МНОГОЕ меняется сегодня в нашей жизни. Страна переживает важный переломный этап своей истории. Начавшаяся борьба за обновление экономики, социальной сферы, за оздоровление труда и быта людей затрагивает как наше общество в целом, так и судьбу каждого советского человека. И в выполнении поставленных партией задач большая роль принадлежит литературе и искусству. Роль эта в буржуазной пропаганде ставится под сомнение. Сейчас же заметно усилились ее разглагольствования о "диктатуре партии", "лакировке" действительности, "бюрократической стрижке талантов под одну гребенку", скуке и "отсутствии реализма в искусстве, исповедующем метод социалистического реализма". В самой активизации этих инсинуаций явно видится беспокойство наших классовых врагов по поводу явлений, происходящих ныне в нашей культуре.
"Партия, - говорится в Резолюции съезда по Политическому докладу ЦК КПСС, - поддерживает и будет поддерживать все талантливое в литературе и искусстве, проникнутое духом партийности и народности. Нормой работы партийных организаций с художественной интеллигенцией является идейная принципиальность и взыскательность, уважение к таланту, такт".
Давайте с этих позиций остановимся на нескольких московских театральных премьерах.
"Диктатура совести" в Театре имени Ленинского комсомола (пьеса М. Шатрова, режиссер М. Захаров)
На редакционной летучке комсомольской газеты молодые сотрудники бунтуют против скуки и косности. Они предлагают перепечатать заметку о суде, который устроили рабочие в 1920 году, в день 50-летия В. И. Ленина. Тогда многие молодежные собрания принимали форму "суда" над литературными героями, историческими событиями и личностями. Спекулянты, рвачи, контрреволюционеры выступали в качестве обвинителей Ленина и его идей, защита аргументированно отводила их доводы. Суд кончился аплодисментами Владимиру Ильичу и силе его учения.
Редактор не рискует опубликовать заметку - так дико и неприемлемо само сочетание слов "суд" и "Ленин". Однако участники летучки решают воспроизвести "суд" сами. Распределены роли - защиты, обвинения, редактор и его заместитель - судьи. История и современность вызваны на суд совести.
Актеры играют сразу в трех планах - современных журналистов, персонажей суда и самих себя - актеров театра. Реальные исторические личности и литературные герои - антикоммунисты, проходимцы, городовые, предатели, бывшие руководители коммунистического движения, понявшие резолюцию как средство собственного возвышения, - выступают свидетелями обвинения. Защита убедительно и доказательно отстаивает неувядаемое значение ленинского наследия и отвечает на ложные обвинения, которые порой кажутся весьма убедительными. Легко переходя из плана в план (иногда нельзя отличить отрепетированную мизансцену от импровизации), то с позиций персонажей спектакля, то со своих собственных позиций автор и театр заразительно, увлеченно, зримо - мысль как бы рождается на глазах зрителей - очищает подлинный социализм от толкований и извращений не только открытых противников и недоброжелателей, но и разного рода отщепенцев, проходимцев и волюнтаристов.
Спектакль яркий и захватывающий, он лишен назидательности и ложного пафоса. Это настоящая публицистика, но особая, театральная, притом высокого класса.
"Серебряная свадьба" во МХАТе (пьеса А. Мишарина, режиссер О. Ефремов).
В новом просторном доме первого секретаря райкома одного из районных центров Важнова готовятся отметить его серебряную свадьбу. Неожиданно приезжает из столицы и ответственный работник Выборнов (О. Борисов), некогда руководивший этим районом, пестовавший нынешних "столпов" местного общества, благополучие которых и сегодня в большой степени зависит от него, его карьеры - безвольного и слабохарактерного Важнова (П. Щербаков), которым командуют мать и жена; самоуверенного, тертого председателя райисполкома Голощапова (О. Табаков), стремящегося во всем потрафить начальству, готового, если надо, хамелеонски приспособиться к любому новому веянию; способного, опытного председателя колхоза Сирого (В. Невинный), который не только привык, но и смирился с тем, что им руководят люди равнодушные, думающие не о деле, а об отчете.
Но - неожиданный драматический поворот, усиливающий напряжение действия, обостряющий ситуацию и тем помогающий автору и театру вскрыть существо конфликта - всем известно, что Выборнов освобожден от должности, однако никто не знает (и, несмотря на все старания, так и не узнают до конца спектакля), снят или получил повышение. А ведь от этого зависят и их будущие планы и стиль поведения...
Выборнов слушает, присматривается, и постепенно по-иному высвечиваются и его собственные ошибки, и пороки уже привычной, устоявшейся жизни, частью которой был и он сам, и те, кого он считал своими товарищами; стиля, допускавшего ложь, пустословие, приписки, прожектерство, злоупотребление властью в корыстных интересах. Не зря ли прожита жизнь? Как жить дальше?
Тема и конфликт спектакля отражают глубокое обновление, происходящее в нашей жизни, связаны с требованием партии о духовной и психологической перестройке людей, в том числе руководящих кадров.
"Говори..." в Театре имени М. Н. Ермоловой (пьеса А. Буравского по мотивам очерков "Районные будни" и страницам биографии писателя В. Овечкина, режиссер В. Фокин).
