Чем ярче человек, тем заметнее в нем черты поколения. Эксцентричный Иван ОХЛОБЫСТИН давно стал своеобразным символом его. Вот такие они, наши новые звезды. Знакомьтесь: Ваня - актер, сценарист, режиссер. Вы могли его видеть в фильме "Нога" или в собственной картине "Арбитр". Недавно во МХАТе состоялась премьера спектакля "Злодейка", поставленного по его сценарию Михаилом Ефремовым. Картину по сценарию Охлобыстина снимает сейчас Гарик Сукачев. А сам он собирается делать на НТВ сериал "Московские новости". В любом случае вы о нем еще услышите.
- Ты закурил трубку, повесил в ухо серьгу...
- Оксана, моя жена, бросала курить. А когда кто-то курит в доме сигареты - это же мучение. Вот я и перешел на трубку. Ну а серьга... Я еще в институте сделал дырку в ухе. Потом в Канне купил серьгу - подумал, если уж есть дырка, почему не носить?
- А татуировка, что торчит из-под рубашки, -подумал, почему не наколоть?
- Татуировки я давно начал делать. Сначала дракона, потом единорога. А потом сделал голую женщину на руке - там, где уже не прикроешь. По-моему, наколоть и закрыть рубашкой - это какое-то предательство. Я считаю, если уж что-то делать, надо идти до конца. Даже пить мало не могу - на вкус противно и чувствуешь себя не в своей тарелке. Я - запойный во всем. В любви, в работе. И когда отдыхаю, мне нравится не гулять, а ходить быстрым шагом. Что-то такое от Форреста Гампа...
- А напитки предпочитаешь, наверное, крепкие?
- Конечно. Водку, вискарь. Текилу люблю - есть в ней что-то мексиканское: хочется икрами потрясти, поозорничать...
- Мы начали со всяких "фенек", но что все-таки модно для тебя по большому счету?
- Сейчас самые модные - работающие люди. Если ты увлечен своей работой, да еще можешь зарабатывать ею, чтобы нормально жить, - это супермодно.
- Сегодня все, у кого есть деньги, норовят непременно блеснуть пиджаком от Версаче или чем-нибудь в этом роде. А что модно у новой русской богемы?
- Каждый выбирает то, в чем ему комфортнее. А когда "от Версаче" - это же обезьянничанье простое. Вроде приказчиков, которые все, как один, прилизывали себе волосы.
- И все-таки у каждого есть свое понятие о престиже. Что престижно для тебя?
- Про меня тут сказали, что по мне можно определить, кто сегодня "в эфире" (то есть популярен), - по тому, кого я приглашаю на свои премьеры.
- Это довольно длинный список. Ну, например, Мишу Ефремова, Бахыта Килибаева, Валеру Тодоровского, Женю Добровольскую, Гарика Сукачева... Мнение Сагалаева мне интересно. Всех не перечислить. Но приглашаешь друзей и тех, кто полезен. Полезны даже не потому, что ты можешь как- то использовать их, а просто потому, что они в моде - то есть современны, адекватны действительности.
- Престижные тусовки, клубы тоже определяются присутствием таких людей?
- К тусовкам у меня всегда был очень конкретный подход: я хожу туда либо по делу, либо пить. А искать там престижа... Мой престиж - это мои друзья.
- Мы говорим вроде о тебе, но получается - и про все поколение. Что, по-твоему, отличает вас от предыдущих?
- У шестидесятников был "пионерский" энтузиазм, задор единой идеи. В семидесятые у реформаторов кухонных, наоборот, апатия. Наше же поколение более созерцательное, но без апатии. У тех главная трудность была - давление идеологии. У нашего - отсутствие ее. Очень трудно плыть в невесомости. Нет денег на кино, но нет ведь и сценариев. Известные сценаристы по сей день живут в "застое" или решают коммунальные проблемы. Мне это скучно. Возьмите самые громкие фильмы: "Особенности национальной охоты" - это борьба с Брежневым, "Утомленные солнцем" - со Сталиным. Да они же давно умерли!
- А что же молодые?
- Молодые лишились киноиндустрии, аудитории - как и театр, и литература. А главное - нет основы, на которой можно что-то делать. Нет не только готовых ответов - вопросов нет. Мы ставим их сами. Предыдущие поколения имели дело с уже существующими истинами - так бы я это определил. Даже Тарковский или Параджанов, не говоря об идейных деятелях, снимавших восходы и закаты комсоргов. Кто-то сношал истину, кто-то боготворил. А нам надо снова открыть ее для себя. В этом и трудность, но и плюс, потому что мы творим то, что будут разрабатывать следующие поколения.
- То есть должны появиться какие-то новые идеалы.
- Я думаю, что пока это идеал пилигрима. Коммунизм отменили, христианство толком не ввели, и до сих пор у самых ярких представителей моего поколения продолжается поиск. Это чувствуется во всем. Люди стали податливее, ушел категоризм в оценках - сейчас он проявляется только в подпитьи и в денежных вопросах. А глобально присутствует хороший конформизм. Он объединяет - сегодня мы все вместе. И, наверное, это и есть идеал. Европа объединяется. Весь мир приходит к идее диалога. И культура, которая рождается сейчас у нас, - общечеловеческая культура.
- Еще одна примета - какую бы бурную жизнь ни вели, что ты, что твои одногодки, сегодня все переженились. Брак стал моден?
- Конечно. Модно то, что прогрессивно. А брак прогрессивен. Я не хочу быть ловеласом. Они - не модные. Особенно в наше время с его поисками себя, финансовыми проблемами. Нужен стержень, который бы держал тебя. И начинается это с быта. Я хочу иметь семью, иметь свой дом. Хорошо бы где-нибудь в Подмосковье. Хочу разводить собак, охотиться, может быть. Я же жил в деревне, я знаю обаяние горизонта - это клево...
- Я вспоминаю, каким ты был лет пять назад, и думаю, что в тебе изменилось. Наверное, правильнее всего спросить: ты остепенился?
- Наверное, это со всеми происходит. Раньше ты и вопросы задавал по-другому. Тогда мы расшатывали систему. Нужны были эта энергия и эта эксцентрика. А сейчас - времена лютые. Практически каждый имел за эти годы возможность хотя бы раз умереть. И это должно было сделать нас серьезнее. Раньше на сером фоне хотелось выглядеть оригинальным. А теперь у того красный пиджак, у другого рация. И хочется стушеваться. Я вот говорю, а сам думаю: "Люди прочитают и скажут: "Какой клевый парень! Мы его понимаем!" А раньше хотел, чтобы говорили: "Какой интересный!" Но я уже не хочу быть "интересным", я хочу быть понятным.
Беседовал Олег ГОРЯЧЕВ
Подписной индекс газеты "Арт-фонарь": 32132.
Андрей Ильин: "Не делайте людям зла"