Четыре десятилетия назад - 29 октября 1955 г. автор этого материала Октябрь Петрович БАРБИРЮКОВ (ныне капитан 2-го ранга в отставке) возвращался после окончания Высших специальных офицерских классов на линкор "Новороссийск", где до этого отслужил пять лет. Однако, прибыв ранним утром на причал Севастополя, он, по роковой случайности, стал свидетелем финала одной из крупнейших и наиболее загадочных катастроф в истории советского Военно-морского флота...
СВОЙ последний выход в море "Новороссийск" совершил 28 октября 1955 г. В 6 часов вечера он, возвратившись в гавань, направился к новому месту стоянки - временно пустовавшим швартовным бочкам, принадлежавшим линкору "Севастополь". При подходе к носовой бочке "Новороссийск", управляемый не очень опытным ВРИО командира Г. Хуршудовым (командир находился в отпуске), отдал якорь чуть в стороне от обычного места. Потом при помощи подошедшего буксира и подборки якорь-цепи положение корабля было выправлено.
Перед ужином на корабль прибыла очередная партия нового пополнения - бывшие солдаты, переведенные на флот (многие из них не умели плавать). Им успели выдать матросскую одежду, но оставили сапоги. Для большинства из них этот день стал первым и последним днем морской службы.
"ПОГИБАЙТЕ БЕЗ ПАНИКИ"
В ПОЛОВИНЕ второго ночи в носовой части линкора глухо прогремел взрыв. Отключились сигнализация и внутрикорабельная радиосвязь. "Новороссийск" погрузился в темноту.
Как было установлено позднее, взрыв чудовищной силы (на лентах крымских сейсмологов он был зафиксирован как сдвоенный) пробил насквозь весь многоэтажный бронированный корпус корабля, образовав огромный пролом. В пробоину хлынули потоки воды, круша переборки носовых помещений.
Страшные разрушения пришлись на самую "густонаселенную" часть линкора: в носовых кубриках на нескольких палубах-этажах спали сотни матросов и старшин. Не менее 150 человек погибли сразу же, еще около 130 были ранены.
После замешательства была объявлена тревога. Аварийные партии приступили к работе по локализации последствий взрыва. Через полчаса на линкор прибыли командующий флотом, другие высшие должностные лица... Пока начальство разбиралось в обстановке, носовая часть корабля погрузилась в воду, и он начал крениться на левый борт. Подошедшие спасательные суда обладали ограниченными возможностями, а отданный якорь и цепной швартов от носовой бочки крепко "держали" корабль, не позволяя сдвинуть его с места и отвести на мель.
Хуршудов обратился к командующему флотом вице-адмиралу В. Пархоменко с предложением эвакуировать часть команды, переместившейся из носовой части линкора на корму. Комфлотом отрезал: "Не будем разводить панику".
Позднее тем, кто не был задействован в спасательных работах, все же была отдана команда построиться на юте. Матросы, старшины и офицеры стали выходить из задраенных по-боевому внутренних помещений, палуб, надстроек, башен и строиться на верхней палубе в корме. В тесном строю там собралось до тысячи моряков. К трапам стали подходить плавсредства. И вдруг - корабль дернулся и повалился на левый борт, шеренги моряков стали скатываться в воду, в темноту... Через мгновение линкор перевернулся вверх килем.
ЧЕГО "НЕ ЗАМЕТИЛА" КОМИССИЯ
НАЧАЛСЯ второй акт трагедии. Сотни моряков, одетые в бушлаты и рабочее платье, в обуви, образовали возле бортов линкора колышущееся живое поле. Многие, в основном вчерашние солдаты из нового пополнения, быстро тонули: даже умевшим плавать нелегко было вынырнуть и удержаться на воде в промокшей одежде и сапогах.
Еще через несколько мгновений большинство находившихся в воде были накрыты корпусом перевернувшегося линкора. Часть команды сумела взобраться на днище корабля, кому-то удалось отплыть в сторону, к плавсредствам. Берег был близко, но стресс от пережитого оказался настолько сильным, что, добравшись до суши самостоятельно, моряки умирали от разрыва сердца.
До сих пор не могу забыть отчаянный стук людей, заживо погребенных в стальных отсеках перевернутого корабля. Спеша на помощь, спасатели с судна "Карабах" вскрыли обшивку корпуса в корме линкора. Через нее успели спасти семерых человек, однако затем из отверстия с нарастающей силой стал вырываться сжатый воздух. Корма корабля стала медленно погружаться. Попытки остановить выход воздуха, заварив прорези, ничего не дали.
К утру 30 октября "Новороссийск" полностью затонул. В последние минуты по звукопроводной связи, доставленной к месту аварии, было слышно, как моряки, оставшиеся внутри корабля, пели "Варяга".
Официальные данные о числе погибших до сих пор не обнародованы. По подсчетам совета ветеранов "Новороссийска", погибло свыше 600 моряков.
Согласно версии, выдвинутой правительственной комиссией, "Новороссийск" подорвался на немецкой донной магнитной мине, оставшейся со времен войны. Правда, многие вопросы остались без ответа. Место взрыва в корпусе линкора после его подъема выглядело очень странно: повреждения носили объемно-направленный характер. Такой эффект мог дать лишь кумулятивный заряд. Но мины его не имеют... К тому же водолазы обнаружили на подводном грунте две отличавшиеся друг от друга воронки. Значит, и взрывов было два, и природа их была разной? Но на это, как и на многое другое, комиссия закрыла глаза.
Многие "новороссийцы" и сегодня убеждены в том, что против "Новороссийска" была осуществлена диверсия. Вполне могло случиться и так, что невытравленная донная мина сдетонировала после подрыва специального заряда: тогда вполне понятна причина "сдвоенного" взрыва и больших разрушений корабля.
Однако эту версию серьезно так и не отработали (и это в те времена, когда по всей стране искали мнимых "шпионов" и "диверсантов"). Комиссию, проработавшую всего одну неделю, вполне удовлетворила версия о случайном подрыве линкора на старой мине. И более всего она устроила нового главкома ВМФ адмирала С. Горшкова (выдвинутого вскоре Н. Хрущевым на должность вместо отстраненного Адмирала Флота Советского Союза Н. Кузнецова).
О случившемся с "Новороссийском" власти постарались поскорее забыть. Комфлотом Пархоменко и несколько других начальников были понижены в должности и звании, семьи погибших получили мизерные пенсии... Не были отмечены ни мужество рядовых моряков-"новороссийцев", ни опасный труд спасателей.
Самое печальное то, что на фоне событий тех лет случившееся с "Новороссийском" выделяется, пожалуй, лишь масштабом трагедии. "Холодная война", бушевавшая долгие годы после окончания "горячей", стоила нашей стране огромных человеческих жертв. Стремясь "догнать и перегнать Америку" в военной области, мы компенсировали технологическое отставание жизнями соотечественников.
ОБ ЭТОМ ПОЛЕТЕ ПРОДОЛЖАЮТСЯ СПОРЫ. Гагарин рискнул в последний раз