Лауреат конкурсов артистов эстрады, чьи песни становились известными по всей стране - взять хотя бы шлягер советского периода "Гляжу в озера синие". Он же - игрок московского "Динамо" и футбольный арбитр. И он же - гвардии старший лейтенант, командир разведроты, закончивший войну в Берлине... Наш собеседник - Евгений ЯНКОВСКИЙ.
- Евгений Исаевич, в преддверии праздника Победы есть лишний повод вспомнить о 45-м годе. Для вас, насколько я знаю, это как бы год второго рождения: вас сочли погибшим в Восточной Пруссии и даже высекли фамилию на обелиске. Но, слава Богу, вы здесь, с нами...
- В апреле 45-го, во время боев за Кенигсберг, немцы пытались прорваться к морю. Во время артобстрела в блиндаж, где мы оставались вдвоем со старшиной Иваном Сердюком, попал снаряд. Меня сильно контузило и отбросило на несколько метров, а Ваня погиб... Через сутки меня подобрали и отправили в медсанбат.
А потом случилось вот что. В 1975 г. на месте разбитого блиндажа стали рыть котлован, обнаружили останки Сердюка и сумку с моими письмами и документами. Затем появился памятник.
И вот, представляете, в 1982 г. еду я главным судьей на матч в Калининград. В свободное время решаю махнуть в небольшое местечко под городом, где в войну находился штаб моей 43-й армии. Брожу по музею и вдруг ... вижу фотографию обелиска со своей фамилией! Сотрудникам потом пришлось вносить коррективы, а я с цветами поехал на могилу.
- Футболом вы увлеклись еще до войны?
- Ну, в эту игру я влюбился еще пацаном. На стадионе Юных пионеров я просто дневал и ночевал. А другой стадион - "Динамо" тогда привлекал своей недоступностью. Для того, чтобы увидеть Якушина, Чернышева, Ильина, Семичастного, пролезал через забор, раздирая штаны.
Но это еще полбеды. Безбилетников в ту пору на "Динамо" не просто отлавливали: поймав, давали в руки лопату и отправляли в котельную. Но, с другой стороны, тому, кто на протяжении первого тайма бросал уголек, во втором тайме вполне законно давали досмотреть матч на Восточной трибуне.
Вот так моя жизнь слилась с "Динамо". Играл за юношей, потом за "дубль", в основном составе тоже случалось выходить. Сразу после Победы играл в турнире сборных оккупационных войск против англичан. В воротах у нас сам Хомич приезжал стоять. Выиграли.
- А литературное творчество с чего началось?
- Наверно, с того времени, когда, учась во втором классе, "борясь" с родителями-курильщиками, выпустил домашнюю стенгазету... Но вообще-то, демобилизовавшись в 46-м, я пошел учиться в московский экономический институт. В студенческой жизни всегда много забавного. Например, помню, как на экзамене по политэкономии после ответа по билету преподаватель вдруг мне говорит: "Задам вам вопрос по курсу: в каком году умер Карл Маркс?" А я как раз это-то и забыл. Говорю: "Карл Маркс бессмертен". А преподаватель возмущенно на это отвечает: "Ставлю пять. Но уходите и никогда больше мне на глаза не попадайтесь".
Потом работал в Моспроекте, но, сколько себя помню, все время что-то сочинял, рифмовал, напевал себе под нос.
- Вы писали песни лирические, военные, но все же больше всего - на особую тему: "Танго футбольное", "Динамо", мы всегда с тобой" и другие в том же духе. Такая "футбольная составляющая" в творчестве - это несколько необычно, не так ли?
- Вы хотите сказать, что между футболом и музыкой мало общего? Но это еще как посмотреть. С чего начинается матч? С футбольного марша Блантера. Его знает любая старушка, хотя ей самой, может быть, и осточертел футбол по телевизору.
Музыку на мои стихи писали и пишут Людмила Лядова, Леонид Афанасьев, Алексей Мажуков и другие. И исполнителей много - Иосиф Кобзон, Леонид Серебряников, Валерия, Вячеслав Шувалов. Пусть те, кого я не назвал, меня простят. К концу года должен выйти сборник, куда включены мои 22 песни о футболе.
- События последних лет как-нибудь отразились на вас?
- Да, я вступил в партию.
- В какую?
- Партию любителей пива.
Беседовал Анатолий НОСЕНКО.
БЫЛА ТАКАЯ ТУСОВКА. Как болели за "Спартак"