Продолжение. Начало в NN 44, 45, 46, 48, 49, 50.
АННА БОРИСОВНА ИЩЕТ КПСС
- ДА ну их всех! - Былкин рассердился и переключил телевизор на другой канал. На экране возникла пышная, немолодая крашеная блондинка.
- "Женщины России"? - спросила Вероника.
- Или "Солдатские матери", - предположил Былкин, но оказалось, ни то, ни другое.
- Я, - сказала блондинка, - не знаю, как это у меня получается, но я, когда смотрю ото ж на человека, я вижу его усего насквозь. Вот буквально - и сердце, и кишки, и почки, и усякую требуху, и усе-усе от сих до сих. И когда я вижу, какой-нибудь орган светится как будто таким это синим светом, таким мигающим, ну наподобие, знаете, как вот это когда милиция едет и вот так это уукает у-у-у! и так это фонарь у нее на крыше, так вот и этот орган у больного таким вот синим светом мигает тревожным, и я как только это вижу, то я говорю сразу человеку, извините, говорю, но этот орган у вас больной, то есть, иначе сказать, нездоровый...
Из своей комнаты, тряся головой, вышла Анна Борисовна, давно находящаяся в маразме.
- Ника, - обратилась она к дочери, - ты не знаешь, где мой партийный билет?
- Зачем он тебе?
- Мне кажется, я давно не платила членские взносы.
- Мама, - тихо сказала Вероника, - я тебе четыре года подряд говорю, что платить взносы больше некому.
- Что значит некому? - возразила старуха. - Есть же у нас первичная организация, секретарь.
- Мамочка, никакого секретаря у вас больше нет.
- Нет? - Анна Борисовна пожевала губами. - Что значит нет? Если даже Иван Андреевич умер, должен быть его заместитель. Оттого, что кто-то умер, партийная работа не прекращается. Член партии может умереть, но партия всегда жива.
- В данном случае, - вмешался Былкин, - получилось все наоборот.
- Что? - переспросила старуха.
- Я говорю, - прокричал бодро Былкин, - что Иван Андреевич жив-здоров и торгует в палатке напротив. А коммунистическая партия Советского Союза скончалась. После тяжелой и продолжительной.
- Сеня, - покачала головой старуха, -не надо так шутить. Это нехорошие шутки. Вы тридцать седьмой год не помните, а я помню. Тогда за шутки давали по десять лет. Мы сталинские репрессии осуждаем, но все-таки злоупотреблять доверием не нужно. Все, что касается нашей партии, для нас свято. А к чему эти приготовления? Сегодня что, праздник?
- Праздник, - ответила Вероника. - К нашей Клаве приезжает жених.
- Она замуж выходит? - удивилась Анна Борисовна. - А мне все кажется, что она маленькая девочка. А откуда жених?
- Из Америки, - сказала Ника.
- Из Америки? Дипломат?
- Что-то вроде этого, - попыталась отвязаться Вероника.
- Это хорошо, - одобрила Анна Борисовна. - Раз дипломат, значит, проверенный. Дипломатическую работу партия доверяет не каждому. Советская дипломатия - это форпост нашей внешней политики. Поэтому туда - особый отбор. А ты не помнишь, что я искала?
- Вы, - напомнил Былкин, - искали КПСС.
- Что? - повернула ухо Анна Борисовна.
- Сеня, - укорила Вероника, - перестань смеяться над старостью.
- А я вовсе и не, - сказал Былкин. -Анна Борисовна, я вам серьезно говорю: КПСС больше нет, но зато есть другие коммунистические. Вы можете отдать свою пенсию, они возьмут.
Передача в телевизоре сменилась, и хорошо одетый мужчина объявил, что банк "Империал" предлагает своим клиентам обзавестись пластиковыми карточками, которые лучше денег.
- Не понимаю, - искренне сказала Анна Борисовна, - кто руководит нашим телевидением? Почему все время показывают что-то из иностранной жизни? Какие-то все банки, банки, банки.
- Это, мама, у нас такой телевизор, - объяснила Вероника. - Японский. А ты иди, смотри свой "Рекорд". По нему как раз начинается "В мире животных". Идем, я тебя провожу.
Вероника отводит Анну Борисовну в ее комнату, где по телевизору идет передача из Московского дома моделей. Вероника берет с полки видеокассету, на которой написано "В мире животных", вставляет в видеомагнитофон. Картинка в телевизоре сменилась видом тайги и идущих по тропе охотников. Возникший на экране ведущий сказал:
- Поговорим об уссурийских тиграх.
- Правильно! - захлопала в ладоши Анна Борисовна, - поговорим об уссурийских тиграх.
ТАМОЖЕННЫЙ ДОСМОТР
ТАМОЖЕННИК Тимофей Терещенко, которого мы уже видели в кабинете Алика, поставил штамп на декларации Гоги. Взял в руки декларацию Фила, разглядывает, напевая опять нечто странное: "Жевательная резинка "Стиморол" приятна тому, кто ее приобрел. Имеет запахи цветов, весьма полезна для зубов, покупайте только "Стиморол". Господин Филипп Филипп? Что везете?
- Немного различных подарков, - сообщил спрошенный.
- У вас, между прочим, закурить не найдется?
- Очень вам сожалею, - посочувствовал Фил. - Но я не курец.
- Сожалею, - заерничал таможенник, - что вы не курец и не петухец, но обуви разной вы все же носец. - И запел. -Обувь фирмы "Адидас" изготовлена для вас. Хоть целый мир вы обойдете, кроссовок лучше не найдете. Оружия и наркотиков нет?
- Нет.
- Идут отдельно дипломатической почтой, - добавил Гога.
- А вас я не спрашиваю, - сказал таможенник и исполнил: "Когда приходится отправиться в полет, я выбираю, как всегда, "Аэрофлот". Отличная компания, безопасность, дешевизна и вкуснейшее питание". Это у вас что?
- Это? - переспросил Фил. - Киборд для играния музыки.
- Вы музыкант?
- О, да.
- Правильно, - шепнул Гога. - Так и отвечайте.
- Очень рад познакомиться, - искренне просиял таможенник и протянул визитную карточку. - Я, между прочим, тоже в некотором роде. Играю на балалайке в оркестре народных инструментов. Кстати, мой инструмент тоже всегда при мне. - Достает из-под стола балалайку и наигрывает песенку: "Светит месяц, светит ясный". А вы это умеете?
- Будем немножко попробовать. -Фил раскрыл футляр, достал инструмент и стал подыгрывать балалайке.
- Я не только в оркестре, - сказал таможенник, - мы с братом на телевидении делаем рекламные клипы. Стиральный порошок, зубная паста... И все, между прочим, под балалайку. Хотя, конечно, примитивнейший инструмент. А ваша вот эта штука, это да. Господин Филипп, извините за нахальство, но вы не могли бы подарить это мне?..
- Это вам? - озадачился Фил. - Вы хотите, чтобы я подарил это вам?
- Угу! Угу! Угу! - загудел Терещенко.
- Для сближения культур, взаимопонимания, улучшения между странами и дружбы между народами. А я это вам. Между прочим, авторский экземпляр. Сделан лично мастером Алексеем Коновым из поселка Мегера. Видите, его подпись.
- Я очень извиняю, - опечалился Фил, - но киборд стоит трех тысяч долларов, и я должен играть на нем в ресторан.
Продолжение следует.
За что Олег Попов сидел на скамье подсудимых