У НАРОДНОЙ артистки России Анастасии ВЕРТИНСКОЙ - юбилей. К которому она относится с олимпийским спокойствием. "Это такой же день, как и все остальные", - сказала она в эксклюзивном интервью нашей газете.
- ВЫ СТАВИЛИ спектакль "Чехов. Акт три".
- Да, во Франции.
- У вас самой сейчас начинается второй акт? Какие у вас впечатления о первом акте своей жизни?
- У Чехова третий акт - это когда его герои пытаются что-то изменить. А в четвертом акте видно, что ничего у них не вышло и все вернулось на круги своя. Я тоже люблю в жизни все менять и все время это делаю. Не думаю, что у меня в жизни был только один акт. Я прожила все три акта, и сейчас, как и у чеховских героев, все в моей жизни вернулось на круги своя.
Когда ты подходишь к такой дате, как 60 лет, то волей-неволей задаешь себе вопрос: "Ну так что ж, все ли свершено, что хотелось?" И я сама себе отвечаю, что свершено даже более того, о чем мечтала. Фанатическое стремление стать актрисой и гореть на этом алтаре довело меня до того, что сегодня я не могу видеть ни этот алтарь, ни этот пожар. Много других интересных занятий существует.
"Не хочу играть маму киллера"
- ЗНАЯ, что вы не любите читать о себе, я выписал для вас мнение режиссера Ивана Дыховичного. Но пока хочу уточнить: актерство - это не главное, что случилось в вашей жизни?
- Нет, я так не сказала. Для меня важно, что я актриса. Просто... есть тип актеров, которые говорят: "Я не мыслю себя без актерства". А я не могу такого сказать. Я не могу сказать, что неспособна жить без театра. Я очень хорошо без него живу. Равно как и без кино, без ролей. Я действительно была фанаткой профессии и несла на этот алтарь все свои переживания, разрывы, личные истории. Я с 15 лет актриса, понимаете? Но часто люди видят во мне одно, тогда как на самом деле я другая.
Я без конца занята, все время в каких-то проектах. Переиздала книгу отца "Дорогой длинною...", реставрирую его голос, выпускаю диски. И это не просто занятие, это творчество.
- Вы так спокойно говорите, что вам 60.
- Ну 60, и что? И вам будет шестьдесят. Хорошо бы, чтобы все обладали в этом возрасте той энергией, которой обладаю я... Так что там Дыховичный написал?
- "Настя - совершенно нераскрытая актриса. Всю жизнь играла полусумасшедших Офелий, романтических таких если не сказать дур, то, по крайней мере, наигранных и наивных девушек. Только феноменальное свойство моей Родины никогда не замечать главного таланта лишило нас возможности увидеть ее в какой-нибудь феноменальной комедии".
- Видите ли, доля истины в его словах есть. Но я не жертва. Да, моя внешность и первые фильмы - "Алые паруса" и "Человек-амфибия" - определили мое амплуа. Но, с другой стороны, не будь этой внешности, может, не было бы и моей карьеры. Хотя я сама не Ассоль, это совершенно точно. Я никогда никаких алых парусов не ждала, и никаких принцев с этими парусами тоже. Но я не пошла в Театр Вахтангова, куда меня звали, я пошла в театр "Современник" - социальный театр. И там несколько лет играла в массовке. Хотя знала, что им не нужна романтическая героиня. Поэтому без конца перекраивала себя - запихивала вату в нос, рисовала веснушки, стриглась под горшок. И хотя, может, все было зря, но это дало мне возможность пробовать что-то новое.
- Красота помогает или мешает?
- Красота - это волшебный дар. Но красота очень часто вызывает желание поиметь, употребить ее. И если ты, как женщина, вовремя поймешь, что тебя хотят употребить, то ты осознаешь, что красота должна иметь охрану. А если ее нет, то ты должна сама ее охранять. Вот это достаточно рано пришло мне в голову. Люди, которые меня окружали, не были, прямо скажем, травоядными. Они были очень даже хищными. И я надела своего рода аскезу. Чтобы держаться от них подальше.
Раньше я делала такое упражнение. Когда за мной ухаживал какой-нибудь молодой человек, то в самый апогей отношений он, зная, что я смотрю на него, начинал кокетничать с другой женщиной. В этот момент в тебе поднимается что-то такое черное и страшное. А я поворачивалась к этой мизансцене спиной. Это, возможно, и есть рецепт молодости, этакое средство Макропулоса.
