В КОНЦЕ декабря стало известно о ликвидации общественной Комиссии по вопросам помилования при Президенте РФ. Владимир Путин объяснил этот шаг необходимостью "обеспечить исполнение судебных решений, касающихся людей, которые совершили тяжкие преступления". Отныне готовить списки людей, которых предполагается помиловать, будут главы российских регионов. С бывшим председателем комиссии Анатолием ПРИСТАВКИНЫМ мы встретились за два дня до президентского "приговора".
Страна, разучившаяся улыбаться
- АНАТОЛИЙ ИГНАТЬЕВИЧ, 10 лет вы изучали дела о самых жутких и кровавых преступлениях. Страшно жить в стране, которую видишь в таком мрачном свете?
- Моей дочери Маше сейчас 14 лет. Когда ей было 13, она два месяца училась в берлинской католической школе. Ездила на уроки с пересадками - по часу туда и обратно. Но мы не волновались за ее жизнь, считая, что она находится в довольно безопасном мире.
В Москве я провожаю дочь от крыльца до крыльца. Потому что твердо знаю: ни я, ни тем более она не можем здесь быть в абсолютной безопасности. Дошло до того, что в одном романе указаны чуть ли не мой домашний адрес и номер школы, в которой учится Маша. Я уже давно "под рентгеном". И если с ней что-то случится, я не выживу.
- Вы не преувеличиваете масштабы опасности?
- Опасность исходит не только от преступников, рецидивистов. Она исходит почти от каждого человека, потому что наш мир - вопреки легенде, что русские слишком добрая нация, фантастически жесток. Иностранцев больше всего поражает в приезжих из России именно их жестокость. Недавно у меня дома останавливалась знакомая из Германии. Мать, бывавшая ранее в России, решила показать страну своим дочкам. Они посмотрели Суздаль, Кремль. Перед их отъездом я спросил у девочек: какое самое большое впечатление от России? Они ответили: "У вас никто не улыбается". Что мы за нация, если разучились улыбаться? За границей каждый клерк тебе улыбается. Пускай искусственно. Но на душе все равно становится лучше.
Здесь не на кого рассчитывать, если на тебя нападут. Никто не повернется и не вступится. Меня поразила заметка в газете о том, как хулиганы оскорбляли человека в плотно набитом вагоне метро, - никто не вступил с ними в спор, хотя это была шпана школьного возраста, которую и бояться-то нечего... А милиция наша становится пугалом для населения, потому что защищает не слабого, а того, кто заплатит. Она коррумпирована до предела. В комиссии лежат десятки дел на милиционеров. При том что они вообще-то редко влипают - своих стараются "отмазать", не дать в обиду.
Я написал трехтомник исследований на криминальную тему "Долина смертной тени". Мне говорят, жестокая книга. Я отвечаю - действительность гораздо жестче.
- Разве мир был таким не всегда?
- Я не жил "всегда". Но я могу сослаться на Толстого, который протестовал против смертной казни и вместе с тем, не подвергаясь насилию, спокойно гулял по Москве и общался с людьми. Могу сослаться на царские тюрьмы, в которых было сто сорок тысяч заключенных - в отличие от миллиона на сегодняшний день.
Восемь месяцев под прессом
- КАКИМ будете вспоминать 2001 год?
- Мы пережили самое серьезное испытание за все 10 лет существования комиссии. Чиновники ликвидировали в России институт помилования.
Непрерывные гонения и клевета на комиссию отразились на здоровье моих близких. Восемь месяцев мы жили в ситуации стресса. У дочери из-за меня начались неприятности в школе. Жена устала от этого прессинга, звонков с угрозами. Все прослушивается, на меня собирают какие-то досье, пытаются найти какие-нибудь косвенные улики.
Порадовало одно - сколько людей приняло участие в защите комиссии. Мы поняли, что это не только наше личное дело, но и общественное, государственное. Это было необыкновенное открытие, потому что казалось, что в такое бездуховное время всем все равно. Нас поддержали: ПЕН-центр, Совет Европы, Хельсинкская группа - Миронов, Абрамкин; в Думе - Явлинский, Ковалев и многие другие. СМИ написали в нашу защиту больше ста статей.
- Но ведь были и другие публикации.
- Три газеты обвинили комиссию в коррупции. Но мы выяснили, что одному из корреспондентов за это заплатили две тысячи долларов. Кто его покупал, пока не знаем. Как предполагает один мой друг из Союза журналистов, кому-то очень нужно было то место, которое я занимал. Психическая атака имела одну цель - вынудить меня добровольно покинуть свой пост.
- В финансовом смысле ваше место действительно могло выглядеть очень заманчиво. Ведь многие отдали бы все за жизнь и свободу, которыми вы распоряжались.
- О доходе мы не думали. Хотя материальное положение у многих моих коллег-писателей не очень роскошное. Однажды, после того как мы два месяца работали ежедневно - вместо одного раза в неделю, Булату Окуджаве предложили небольшую премию. Он сказал, что уйдет из комиссии, если ему заплатят хоть один рубль. Нам так не хватает его сегодня, как и Льва Разгона.
- Когда в последний раз вы общались с Владимиром Путиным?
- Никогда. А вообще, я лично голосовал за него. Ни одно наше письмо не дошло до президента. Мы несколько раз просили и через Волошина, и через других приближенных о встрече. Но ответов не получали. Возможно, комиссию пора было обновить. Но зачем устраивать травлю?
Правда, на свое 70-летие я получил от Путина очень хорошую поздравительную телеграмму, где он оценивал мою работу. Что ж, видимо, действия президента и его чиновников могут несколько расходиться.
- В жизни каждого Новый год связан с ожиданиями и добрыми надеждами...
- Человек всегда надеется на лучшее. Если этого не делать, то остается, как в свое время нас инструктировали на случай атомной войны, завернуться в простыню и медленно ползти на кладбище. Я этим и занялся бы, если бы ни на что не надеялся. У меня ребенок. Дочери очень хочется жить в другом обществе. И ради этого я еще борюсь и стараюсь, чтобы у России было лучшее будущее. У меня есть надежда.
Сразу после ликвидации мы договорились встретиться у отца Александра (члена комиссии) в церкви. Помилование ликвидировано, но милосердие - продолжается.
"За" и "против"
Юрий НИКИФОРЕНКО, депутат Госдумы РФ (КПРФ):
- Комиссия по помилованию была слишком сердобольна. То, что она делала, является признаком капитуляции государства перед криминальным миром, а не признаком милосердия. При этом большинство населения нашей страны высказывается за смертную казнь, и поэтому мы должны следовать за большинством населения.
Виктор ПОХМЕЛКИН, первый зам. руководителя фракции СПС:
- Комиссия оказалась преградой на пути к ужесточению наказаний. Нащупали слабое звено и одновременно начали опираться на общественное мнение - мол, надо восстанавливать смертную казнь. Цель всего этого - установить полицейский, авторитарный, недемократический режим в стране.
Легендарный сыщик Владимир ЧВАНОВ:"Я внедрялся в банду. Как Шарапов"