НЕСМОТРЯ на тяжелый кризис, авторитетные международные рейтинговые агентства продолжают относить Внешторгбанк к высшей группе надежности. О том, как банку удалось выстоять, рассказывает председатель правления Дмитрий ТУЛИН.
- Дмитрий Владиславович, чем обернулся для банка и для вас лично августовский кризис?
- Не скрою, в августе и в начале сентября 1998 года я пережил самые тяжелые дни в своей профессиональной карьере, потому что вместе с коллегами видел реальную угрозу гибели банковской системы страны. Сразу оговорюсь, что российские банки, потерпевшие финансовый крах, не столь уж и виноваты в происшедшем несчастье. Мало какие из самых могущественных иностранных банков смогли бы выжить в аналогичной ситуации, случись она в их собственных странах. Представьте себе: государство не платит по своим долгам, национальная валюта девальвирована в два с половиной раза, деловые партнеры разорены, доступ к рынку заимствований как внутри страны, так и за рубежом закрыт, клиенты изымают вклады.
ГДЕ ДЕНЬГИ КЛИЕНТОВ?
Внешторгбанк в числе немногих выжил, оставаясь верным принятым на себя обязательствам перед кредиторами и вкладчиками, сохранив деньги клиентов. В самые тяжелые дни в августе-сентябре прошлого года наш банк без ограничений выполнял все поручения клиентов, в том числе возвращал им вклады в рублях и валюте. Мы даже умудрялись, формально не нарушая "буквы" запрета на расчеты с иностранцами, установленного трехмесячным мораторием, удовлетворять и их кредитные требования. Когда люди узнали, что Внешторгбанк выполняет свои обязательства без малейших задержек, число корпоративных клиентов у нас выросло на 60%, а частных вкладчиков - физических лиц - на 28%. Это большая победа, и я горжусь этим.
- Когда сотни банков прекратили свое существование, как вам удалось сохранить платежеспособность?
- Внешторгбанк все время работал с огромным запасом прочности. На последнюю отчетную дату накануне кризиса, то есть на 1 августа 1998 года, стоимостная оценка собственного капитала Внешторгбанка составила 949,7 млн. долларов США (по международным стандартам бухгалтерского учета), что обеспечивало более чем достаточный резерв прочности даже на случай финансовой катастрофы в стране. По многим основным финансовым показателям минимальный допустимый уровень превышался в несколько раз. При этом соображения доходности нередко приносились в жертву в пользу надежности положения. Это в итоге и помогло выжить.
- Но выживание порой дается слишком дорогой ценой.
- За полное сохранение платежеспособности в условиях обвального финансового кризиса можно заплатить любую цену. Наша цена выразилась в убытках по итогам 1998 г. в размере свыше 1 млрд. рублей (по российским стандартам бухгалтерского учета). Убытки были связаны с крупными платежами в погашение международных обязательств банка по валютным операциям, которые не покрывались аналогичными поступлениями от крупнейших российских банков, оказавшихся неплатежеспособными. В текущем 1999 году мы обязательно предъявим к российским банкам требования в суммах, покрывающих наши фактические расходы по валютным операциям. Если не брать в расчет этих единовременных, по сути чрезвычайных расходов по валютным сделкам в связи с финансовым кризисом, мы сохранили текущую рентабельность своих операций.
Тем не менее повторюсь. Сохранность денег вкладчиков и обеспечение платежеспособности банка стоят такой жертвы, и в этом с нами согласны и наши благодарные клиенты, и акционеры, и внешние аудиторы.
В ТЕКУЩЕМ ГОДУ ДИВИДЕНДОВ НЕ БУДЕТ
- Есть расхожее мнение, что вы неэффективно используете деньги государства, вложенные в капитал Внешторгбанка. Насколько эти утверждения верны?
