Примерное время чтения: 7 минут
140

Л. Алексеева: "Надоело слушать про "западных шавок"

Свободы слова в России нет, утверждает один из самых уважаемых российских правозащитников.

СРЕДИ правозащитной "совести нации", представителей которой почти никто в стране не знает, есть и бескорыстные уважаемые люди, не "прикормленные" ни Западом, ни властью. Одна из них - председатель Московской Хельсинкской группы Людмила АЛЕКСЕЕВА - на прошлой неделе участвовала в заседании Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека.

Зачем государству покупать правозащитников?

- ЛЮДМИЛА Михайловна, на встрече Совета В. Путин пообещал, что государство будет даже помогать правозащитникам деньгами...

- И тут же оговорился, что не нужно это рассматривать как подкуп. Правильно оговорился, потому что будем рассматривать.

Одно дело, если общественная организация занимается правами инвалидов или правами детей. Я считаю, такая организация должна быть на полном госфинансировании. Каждый год из детдомов по возрасту выходит примерно 15 тыс. человек. Из них 5 тыс. в первый же год попадают за решетку. Еще 5 тыс. становятся бездомными, а 1,5 тыс. кончают жизнь самоубийством. Когда я это услыхала... Эту систему даже месяц держать нельзя, а мы еще и новые детские дома открываем. Детей нужно отдавать в семьи.

Деньги от государства должны получать и общественные организации - учреждения культуры, музеи. Я как-то приехала в Вологду, говорю: ой, какое у вас чудное помещение для картинной галереи. Да, отвечают, спасибо шведы денег дали. Стыдобушка! Маленькое, бедное природными ресурсами государство дает деньги на картинные галереи стране, лопающейся от нефти, алмазов и золота.

А вот как быть с грантами для организаций, которые защищают политические права? Этим занимается, в том числе, Московская Хельсинкская группа.

На той же встрече президент сказал, что он категорически возражает против финансирования политической деятельности в России из-за рубежа. Я помню, как в советское время сама ужасно раздражалась, что советское руководство финансирует компартии во всех странах и создает их черт знает из кого, только чтобы эти партии делали всякие гадости своим правительствам. Какое правительство будет довольно? Я тоже как гражданин была недовольна. Столько проблем в своей стране, а они куда попало деньги тратили.

Но сейчас я боюсь: не понимает ли президент под политической деятельностью и защиту политических прав граждан? В частности, прав на честные выборы. Если на свою работу мы будем брать деньги у государства - как мы сможем говорить, что его чиновники, например, мухлюют на выборах? Поэтому в цивилизованных странах на такие вещи деньги берут в частных фондах. Но у нас нет независимого бизнеса. Если мы хотим быть независимыми от своих чиновников, мы обречены брать деньги на Западе.

- То есть быть зависимыми от западных спонсоров? Вы уверены, что на уме у них - защита прав российских граждан, а не то самое "лишь бы нагадить чужому правительству"?

- А разве наше государство само не берет денег на Западе? Берет. Мы тоже можем тогда сказать: трамтарарам, как же вы берете деньги, да еще под проценты? Вы же нас ставите в зависимость! Так вот, я такой же гражданин и такой же патриот, как наш президент. Я тоже сохраняю независимость. Только я трачу деньги на защиту граждан от беззакония со стороны собственных чиновников, на то, чтобы заставлять государство исполнять собственные законы. Причем до копейки за эти деньги отчитываюсь и не плачу никаких процентов. И мне уже надоело выслушивать, что мы берем деньги за границей и поэтому мы "западные шавки"!

- Теперь, видимо, схема финансирования общественных организаций станет еще прозрачнее - у самих же членов Совета были предложения. Да и президент проявил заинтересованность в развитии правозащитного движения в России. Вы верите президенту?

- К сожалению, не всегда. Я часто вижу, как президент говорит одно, а происходит другое. Все наоборот получается иногда уже на уровне кремлевской администрации. Или его слова извращают, или он сам говорит своим подчиненным, чтобы делали не так, как он сказал до этого, или у нас вертикаль власти состоит только из одного человека. Мне трудно судить.

- Тогда скажите, свобода слова - тоже политическое право граждан?

- Я уверена: если нет свободы слова, мы не можем защитить вообще ни одно из своих прав. Если хозяин предприятия или чиновник поступает с вами как с быдлом, а вы не можете публично ему возразить, ничего не изменится. Поэтому свобода слова - это гражданское право в самом широком смысле. Свободы слова у нас нет.

"Это я им должна объяснять, что думать про нашу страну"

- НО, например, мы в "АиФ" пишем и о неприятном для властей "деле "ЮКОСа", даем слово и левым, и правым, ругаем чиновников и министров, когда есть за что.

- Вы - молодцы. Хотя я уверена, что одна и та же газета не обязана представлять все точки зрения и может иметь свою собственную. Свобода слова - это когда читатель может выбрать газету, мнение которой ему ближе: демократическую, консервативную, коммунистическую или какую-либо еще. Кроме тех, кто призывает к насилию по отношению к другим людям. Наша свобода кончается там, где мы ущемляем свободу другого человека.

Если в стране есть спектр совершенно разных изданий, радиостанций и телеканалов, все они существуют на равных условиях, ни к одному из них государство не благоволит и, наоборот, не подавляет - это и есть свобода слова в цивилизованной стране. У нас же основные телеканалы узурпированы властью. Мне понравилось, как об этом на встрече с членами Совета В. Путину сказал В. Познер. Он говорил почтительно, как полагается разговаривать с всенародно избранным президентом, и достаточно откровенно, без лести. Цензуры, по его словам, у нас нет. Но есть "телефонное" и прочее давление, каналы стали совершенно одинаковыми, их невозможно отличить друг от друга. Поэтому они неинтересны, и зритель просто выключает телевизор. Я в этот момент чуть не пискнула - именно так! Я не смотрю телевизор уже давным-давно.

- Да, но есть возможность купить себе "тарелку" и смотреть хоть Си-эн-эн, хоть "Аль-Джазиру".

- Для большинства это хлопотно и дорого. Но дело не только в этом. Почему я должна смотреть Би-би-си и Си-би-эс? Они же мне будут про их страны рассказывать и немножко про нашу. Это я им должна объяснять, что думать про нашу страну, а не они мне. Мы-то про себя знаем лучше.

Медленнее всего меняется ментальность людей. Еще Герцен говорил: чтобы Россия стала свободной, нужно как минимум два непоротых поколения. Несмотря на все превратности нашей жизни, одно "непоротое поколение" у нас уже народилось. И когда мне говорят, что мы такие-сякие, у них там демократия, а у нас ее нет и не будет, я отвечаю: да, у нас ее еще нет. Но в России она появится быстрее, чем в западных странах. Это как с лыжниками. Первый медленно идет, прокладывает лыжню, второму уже легче, а третий - летит. Россия - третий лыжник. Мы поздно вышли, но быстрее дойдем. Американцы конституцию приняли больше 200 лет назад, а еще 50 лет назад черные продолжали бороться за равные права с белыми. А когда у нас появилась демократическая Конституция - в 93-м году? Сейчас наша демократия потому уродливо и выглядит, что еще эмбрион. А вы видели красивого эмбриона?

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно