В 1941 году наш Военно-морской флот насчитывал 212 подводных лодок - больше всех в мире. В фашистской Германии их было почти в четыре раза меньше - 57.
ЗА ГОДЫ войны в Германии успели "наклепать" почти 1300 субмарин, многие из которых считались "одноразовыми" - на несколько выходов в море. Если такая лодка пускала на дно 2-3 вражеских корабля, то расходы на ее строительство считались оправданными. По данным из книги командующего подводными силами Третьего рейха адмирала Дёница, немцы потеряли 845 подводных лодок - 630 в боевых походах, а 215 взорвали сами командиры, опасаясь попасть в плен к советским или американским войскам. Советские потери гораздо меньше - из подводных боев на базы не вернулись 89 лодок.
О мужестве наших подводников в годы войны публично не говорилось до 1944 г. Такая "забывчивость" морякам непонятна и по сей день. Подводников обделяли даже наградами. За всю войну только 18 офицеров удостоились звания Героя Советского Союза. Это в несколько раз меньше, чем в послевоенное мирное время...
Совсем недавно приоткрыта еще одна тайна войны. Почти никто не знает, что лучшим снайпером-подводником за всю историю войны был простой парень с Украины, командир подводного минного заградителя Л-3 "Фрунзевец" Петр Грищенко. На счету подводника N 2 - так его называют до сих пор - 18 лично потопленных кораблей противника. Десять раз его представляли к званию Героя Советского Союза. И десять раз его не признавала власть...
Рассказывает известный подводник, контр-адмирал, профессор Георгий КОСТЕВ:
- Командир подводного минного заградителя Грищенко в каждом боевом походе выполнял роль камикадзе. И вот почему. Кроме 12 торпед (в каждой по 300 кг тротила) Л-3 брала на борт 20 мин (по 200 кг тротила). При необходимости эти смертоносные "поплавки" выходили из специальной минной шахты и с помощью якоря ставились на заданную глубину (60-100 метров) в тех местах, где проходил вражеский фарватер. Глубину постановки "поплавков" определял командир - в зависимости от водоизмещения корабля противника и его осадки. А для этого приходилось заходить в узкие места, на мелководья, непосредственно к берегу, где располагались морские базы немцев. Иногда приходилось часами, лежа на дне, дожидаться выхода вражеских конвоев. И не дай бог, если впереди конвоя шел их минный тральщик, очищающий фарватер от наших "тротиловых сюрпризов". Наша лодка могла погибнуть под глубинными бомбами, сбрасываемыми с тральщика. Тогда командир Л-3 Петр Грищенко ставил мины у него за кормой, чтобы идущий следом немецкий караван сам нарывался на "поплавок". Тут требовалось особое мастерство. Так что Петр всегда работал под носом у противника.
Петр Грищенко никогда не матерился и не повышал голоса на своих подчиненных, - продолжает Георгий Костев. - А вот с политработниками у него велась своя "необъявленная война". Тогда на подводные лодки комиссарами назначали случайных людей, например школьных учителей, которые не могли отличить нос лодки от кормы.
Но у них была другая задача - комиссары имели право делать донесения высшему командованию флота о поведении командира в боевой обстановке. Вот один из таких "комиссаров-подводников" регулярно "стучал" наверх".
И сегодня очередное - одиннадцатое - представление Петра Грищенко (посмертно), уже к званию Герой России, отправлено в Кремль. Возможно, на этот раз справедливость восторжествует...
Флот 
Последний парад «Новороссийска». Почему погиб флагман Черноморского флота?