- В 1996 и 1997 гг. государство в виде дивидендов получило от Внешторгбанка 330 млн. рублей (новыми). Это лишь незначительно уступает сумме дивидендов, уплаченных за эти годы всеми небанковскими предприятиями с государственным участием, включая и гиганты ТЭКа. Сюда еще следует добавить и суммы налоговых платежей. За два предыдущих года они составили 885 млн. руб. В текущем году, естественно, дивидендов не будет, но на то он и кризис - страдают все.
- Но ведь ваше благополучие в большей степени, чем у остальных банков, зависит от поддержки государства?
- Скажу сразу, чтобы не создалось ложного впечатления. В самые тяжелые дни финансового кризиса, в августе - сентябре 1998 г., Внешторгбанк не получал кредитов от государства или Центрального банка, а самостоятельно решал свои проблемы. Более того, государственные структуры, распоряжающиеся бюджетными средствами, в течение ряда предшествовавших кризису лет размещали бюджетные деньги где угодно, только не в государственных банках. В результате миллионы долларов потеряны на счетах обанкротившихся, в том числе до кризиса, банков.
Почему так происходит? Вопрос не ко мне. Мы никогда не влияли на политику государства в управлении его финансовыми активами.
ЦЕНТРОБАНК - "КРЫША" С ГАРАНТИЕЙ
- Вы не будете отрицать, что сам факт того, что главным акционером Внешторгбанка является Центральный банк, дает ему абсолютную гарантию надежности?
- С точки зрения классических банковских канонов партнеры, в первую очередь иностранные, воспринимают наш банк именно так. То, что Внешторгбанк является на 97% государственным, повышает нашу надежность при прочих равных условиях. Но считать, что мы выстояли в условиях кризиса и продолжаем успешно работать только благодаря Центральному банку, было бы неправильно.
- Если сказать, что ваш банк лишен недостатков, вам вряд ли кто поверит. Можете назвать ваши упущения и просчеты?
- Внешторгбанк - удивительно бюрократическая организация в хорошем и плохом смыслах этого слова. Внутренние процедуры, инструкции и порядки - это "святая святых" для персонала. Рядовой кассир или бухгалтер откажутся выполнять указания вышестоящих руководителей (включая председателя правления), если эти указания противоречат служебным инструкциям, а тем более законам и предписаниям вышестоящих государственных органов. Для оперативной работы в быстро меняющихся рыночных условиях в целях получения максимальной прибыли это плохая традиция. Для сохранности денег клиентов и акционеров это бесценное качество Внешторгбанка.
- Как вы оцениваете общую ситуацию в банковской системе России?
- Мне представляется, что нижнюю черту финансового кризиса мы уже прошли. Фактическое положение банков хуже уже быть не может, возможно лишь юридическое закрепление сложившейся ситуации. Из числа крупных банков общероссийского масштаба, работавших до кризиса, смогут продолжить полноценную деятельность, по-видимому, не больше четырех-шести. К их числу относится Внешторгбанк. Эти банки будут активно занимать опустевшие рыночные ниши. Здоровые в финансовом отношении региональные банки, не столь сильно задетые кризисом, также смогут укрепить свои рыночные позиции.
- После кризиса вы стали почти монополистом на рынке внешнеэкономических операций. Довольны ли вы таким развитием событий?
- Как ни странно, нет. Поверьте, что гораздо приятнее и спокойнее быть обычным банком в благополучном экономическом окружении, чем "супербанком" на развалинах финансовой системы. Цель, которую традиционно ставило перед собой руководство нашего банка вот уже в нескольких поколениях, - это обеспечение сохранности денег вкладчиков и, по возможности, приумножение капитала, доверенного нам акционерами. Быть самыми крупными или, как сейчас говорят, самыми "крутыми" никогда не входило в наши планы. До кризиса мы оставались тихим, но очень богатым банком. Сейчас мы стали лидерами на рынке из-за финансовой несостоятельности многих конкурентов, которые не в состоянии расплатиться с нами по своим долгам, но вследствие этого мы стали и значительно беднее. Поэтому я искренне и от всей души желаю успеха и процветания всем российским банкам. Готовы вернуть им захваченные рыночные позиции, если они вернут нам долги.
Банки: кто выживет?