АЛЕКСЕЙ ГЕРМАН снял всего 5 фильмов, в том числе "Проверка на дорогах", "Мой друг - Иван Лапшин" и "Хрусталев, машину!", но с 70-х считается классиком российского кинематографа. Каждую из его картин власть и критики воспринимали в штыки. Недавно 64-летнему режиссеру еще раз досталось: в новогоднюю ночь в питерском Доме творчества кинематографистов в Репино его избили отморозки. В результате - кровоизлияние в мозг, и съемки нового фильма по повести фантастов Стругацких "Трудно быть богом" едва не были прекращены.
Футбол и война
- АЛЕКСЕЙ Юрьевич, какое у вас ощущение от окружающей жизни?
- Меня не оставляет чувство, хорошо переданное, если внимательно вчитаться, в произведениях Юрия Трифонова, - канун великих репрессий и потрясений. Я живу на берегу залива: восходы-закаты, волейболисты, смех, доносящийся с пляжа, дорогие машины, которые здесь паркуются, - от всего этого почему-то ощущение предвоенности, все нарастающей в стране. При всем том, что Путин вроде бы совершает поступки верные и достаточно тонкие, напряженность в обществе только возрастает. То же и за пределами России. Новое состояние на планете, напряженность всемирных нервов. Возможно, большая война разразится через 100 лет или через 10, но взаимное раздражение висит в воздухе. Оно выливается, кстати, в футболе: любимая игра стала уже не радостью и традицией, а подобием военных сводок. Может, я и недотяну, а мой сын увидит грядущие столкновения - Азия на европейцев или черная Африка на Китай. Нас ждут какие-то страшные подвижки типа Аттилы и Рима. Европа полюбила нас, полагая, что мы станем щитом "меж двух враждебных рас". Да вот беда, мы пока что слабенькие.
- Как в этой ситуации ведет себя наша власть?
- Власть все время побаивается. Опасается скинхедов, потому что они - выразители идей многомиллионного мещанства. На цыпочках подходит к армии, которая поставлена в невыносимое положение. Нищенская зарплата - это одно, хамеж солдат - совсем другое, а дедовщина - третье, при том что дедовщину всегда организовывала сама армия. Тому я свидетель, как режиссер, работающий с военными. Власть, может быть, и мудра, потому что от любого резкого поворота могут подняться корпуса и начнется бог знает что. Но, с другой стороны, робость государства еще никогда никого не спасала. Власть не должна разрешать грозить себе пальчиком.
- Многие чувствуют себя беззащитными. Какая-то дикость: Сокуров подвергся нападению у своего дома, Жванецкий - у ворот собственной дачи. А вас избили в Доме творчества, и никто, кроме сына, не пришел на помощь. Что происходит с людьми?
- Защищать меня бросились еще двое: мой товарищ Михаил Злыдников, которому тоже попало, и жена. А так - всех "оцепенил" страх. Люди запуганы до предела. Рассчитывать, к сожалению, можно только на себя. Но нельзя сдаваться.
- После новогодней драки вы сказали: "Я за то, чтобы разрешили носить оружие. У бандита кольт и у меня кольт - мы равны".
- Да, я - "за"! Американцы утверждают, что их демократия рождена 6-зарядным револьвером. Наши власти боятся, что будет пальба и интеллигенция начнет стрелять воров. Ну постреляет немножко. Но любой бандит, подходя даже к такому толстяку, как я, подумает, не получит ли пулю в лоб. Пистолет стоит не так дорого, мне предлагали не раз. Я обратился с просьбой к начальнику питерского ГУВД, после чего мне выдали какое-то мухобойное оружие, которое ничего серьезного сделать не может, только насмешить. Дайте мне нормальный револьвер! Разве я на него не имею права? Я, старший лейтенант запаса, народный артист, должен же как-то защищать свою жизнь, или вы считаете, что у меня достаточно денег, чтобы нанять охрану, как хозяину магазина?
- А сыну Алексею, который пострадал в драке, что-нибудь приобрели?
- Да нет, конечно. В 1954-м ночью в меня стреляли из пистолета за то, что под скульптурой Сталина в Зеленогорске (сейчас там Ленин) я сорвал тюльпан. Откуда ни возьмись рядом возник человек и закричал: "Стой! Руки за спину!" Я, десятиклассник, чесанул от него по аллее, но после выстрелов остановился. Подбежали милиционеры, поволокли в отделение, и там выяснилось, что стрелявший в меня боевыми патронами - в стельку пьяный местный прокурор. Когда его отпоили и облили водой, он понял, что сделал что-то не то - палил в школьника. А когда выяснилось, что мой папа - известный писатель, дежурный сказал: "Иди, мальчик, и никому не рассказывай! Забудь".
- Вы доверяете нашей милиции?
- Я видел, как отморозок в Доме творчества лупил приехавшего по вызову милиционера. Милиционер, весь в коже и с автоматом, заглянул в столовую, где праздновали Новый год (нас там уже не было). И тут же был сбит с ног. Его ударил кулаком маленький, как мартышка, человечек. Милиционер на четвереньках полез за упавшим автоматом. А тот человечек его еще сзади ногой... Он был не из тех, кто бил нас. Позже ко мне подошел другой печальный страж порядка и сказал: "Теперь меня уволят. Я сына крупного человека, депутата, вытаскивал, он отказывался выходить из номера". Я рассказал об этом девушке-дознавателю. Она все старательно записала в протокол. Потом я листал свое дело - этих слов там уже не было.