"Брак - это не для меня"
- ВЫ НЕ ревнивы?
- Я? Очень! Я всю жизнь ревновала отца к сестре. Мне хотелось, чтобы он принадлежал только мне. Может, я чувствовала, что он рано уйдет? Но нас было двое, и папа делил любовь между нами. Так что чувство ревности мне очень знакомо.
- А как вы его победили?
- С отцом я его не победила, так как была слишком мала, чтобы что-то анализировать. Но, становясь взрослее, я понимала, что беспомощна перед этим чувством и оно будет владеть мною, если я что-то не сделаю с собой. И постоянное сознание, что мне необходимо противостоять ему, помогло мне. Может, поэтому я и считаю себя человеком, неприспособленным для брака. Я понимаю, что брак - не моя стихия. Брак - это жертва, аскеза. Прекрасны, мужественны те женщины, что живут в браке. Мне этого не дано. Я не люблю, чтобы кто-то постоянно находился перед моими глазами. Мне необходимо уединение, можете назвать это одиночеством, чтобы читать, слушать, подчиняться прихоти своих мыслей.
- А как быть с завистью? Она вам знакома?
- Это меня миновало, слава богу. Я всегда была очень избалована вниманием, ролями. Деньгам я вообще никогда не завидую, потому что их избегаю. И не хотела бы быть очень богатым человеком, потому что догадываюсь, что деньги вводят человека в сильнейшую зависимость и преобретают над ним большую власть. Деньги заставляют постоянно о них думать. Не зря у них такая зыбкость, их никогда нельзя со стопроцентной уверенностью куда-то вложить.
- А как вы выстроили отношения с людьми, которые завидуют вам?
- Когда мне раньше кто-то начинал пересказывать, что обо мне говорят, я тут же останавливала этих людей. Сегодня у меня очень узкий круг общения. Человек с возрастом должен уменьшать круг общения. Это твой мир, и он не может быть людным, он должен быть отобранным. Папа шутил: "Когда я стану совсем старый, я заведу себе двух льстецов. Буду просыпаться, а они будут говорить мне: "Александр Николаевич, как вы хорошо выглядите". Мои друзья не льстецы, но я изолировала себя от тех, кто несет сплетни. Потому что это - травма, которая разрушает.
- А вообще к людям как вы относитесь?
- По чеховской формуле, человек слаб. Антон Павлович знал это, как никто, потому что был врачом. У всех есть изъяны, и их нужно видеть сразу. Самое плохое, когда ты творишь себе кумира, а потом "прозреваешь". Это глупо, потому что тот человек всегда был таким, просто ты не замечал. Единственное качество, которое я не могу терпеть биологически, - это бескультурье.
- Любовь, на ваш взгляд, это подарок или испытание?
- Любовь - вещь непостоянная. Это моменты, когда Господь дарует тебе состояние, в котором ты хочешь быть лучше. Это момент сильного подъема твоих лучших качеств. Поэтому, конечно, это подарок. Но любовь исчезает. И к этому надо привыкнуть.
- Вы сегодня влюбляетесь?
- Даже не знаю, как ответить... Какое сегодня число? Шестнадцатое? Сегодня нет, не влюбляюсь. А что будет завтра - посмотрим. Хотя я к влюбленности спокойно отношусь, не думаю, что мне это позарез нужно.
- А что вам нужно, чтобы быть счастливой?
- А я счастлива. Абсолютно.
Досье "АиФ"
Самые известные фильмы: "Алые паруса" (1961), "Человек-амфибия" (1961), "Анна Каренина" (1967), "Война и мир" (1967), "Безымянная звезда" (1978).
Семья: отец - Александр Вертинский (1889-1957), великий русский шансонье, композитор, поэт; мать - Лидия Владимировна Вертинская, актриса (птица Феникс из фильма "Садко"); сестра - Марианна Вертинская, актриса (сериал "Наследницы"); сын - Степан Михалков (от брака с Никитой Михалковым), ресторатор, внуки - Василий, Александр и Петр.
Смотрите также:
Марина Зудина: "У меня нет потребности обсуждать личную жизнь"