Через некоторое время все сошлись во мнении, что скорее всего это сделала одна из "Тюбетеек" (так презрительно за глаза называли всех руководителей среднеазиатских республик): либо лидер коммунистов Казахстана Кунаев, либо руководитель узбекских партийцев Рашидов. Все умозаключения и выводы строились лишь на одном нюансе: самородок своими формами напоминал верблюда. А распространены эти животные как раз в Средней Азии.
Правильно ли были сделаны выводы или нет - неизвестно. Никто из милиционеров никогда не решился бы допрашивать высокопоставленных партийных чиновников. Даже при наличии прямых доказательств вины.
Проблему удалось решить с помощью генерального секретаря Брежнева. Выслушав доклад министра Н. Щелокова о происшедшем инциденте, Леонид Ильич собрал всех, кто присутствовал на скандальном смотре золотой коллекции. Просьба Леонида Ильича вернуть самородок была удовлетворена. На следующий день вещественное доказательство в виде золотого верблюда вернулось следствию.
На том все и закончилось.