Второй секретарь райкома партии Мартынов (А. Жарков) и Писатель (С. Сазонтьев), рискуя навлечь на себя гнев начальства и серьезные неприятности, противостоят - не могут иначе, не позволяет их партийная совесть - первому секретарю райкома Борзову (В. Еремичев), районному диктатору, привыкшему, дабы вовремя "рапортовать", выколачивать хлебопоставки любой ценой, не считаясь ни с чем, насаждающему в райкоме обстановку бездумного подчинения, угодничества и пустозвонства, за которым кроется не радение о благе народа, а лишь желание держаться в руководящем кресле.
Общественные перемены в стране в середине 50-х годов после развенчания культа личности отражаются и на героях спектакля, первым секретарем становится Мартынов, который засучив рукава принимается за депо, но - серьезные изменения происходят не по мановению волшебной палочки - сталкивается и с косностью аппарата, и с укоренившимися в деревне порядками, отбивавшими у людей веру и желание честно трудиться на земле. Они с Писателем вдруг обнаруживают, что людей легче заставить работать сверх меры, чем молвить слово правды. В финале спектакля на районной партконференции по бумажке, написанной кем-то еще в прошлом году, сбиваясь и путаясь, выступает доярка. Мартынов отбирает у нее листки: "Говори! У тебя есть что сказать - говори!" Молчит. То ли не смеет, то ли не умеет еще...
Театр по-новому, с позиций сегодняшнего дня взглянул на события начала 50-х годов. Призывая к раздумью над ними, он ставит вопрос об устранении с пути того, что и сегодня еще мешает движению общества вперед.
"Ловушка N 46, рост второй" в Центральном детском театре (пьеса Ю. Щекочихина, режиссеры А. Бородин и А. Некрасова)
В основе пьесы - подлинная трагическая история, рассказанная в "Литгазете" журналистом Щекочихиным несколько лет назад. Непримиримо враждуют между собой две группы школьников - болельщиков разных команд - "волки" и "кони". На стадионе, но отнюдь не на почве спорта происходят их стычки. Они борются за первенство, за непререкаемый авторитет своей общности, основанной на силе.
Появляется третья группа - "шарага", тоже некая общность, только на другом социальном уровне. Члены "шараги" одеты по последнему крику молодежной моды, обеспечены всем, что только можно пожелать, и, главное, надежно защищены от всех жизненных трудностей материальным благосостоянием своих родителей, перед ними открыты любые пути, даже независимо от их способностей.
Они говорят о своих планах заняться международной журналистикой или социальной психологией (это модно и сулит зарубежные командировки), но основное в них - вопиющая бездуховность, еще более зловещая, чем примитивность "волков". Эти последние в глазах "шараги" - забавные экзотические дикари. Те же взирают на новых приятелей с завистью и восхищением. Но, увы, предмет зависти - тряпки. Джинсы, размер 46, рост второй, и становятся поводом для трагедии - покушения на убийство.
Взрослые же, школа - в каком-то ином, не пересекающемся с ребятами измерении. Лишь сила любви помогает двум героям из разных команд - Андрею (И. Нефедов) и Лене (Л. Моравская) - возвыситься над обыденностью, вступить в борьбу за свое чувство и человеческое достоинство.
Театр с позиций гражданственности ставит проблему воспитания подростка, для чего необходимо проникновение в его духовный мир, внимание к нему как личности. А важность этого трудно переоценить.
* * *
...Разные театры, разные спектакли. Но что-то их роднит. Необычайный зрительский интерес, когда лишний билетик начинают спрашивать так далеко от помещения театра, что прохожие недоуменно пожимают плечами: "Билет - куда?" Долгие, горячие аплодисменты благодарных зрителей, не желающих расходиться после спектакля и не спешащих опередить других в очереди за пальто? Это все производное. Главное же - жизненная правда, гласность, обращение к острым социально-нравственным вопросам.
Сейчас подобных пьес и спектаклей появляется все больше, были они и прежде. "Но иногда, - писал недавно главный режиссер МХАТа Олег Ефремов, - мы больше остры, чем глубоки. И эта острота на уровне слов опасно убаюкивает. Как будто все дело в том, чтобы выкричать острые слова! Сейчас, мне кажется, важно пойти вглубь, а не вширь, не в эскалацию словесной смелости, а вглубь, к пониманию родословной всех наших проблем". Наглядным уроком такой правдивости, самокритичности и принципиальности стал XXVII съезд КПСС.
Да, обличение обветшалого, отжившего, мешающего развитию не может не быть сопряжено с борьбой за идеал. И следовательно, нам нужен не театр отрицания и протеста, как на Западе, в театр утверждения социалистической духовности и нравственности, не оппозиция к основам нашей жизни, а заинтересованное участие в ее улучшении, полном раскрытии принципов и возможностей социализма.
Однако для того, чтобы театр будоражил общественную совесть, стал, по выражению Герцена, парламентом по решению важных проблем текущего века, ему нужно не только мужественно бороться с негативными явлениями, говорить во весь голос правду о столкновении старого и нового, но и делать это интересно и талантливо. А это и есть по- настоящему партийное искусство.
Александр Гельман: народ голосует за двойников