- Какой вывод вы для себя сделали?
- Для меня загадка: почему стражи порядка не защищают ни нас, ни друг друга? Государство, где милиция избивает и унижает своих граждан, отвратительно. Но государство, которое разрешает бить свою милицию, просто не уцелеет. Милицию руками трогать нельзя.
Пугало с арматурой
- МНОГИЕ писатели, в том числе и питерские, сегодня долго живут за границей. Хотя вроде и не эмигрировали. Гранин и Кунин, как говорят, - в Германии, Евтушенко и Татьяна Толстая - в Америке, Юлий Ким - в Израиле...
- Про Гранина я просто не верю. Он мог поехать с циклом лекций или отдохнуть от наших передряг. Но добиваться германского гражданства не будет, спорю с вами на сто долларов. И вообще жить за границей и писать (или снимать кино) о России - проблематично. Там все-таки не тот накал творчества. Догнать нас в области искусства они вряд ли смогут. Культура - вот наше ядерное, химическое и бактериологическое оружие.
- А кроме культуры?
- Есть и другие тайные силы нации. Например, способность переносить лишения. В 1948-м в нашей коммуналке жил шофер Боря - недотепистый человек, вывозивший во время блокады из города трупы. Он был счастлив, когда его с Дороги жизни перевели с полуторкой на "легкую" работу. До отправки трупы хранились в нашем гараже и прачечной - лежали, как правило, семьями, потому что от голода вымирала сразу вся квартира. Боря рассчитал, что мертвые тела, замороженные по случаю свирепой зимы, лучше грузить в кузов вертикально - влезает в полтора раза больше. Так эти умершие люди и уезжали из Питера "достоевскими" дворами: стоя, семьями, мимо родных окон. Дети, их папы, мамы, бабушки. Ни один другой народ такого не выдержал бы.
- Зато теперь отечественные скинхеды выстригают себе свастики, а на лицах погромщиков с Манежной вся страна видела другую эмблему - российский триколор.
- Помню, во всемя съемок "Проверки на дорогах" в 1969-м я кисточкой рисовал на немецкой каске эмблему Власовской армии - нынешний российский флаг. Подошла Светлана (С. Кармалита - жена А. Германа. -Авт.): "Ты понимаешь, что кладешь на полку нашу картину?" - "Брось, никто же не знает!" - "Кому надо, те знают!" А теперь это малюют себе фашисты. Но причина не в них, смотрите выше. Это кому-то очень нужно. Либо Путин не может с ними справиться, либо "мы с помощью этих ребят справимся с Путиным". Либо напуганная интеллигенция прибежит к ноге правительства: "Все что угодно, только спаси нас от этих парней с арматурой!" Жириновский не скрывает, что его в бытность президентом вызвал Горбачев и предложил вместе создать партию альтернативную коммунистической. Так я его, во всяком случае, понял. Но Жириновский - побратим Ле Пена.
Крест между сиськами
- ЛЮБИМЫЙ лозунг наших ультраправых - "Поднимем Россию с колен!". А чем ее, в самом деле, поднять? Может, верой? Когда взорвали храм Христа Спасителя, кто-то, потирая руки, сказал: "Ну вот мы задрали подол России!"
- Сейчас, когда дикторы начинают дрожащими голосами рассказывать, как на границе захватили партию икон, которые какие-то мерзавцы хотели вывезти, мне становится смешно. Я старый человек, многое видел. Во время съемок "Проверки на дорогах" мы нашли брошенную деревню. Надо было сколотить сортир для артистов. Попросили плотников из местных деревень, они оказали любезность. Я зашел и обмер - изнутри весь сортир был оббит иконами. Даже доска сральная - и та вырезана из иконы. Бабки уходили из деревни и оставляли их на порогах изб, как полагается... Я вылетел оттуда, как пробка, поднял дикий визг, и только после этого иконы убрали. В другой раз мне позвонила знакомая художница и сказала: "У нас на студии мостки сделаны из икон XVIII века. У тебя в квартире высокие потолки. Ты их можешь взять себе?" - "Да, только дайте мне бумагу, что я их не украл". Не дали!..
Вера передается с молоком матери, со взглядом умирающего деда, а не по решению бывших членов Политбюро. Поэтому истоки религии утрачены. И хоть бы вы, "Аргументы и факты", объяснили, что нательный крест надо носить под одеждой, а не выкладывать напоказ между сиськами! Он не для того предназначен.
- Может, действительно что-то не то с народом?
- Давайте говорить о населении, а то народ - как-то пышно. Дряни повсюду много. В Германии не меньше, чем в России. Просто в России положиться не на кого. Тебе пообещают и ничего не сделают. Как говорил мой папа - в ту секунду, когда мужику объяснили, что гораздо проще, чем горбатиться всю весну, распилить трактор и сдать его на металлолом, и рухнуло сельское хозяйство. За несколько дней до смерти он сказал мне: "Ты знаешь, что обидно? Если мы когда-нибудь увидимся, расскажи, долго еще будут писать в газетах: "Овощи идут - тары нет"? Всю жизнь я читаю одно и то же". Действительно, лет 15 еще писали. А теперь тара есть, овощи идут, но их не всякий купит.
О том, почему Солженицын не может быть совестью нации, зачем Никита Михалков целовался с Зюгановым и что будет, если Путин придет в гости к Рязанову, - читайте здесь.
А. Герман. Игры с совестью